Ян Смовжик - Бродяги

Ян СМОВЖИК

БРОДЯГИ

Ни один ценный предмет в этом мире не способен в полной мере подарить человеку покой и душевное равновесие. Также невозможно разгадать все загадки разом. Ответы на многие вопросы приходится получать, терпеливо и непрестанно занимаясь поиском. Я с трудом открыл глаза и понял, что проснулся от стука в дверь. Находясь в состоянии между убегающим сном и предстоящим бодрствованием, некоторое время я смотрел в потолок и гадал, кто бы мог посетить моё скромное жилище в такую рань.

В дверь снова постучали. Не требовательно, как разносчики пищи или почтальон. Не тихо, как соседка, пожилая женщина. Стучал незнакомец. Ему как будто было известно, что хозяин дома, но он не торопил меня. Наконец, выйдя из пограничного полусонного состояния, я сел на постели. Не спеша оделся, нащупал тапочки под кроватью и пошёл открывать.

Очень вероятно, что за дверью стоял какой-нибудь проситель. Неподалёку от нашего дома находились пристань и воздушный вокзал, там полно бездомных. Иногда они обходили ближайшие дома, прося милостыню. Жители этого, очень похожего на средневековье, мира боялись их и не любили. Старый пол противно скрипел под ногами, пахло сыростью. Зимний ветер просачивался сквозь щели старого дома, сделанного из горных кедров, а сквозняк холодил пятки. Внезапно по коридору кто-то пронёсся, исчезнув на кухне. Я не сразу сообразил, что это были соседские коты, которые беспрепятственно перемещались по всему дому, используя ходы в стенах. Иногда они крали еду. Зато также ловили крыс, поэтому ходы мы не заделывали.

В моём родном мире такое удивительное соседство людей и животных уже встречается крайне редко. Стало тихо, и снова стук в дверь.

У меня большая квартира, но окон немного. Двигаясь по длинному коридору вдоль нескольких комнат едва ли не на ощупь, я чувствовал запах сырости и слышал скрип состарившихся досок под ногами. Наконец открыл входную дверь. На площадке стояли несколько женщин разного возраста. Одеты они были пёстро и похоже друг на друга: широкие юбки, массивные башмаки, жакеты с местным витиеватым орнаментом, накинутые поверх просторных рубашек без воротников. Так и есть, это бродяги, которых часто можно видеть в районе пристани и на вокзале. Они пристают к прохожим, предлагая погадать на ящерице или купить у них мечтательный табак. Сейчас они стояли перед моей дверью. Впереди — худощавая девочка-подросток, в руках она держала небольшую потёртую сумочку красного цвета. За ней расположилась довольно немолодая тучная женщина в красной косынке, с большой пустой корзиной, рядом — девушка с множеством косичек, выбивавшихся из-под зелёной шапочки с отворотом. На площадке находились и другие бродяжки.

Что им понадобилось в столь ранний час, спросить я не успел. Девочка шмыгнула мимо меня в дверь, а женщина с корзиной надвинулась как бы невзначай, совершенно сковав при этом мои движения. Она уже какое-то время курила длинную тонкую трубку и сейчас выпустила дым, но не в лицо мне, а как-то вокруг. Дым был скорее необычным, чем неприятным, подумалось мне, впрочем, я не разбирался в местных курительных смесях. В горле запершило. Вначале мне показалось, что лицо женщины ничего не выражало, но сейчас я заметил на нём лёгкую улыбку и нечто подобное на выражение одобрения. В глубине квартиры, как раз там, где находилась моя комната, послышался шум, как будто открыли шкаф, и я вспомнил о девочке. Плохое предчувствие нахлынуло на меня, я бросился в комнату.

Девочка без особой суеты вынимала мои вещи из шкафа и складывала в сумочку. В квартире много всякой всячины, по большей части бесполезной, не считая одежды, кухонной утвари, инструментов, старых книг, еды было мало. Услышав шаги, девочка испуганно обернулась. Я выхватил у неё несколько носков и положил их обратно в шкаф, затем взял сумочку, чтобы забрать остальные свои вещи. В комнату вошла девушка с множеством косичек. Она неторопливо приблизилась, дымя короткой изящной трубкой в зубах и улыбаясь. Впрочем, это была не совсем улыбка, что-то другое, то ли оскал, то ли словно меня одобряли за что-то. Её лицо показалось мне знакомым, но я не мог вспомнить, где её видел. Я вытащил из сумочки свои носки, бесцеремонно похищенные из моего шкафа. Больше в сумке ничего не было, и я вернул её девочке. В квартире слышалось множество шагов. Надо срочно закрыть входную дверь, подумал я и выбежал в коридор.

Все двери в комнаты были открыты. В этих комнатах никто не жил, я использовал их как склад для вещей, которые могли пригодиться или которые можно было обменять на что-нибудь нужное. В первой же комнате я обнаружил двух бродяжек в пёстрых косынках. Они рылись в комоде, перебирая одежду и складывая её на куски мешковины, постеленные на полу. Топот башмаков, шуршание одежды, звук передвигаемой мебели исходили, казалось, из всех уголков квартиры. Я бросился дальше по коридору. В большой комнате орудовала целая банда. Здесь хранилась старая, в основном поломанная мебель. Старуха, обвязанная крест-накрест большим толстым платком, снимала рогожу с дивана, ловко орудуя большим изогнутым ножом. Кто-то откручивал железные и бронзовые ручки с ящиков стола и дверок шкафа. До меня дошла, наконец, суть происходящего. Меня попросту грабили. Раньше я иногда представлял себе, как это вообще происходит, но в действительности всё выглядело иначе и страшнее. Эти люди не суетились, они даже улыбались мне, словно мы с ними давние друзья. Внезапно чувство бессилия и неотвратимости происходящего овладело мной.

— Что вы делаете? Прекратите немедленно! — закричал я. Некоторые женщины оторвались от своих занятий и посмотрели на меня, одобрительно улыбаясь и покуривая. А затем продолжили заниматься своим делом.

Понимание того, что моё имущество растягивают, привело меня в отчаяние. Кроме того, не покидало ощущение, что что-то очень важное находится в доме и я не должен это потерять. Но по какой-то причине я не мог вспомнить, что это. Это была какая-то дорогая для меня вещь. Наверное, колдовской дым бродяжек так подействовал на мою память. Я не мог вспомнить главное, в то же время всякие мелочи, вроде испорченной мебели, волновали меня. Кроме того, я чувствовал какое-то бессилие и нежелание сопротивляться. В коридор выплыла женщина в красной косынке, она курила и улыбалась. За плечами у неё висела набитая моими вещами корзина.

Я должен позвать смотрителей! Я набросил на плечи пальто и выбежал на лестничную площадку. Какой-то высокий крупный мужчина средних лет, с бакенбардами, в остроконечной шляпе, украшенной металлической пряжкой, стоял, прислонившись к стене, и смотрел в пол. Одет он был в жёлтую кожаную куртку с орнаментом и высокие сапоги. Он тоже из бродяг, понял я, но до происходящего ему, казалось, не было никакого дела. Участок смотрителей за порядком находится в двух кварталах от нашего дома, пока я доберусь туда, бродяги, скорее всего, исчезнут. Я стал колотить в дверь соседке, в надежде, что она дома и поможет. Спустя некоторое время дверь открылась.

— Умоляю, помогите! Меня грабят, позовите, прошу вас, смотрителей!

Я был в отчаянии. Старушка также была напугана, но согласилась помочь, ведь от бродяг в нашем городе многим доставалось. Она накинула пальто, закрыла дверь и поспешила вниз по лестнице на улицу. Я вернулся в квартиру. Грабёж подходил к концу. Бродяги выносили из квартиры вещи, которые были когда-то моими. Я мог только бессильно наблюдать, как узлы, сумки, корзины и ящики проплывают мимо, исчезая из вида навсегда. Я обессиленно опустился на пол. Бродяжка с косичками подошла и положила руку мне на плечо. Я поднял голову, она сказала с улыбкой:

— Не беспокойся. Посмотри, теперь всё это тебе не понадобится.

Собрав остатки воли в кулак, я оттолкнул девушку с косичками и выбежал на площадку. Там стоял карлик с сумкой на груди и грязным, мятым блокнотом в руках. Женщины что-то тихо говорили ему, и он записывал. Появилось сильное желание пнуть его ногой изо всех сил, чтобы он кубарем слетел вниз по лестнице, но сделать этого я не смог. Всё было кончено за какие-то считанные минуты. Смотрители так и не появились. Я вернулся в квартиру и сел на пол. Передо мной возникла женщина в красной косынке, затянувшись очередной порций едкого табака, она выдохнула дым мне в лицо. На этот раз запах был иным, и это было последним, что я видел и чувствовал, всё вокруг поплыло, я отключился.

Я очнулся от того, что кто-то тряс меня за плечо. Этим кем-то оказался смотритель, невысокий, худощавый. На нём была слегка выцветшая форма, медный жетон на цепочке свешивался с шеи, едва не касаясь моего лица. Я заметил, что на лестничной площадке стоит второй служитель и разговаривает с соседкой. Шея и затылок у меня болели, но жизнь уже возвращалась в тело. Я собрался с мыслями.

— Как вы себя чувствуете? Нужна помощь лекаря? — спросил смотритель, он действительно выглядел обеспокоенным.