Дмитрий Волк - Миниатюрmorte

Дёшево и сердито

Рослый, атлетически сложенный полинезиец, сверкнул на прощание белозубой улыбкой и развернулся к морю. Короткий разбег - на лица оставшихся на пирсе упали солёные капли. Потоптавшись на ветру с минуту, они направились к машине. Продюсcер поинтересовался:

- Интересно, зачем ему деньги? - режиссёр пожал плечами и ответил:

- На суше без них никак.

- Это да... - продюcсер широко ухмыльнувшись, хлопнул спутника по плечу: - Нам они тоже не помешают, а?

- Точно! - откликнулся тот со смешком, открывая дверь машины и добавил, посерьёзнев: - По сборам - увидим.

- Поверь, старик, это будет бомба! Ты же знаешь, у меня - нюх.

- Ладно, посмотрим... Поехали. - машина взревела мотором и, направляемая твёрдой рукой, понеслась к аэропорту.

...В конце пресс-конференции авторов самого удачного со времён "Челюстей" фильма ужасов, один из журналистов задал вопрос:

- Скажите, как вам удалось добиться подобной реалистичности при таком маленьком бюджете?

- Мы отобрали лучших акул. - широко улыбаясь, ответил режиссёр. - Вдобавок, они работают за еду.

...Неподалёку от острова Мбенау, резал гладь моря большой треугольный плавник. Кто-нибудь из подданных Н'даку-ванга всегда голоден, так что, продолжение - последует.

Непременно.

К счастью?

Он проиграл схватку. И очень надеялся, что у него отнимут жизнь. В конце концов, он приложил все усилия, чтобы та, что стоит сейчас над ним, люто его ненавидела. Когда пасть любимой женщины рванулась к горлу, ему едва удалось сдержать инстинкт. Волна боли смыла последнюю мысль: "Письмо..."

Она очень устала. Правда, плюнуть на труп некогда родного, а потом искренне ненавистного человека ей это не помешало. Уже светало, когда, с трудом одевшись, женщина, пошатываясь, покинула поляну.

Письмо, пришедшее вечером, она сожгла не читая. До следующего полнолуния её ждала нормальная - человеческая - жизнь.

О цене снятого навсегда проклятия она так никогда и не узнала.

...К счастью?

К тебе взываю

- или

чему ухмылялся маг...

Вызов пришёл, как обычно, не вовремя. Мгновение сожалений о несбывшемся - о, да, уже несбывшемся! - и всё смыла муторная волна. Миг - или вечность? - и переход свершился. Как только перед глазами перестанет мельтешить, он увидит привычную картину - какой-нибудь грязный, скудно освещённый факелами подвал и очередного мрачного и целеустремлённого. В балахоне. Они любят расшитые балахоны и грязные подвалы. Как будто нет ничего, кроме безвкусных балахонов и грязных подвалов...

Первые мгновения всегда тяжелы - сознание с трудом выдерживает перемещение и надо замереть, чтобы не тыкаться в невидимый и непроницаемый купол над пентаграммой, словно одуревшая осенняя муха в оконное стекло. Но проходит немного времени и ты уже можешь открыть глаза без риска увидеть колышущийся в безумной пляске материальный мир. Пусть даже из всего мира и виден только тёмный подвал.

Демон поднял веки. И сразу же скорчился, прикрывая морду грубыми лапами - слепящий свет, отражаясь от циклопических белых стен и полированного металла, лился нестерпимым потоком, выжигая готовые к полумраку привычных подвалов глаза. Словно этого было мало, на него обрушились рёв и грохот. На миг свет сменила густая тень и он почувствовал, что летит. Мгновенье спустя, пентаграмма с заточённым под куполом демоном рухнула куда-то. Скорчившийся на куполе демон, чувствуя, что свет немного смягчился, рискнул открыть глаза.

Пентаграмма сверху перекрывала обзор, но никуда не исчезнувший купол позволял оглядеться. Под ним и вокруг, виднелись такие же, как его, пентаграммы, там сидели, лежали или метались в бешенстве демоны. Много, очень много пентаграмм. Множество демонов...

Он поднял глаза и вдалеке увидел фигуру в белом халате. Обострённое ужасом понимания зрение позволило разглядеть слегка искажённую стеклом довольную улыбку мага...

...Казалось, что любоваться на работу машин за стеклом можно бесконечно. За минуту только что отштампованная пентаграмма подъезжала к станку, где лазеры резали руны, синтезированный компьютером голос, тратя около секунды, читал выверенные заклинания, в которые было вплетено заранее сгенерированное имя. Чуть дальше такой же бездушный голос читал формулу вызова.

Шестьдесят демонов в час. За двенадцать часов перед профилактикой и проверкой - семьсот двадцать. Сто тридцать одна тысяча четыреста в год. Бесконечный конвейер вызова.

- Не то, что раньше... К тебе взываю! Сколько времени тратили... - вслух произнёс маг. И ухмыльнулся, представив доход от продажи зачарованного оружия армии и частным лицам из числа воинов-авантюристов.

...Тюрьму сотряс удар - сверху упала ещё одна пентаграмма.

Однажды сбудется мечта...

Мечты сбываются у тех, кто к ним стремится...

Народная мудрость. (ОВ).

Человеку свойственно мечтать. Особенно - в детстве. С возрастом это не то чтобы проходит, просто со временем планка снижается. Место юношеских грёз о неизведанных далях и великих подвигах, наградой за которые усталому герою мнится благосклонность Неприступной Соседки-по-Парте, занимают не столь эпичные мечты о спокойном распитии пива в хорошей - и сугубо мужской - компании.

И чтобы жена не пилила.

Однако, иным удаётся практически невозможное - пронести светлую и трогательно наивную мечту сквозь штили и бури житейского моря.

Миллиардер Козлевич - как раз из таких. Казалось бы - владелец заводов, газет, дизель-электроходов - пароходы, уж простите, из моды вышли - живи в своё удовольствие. Благо - денег столь много, что можно свободно разгуливать в драных китайских джинсах на светских раутах. Тошнит от света? К услугам - "Золотая антилопа", яхта с добрый лёгкий крейсер времён Первой Мировой. Только с блэк-джеком. И шлюхами.

Но - нет. У Адама есть мечта. И потратить на неё несколько сотен миллионов - разве зазорно? Спишут на милую причуду. Эдакую изюминку, дополняющую образ успешного человека. Quod licet Jovi...

Некоторые, вон, Российскую империю в Южных морях ваяют - из... м-м... песка и пальмочек. А, ведь, даже не третий сорт, так - обслуга. И ничего, кушают - не давятся. Не впервой.

Козлевич аккуратно поставил бокал на столик рядом с шезлонгом. Недопитый портвейн рубиново мерцал в лучах заходящего солнца.

- Коля. - негромко позвал олигарх.

- Адам Казимирович? - мгновение спустя секретарь возник у шезлонга.

- А что, Коля, шторм надвигается? - поинтересовался Козлевич.

- Разумеется, Адам Казимирович. На все девять баллов. Как на заказ. - угодливо улыбнулся секретарь. - Страховка покроет расходы. - Адам кивнул - на фоне завтрашней сенсации потеряется многое. Например, одно из экспедиционных судов, с ненужными уже специалистами и оборудованием.

   - А нашим гостям - не помешает?

   - Никак нет - всё улажено. Завтра прибудут в лучшем виде.

   - Хорошо, Коля. Отдыхай, наслаждайся... - вяло махнул рукой Адам. Секретарь испарился.

   "Не зря плачу." - подумал Адам. - "Не зря. Кстати, надо будет свечку за тебя поставить. Ну, да это - потом. Как-нибудь." - мелькнуло мимоходом. - "Значит - завтра." он поднял бокал и, мысленно произнеся - "За сбычу мечт!" - осушил до дна. Уже завтра мир поразится сенсационной находке. Завтра эта новость будет греметь во всех передачах и красоваться на первых страницах газет. Завтра. Сбудется мечта.

   ...Адам приложил все усилия, чтобы сбылась его мечта детства - найти Атлантиду. И... так ли важно - кто и когда её построил?

Веская причина

"К холоду невозможно привыкнуть..."

Ф. Нансен.

Наблюдая за чёткими действиями полуголого, лоснящегося от пота ученика, старый некромаг ощутил легчайшее дуновение ветерка и, зябко поёжившись, укутался поплотнее. Тем временем подготовка к Ритуалу завершилась.

- Готово, наставник. - ученик почтительно склонил голову, пряча взгляд. Сочувствия учитель не терпел. Кряхтя и сдавленно охая, Помощник Смерти поднялся и скинул дарёную Князем лисью шубу на руки изнывавшему от удушающей жары ученику. Придирчиво перепроверив тщательность подготовки необходимых для проведения Ритуала атрибутов, старик удовлетворённо кивнул. Дрожа и дробно стуча зубами, забрался на алтарь и с трудом выговорил:

- Н-ачин-най ж-же... - дрожащий голос любой кто его слышал мог описать только как замогильный.

Ученик, успевший к тому времени насухо вытереться заранее припасённым полотенцем, вздохнув, поправил пудовую гирю, которой предстояло стать филактерией и приступил.

Финальная стадия Ритуала Вечной Ночи - коротка, так что не прошло и пяти минут, как причудливо изукрашенный резьбой костяной кинжал пронзил сердце старого Джебедайи Александера Ноаха Морту, прозванного в народе Теплолюбивым. Старый арап вздрогнул и - вытянулся.