Хелен Диксон - Под сенью замка

Хелен Диксон

Под сенью замка

Глава первая

1645

Огонь из мортир по стенам осажденной крепости Боуден прекратился. Впервые за последние сутки наступила тишина, зловеще нависшая, подобно надгробному покрову, над огромным замком и его окрестностями. Здесь, в Дербишире, было распространено влияние роялистов, но после поражения армии короля[1] при Нейзби замок Боуден сделался одной из мишеней для сторонников парламента[2].

Джейн Марло во главе небольшого гарнизона роялистов под командованием капитана Гамильтона да с кучкой слуг, сохранивших верность отцу Джейн, в течение двух долгих месяцев мужественно противостояла осаде «круглоголовых»[3].

Но когда на подмогу парламентаристам, разбившим лагерь у стен Боудена, подошли две сотни солдат с мощной артиллерией, стало ясно, что замок не выдержит очередного штурма. К тому же к обитателям Боудена подкрался и другой враг – голод.

Запасы еды подошли к концу, и, видя страдания окружающих ее людей, Джейн в порыве слабости едва не сдалась неприятелю. Правда, в свежей воде недостатка осажденные не испытывали – в замке имелось несколько подземных родников.

Джейн стояла на одной из четырех орудийных башен – но какой теперь от них прок, если нет ядер! – и смотрела на вражеское войско, расположившееся за траншеями, вырытыми вокруг замка. Солнце зашло, и солдаты разожгли костры. Блики огня, отражавшиеся на их шлемах и шпагах, делали их похожими на посланцев ада. Джейн знала, что на рассвете начнется штурм. Стены, и без того немало пострадавшие от предыдущих атак, будут окончательно проломлены, и в крепость ворвутся «круглоголовые» под предводительством капитана Дагдейла. Пощады от этого солдафона и наглеца ждать не приходилось. Тем более, что ему противостояла девчонка-аристократка, отказавшаяся сдать замок Боуден в отсутствие отца, воевавшего в королевской армии.

К Джейн подошел усталый, с черным от копоти лицом Том Картер – пожилой управляющий замком. Все эти два нескончаемых месяца он был ее главной опорой. Том с тревогой посмотрел на заострившееся от недоедания и забот бледное лицо своей молодой хозяйки. Силы ее таяли день ото дня, но она не сдавалась, зная, что от крепости ее духа зависит жизнь многих людей. Какое тяжкое бремя для девятнадцатилетней девушки!

Каждый новый день осады походил на предыдущий – постоянная, не прекращавшаяся ни на минуту борьба за выживание. И вот сегодня поделили поровну на шестьдесят человек последние остатки провизии.

– Ну вот и конец всему, Том, – со вздохом произнесла Джейн. – Нам нечем сражаться, и они об этом догадываются. Наши пушки молчат уже больше пяти часов. Все запасы исчерпаны: еды, пороха, фитилей, ядер. Единственное, что у нас осталось, – шпаги. Что с нами будет?

– Придется молить капитана Дагдейла о пощаде.

– Ох, сомневаюсь, Том, что он смилостивится. Да и на роялистов никакой надежды. Признаться, я плохо представляла всю сложность нашего положения, когда два месяца назад заготавливала провизию и готовилась к осаде.

Джейн вспомнила, как часть слуг покидала Боуден, а крестьяне – близлежащие деревни, отправляясь в королевскую армию. Благодаря тому, что этот северо-восточный район Дербишира не имел особого стратегического значения ни для одной из воюющих сторон, жизнь здесь какое-то время протекала по-прежнему. Появление армии парламента все нарушило. Когда солдаты, вооруженные копьями и мушкетами, окружили стены Боудена, первым порывом Джейн было убежать и спрятаться. Однако при мысли о том, что «круглоголовые» войдут в ее родной дом и осквернят его, гнев и возмущение пересилили страх, пробудив в ней моральные и физические силы, о которых она не подозревала.

Перед тем как приступить к осаде замка, капитан Дагдейл выдвинул Джейн ультиматум – открыть крепостные ворота, а также выдать ее брата Джеймса, укрывавшегося в Боудене после поражения при Нейзби. Капитан не знал, что тот умер от оспы незадолго до появления его войска возле замка. Согласись Джейн с условиями капитана, всем позволили бы беспрепятственно покинуть Боуден. Но когда замок берут силой, с его защитниками расправляются без пощады. Джейн все это прекрасно понимала, но тем не менее решила бороться до конца. Кто пожелал уйти, тот ушел. Как только стало ясно, что у Джеймса оспа, Мария, мачеха Джейн, также покинула Боуден с двумя малолетними дочерьми – Сюзанной и Пенелопой, найдя приют у своей сестры в Ньюингтон-Холле, неподалеку от Ноттингема. Селенье Боуден опустело. Детей увели. Но многие мужчины и даже женщины, воодушевленные храбростью Джейн, остались вместе с ней.

Джейн вспомнила, как захлопнулись за последними уходившими людьми тяжелые ворота, а оставшиеся за массивными стенами замка опустились на колени, моля Господа о защите.

– Разве можно было поступить иначе? – спросил Том, – Не сдаваться же на милость этому капитану Дагдейлу, а потом молча наблюдать за тем, как в доме вашего отца хозяйничает гарнизон «круглоголовых»?

Джейн медленно покачала головой:

– Нет. Тогда об этом не могло быть и речи, но… Возможно, стоило проявить благоразумие и вести себя посмирнее, как положено даме. Может, мне следовало схитрить и потянуть время, а не сопротивляться так открыто. Еще неизвестно, одобрит ли отец мое поведение…

А Том подумал, что любой человек гордился бы такой дочкой. Он видел, как она вырезала пули из свинцовых полос, снятых с крыши, в кровь раздирая пальцы, как перезаряжала мушкеты и как метко стреляла сама, как затыкала бреши в стенах мешками с песком и гасила пламя от горящих стрел противника, как ухаживала за больными и ранеными.

– Можете не сомневаться – он гордился бы вами. Вы проявили удивительное для женщины мужество.

– В эти трудные времена у женщин, лишившихся своих мужчин, нет выбора, – печально заметила Джейн, думая о смерти любимого брата.

– А разве забота о доме и благе семьи не истинно женские качества? Ведь именно это заставило вас воспротивиться «круглоголовым».

– При том, что я никогда не выносила драк, – устало вздохнула Джейн. – Ох, Том, мы даже не знаем, жив ли отец. С июня, когда роялисты потерпели поражение в Нейзби, мы не имеем от него никаких вестей. Бедняжка Джеймс успел сообщить мне, что ему не удалось повидаться с отцом, но, по слухам, тот смело сражался.

– Другого нельзя и ожидать от сэра Ральфа Марло, – ответил управляющий, горестно кивая. Его хозяин был истинным дворянином, и Том очень его уважал. – Ваш отец – замечательный человек. Храбрее его я никого не знавал.

Джейн с благодарной улыбкой посмотрела на него.