Валерий Моисеев - Сфинкс

Валерий Владимирович Моисеев

Скарабей — 2 Сфинкс

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДРЕВНИЙ МЕМФИС

«…Никем не доказано существование, Богов, Демонов или Древних Хозяев человечества. Равным образом не доказано и их полное отсутствие. Главное же заключается в том, что все в этом Мире происходит так, словно они есть на самом деле…».

«…Между отдаленной древностью, память о которой совсем изгладилась, и следующими временами, история которых сохранилась, словно кем-то нарочно протянут непроницаемый покров…».

— 1 -

Тяжелые бронзовые ломы злобно звенели, вгрызаясь заостренными коваными жалами в каменную кладку. В воздухе стояло плотное облако рыжей пыли. Эта пыль была повсюду. Она лезла в нос, в глаза, забиралась в глотку, хрустела на зубах, сухим кашлем раздирала грудь.

Чистое голубое небо с сияющим на нем ослепительным диском воспринималось через тончайшую оранжевую вуаль пыли. Безжалостное солнце пустыни палило нещадно. Едкий пот заливал глаза.

— Передохни! Давай я! — Абу ощутил тяжелый шлепок горячей заскорузлой ладони на своем мокром от пота плече.

Он болезненно поморщился, налипшая на мокрую кожу каменная пыль больно царапалась. Молча, передав свой лом Бакру, Абу тяжело дыша, отошел в сторону. Его второй дядя Салех, продолжал мерно долбить ломом каменную стену, над которой они бились с раннего утра.

Отлепив мокрую от пота, прилипшую к заду, набедренную повязку Абу ковыляя, подошел к трем осликам, привязанным к большому обломку скалы. Рядом с ними в тени, прямо на земле, рядом с чахлыми кустиками верблюжьих колючек, лежал полупустой бурдюк с водой. Хмуро щурясь на полуденное солнце, Абу зубами вынул деревянную затычку из бурдюка и жадно сделал глоток. Его передернуло от отвращения. Вода успела нагреться, и была ощутимо горячей. Вдобавок ко всему, она отдавала старым вонючим козлом, из шкуры которого был сделан бурдюк.

Абу поднял голову. Ослепительно яркое солнце светило ему прямо в глаза. Высокая отвесная скала, у подножия которой они находились, простиралась в обе стороны, словно огромная крепостная стена. Немного поодаль от нее возвышался острый гребень небольшого каменного хребта, делавший Абу и его родственников невидимыми со стороны ущелья, через которое они пробрались сюда.

Быть сокрытыми для постороннего взора являлось составной частью того опасного ремесла которым Абу и его семья занимались вот уже несколько поколений. С грабителями могил, у стражников фараона приставленных охранять Долину Мертвых и прилегающие к ней окрестности разговор был короткий. Они привязывали схваченного на месте преступления вора за руки к двум горячим коням и по команде хлестали их плетками. После того как конечности несчастного были с корнем вырваны из плечевых суставов, тот умирал истекая кровью, успев перед этим испытать ужасные мучения.

И все же многие египтяне продолжали заниматься этим рискованным промыслом. Как, например, Абу со своими старшими родственниками. В случае удачи, ограбление древней могилы сулило хороший доход. Что касается связанного с этим риска, то о нем просто старались не думать. Проблема была в том, что грабителей с каждым годом становилось все больше, а старых, плохо охраняемых, могил все меньше. В некоторые гробницы приходилось забираться по нескольку раз, чтобы забрать даже ту ничего не стоящую мелочь, которую не посчитали достойной внимания во время первых визитов.

Но на этот раз им здорово повезло. Судя по всему, Бакру удалось найти никем не потревоженное захоронение. Под толстым слоем крепкой штукатурки, замаскированной под неровную поверхность скалы, была скрыта каменная кладка преграждавшая путь в гробницу. Там внутри почти наверняка покоился фараон или знатный вельможа, чей саркофаг был наполнен золотом и драгоценностями.

Все это вяло копошилось в расплавленной голове Абу, когда лом Салеха неожиданно провалился через камни разрушаемой ими кладки вовнутрь скалы. Парень поспешил к старшим. Возле расковырянной стены, опустившись на корточки, сидел Бакр, и что-то сосредоточенно рассматривал. Увидев упавшую на каменную стену тень, он, кряхтя, поднялся во весь свой немалый рост и отошел в сторону.

— Видишь? — ткнул он заскорузлым пальцем в стену.

— Дырка! — кивнул Абу, глядя на темнеющее среди неровной каменной кладки отверстие неправильной формы.

— То-то что и дырка! — дядя хмуро посмотрел на племянника. — Да вот только мала она и нам в нее не пролезть. Поэтому бери лом и долби, что есть силы, пока не посинеешь, словно Осирис владыка царства мертвых! Хвала ему и почтение!

Абу послушно взял лом и принялся расширять дырку в стене.

Однако, прошло довольно много времени пока они втроем, сменяя друг друга, расширили дыру настолько, что туда, наконец, можно было забраться на четвереньках. Салех достал специально приготовленный для таких случаев факел. Это была палка, на одном конце которой были плотно наверчены тряпки пропитанные маслом. Затем, при помощи огнива он высек на тряпки искру и поджег их.

— На, держи! — повернулся он к племяннику.

Абу молча, принял немилосердно коптящий факел и нырнул в чернеющее отверстие, из которого тянуло ледяным холодом. Попав вовнутрь помещения, он осторожно поднялся, боясь как бы не стукнуться головой о низкий потолок, и внимательно осмотрелся.

Он стоял в самом начале длинного коридора, который уходил в кромешную темноту. Позади него, из прорубленного ими хода бил яркий солнечный свет. Судорожно сглотнув, Абу в последний раз посмотрел на солнечные лучи и двинулся вперед по коридору. До этого он уже бывал несколько раз в разграбленных гробницах. Стены и потолки в тех усыпальницах были сплошь покрыты причудливыми разноцветными изображениями и иероглифами. Здесь же поверхность стен и потолка была цвета девственно чистого папируса, не оскверненного ни единой каплей краски.

Неожиданно ровный пол коридора закончился. Абу поднял факел повыше и нервно сглотнул. Вырубленные в камне ступени круто уходили вниз скалы, в непроглядную темноту. Где именно заканчивалось лестница молодой вор, сколько ни силился, так и не смог не разглядеть. Абу было очень страшно. Кто мог знать, что скрывается там внутри густой, ледяной темноты? Он покосился в сторону выхода из гробницы и тяжело вздохнув начал спускаться вниз по лестнице. Лишняя взбучка от драчливых и скорых на расправу дядьев была ему совсем ни к чему.