Ронда Грей - Младшая сестра

Ронда Грей

Младшая сестра

1

Сейчас у Трэллы был один расчет – на бесконечность бурана: может быть, непогода предоставит ей достаточно времени, чтобы дать понять этому красавцу, что она уже не дитя, а женщина. Да, именно женщина, чье взросление было ускорено глубоким чувством к человеку, умудрившемуся и на этот раз отвести от нее смертельную беду.

Так вот, сейчас она, Трэлла Кэтэр, в теплом уюте маленькой хижины, а неподалеку тот, кого она еще в детстве предназначила себе в мужья. Рыцарь ее сердца – Алан Кольт. Но он до сих пор видит в ней досадный довесок к лучшему своему другу Солу Кэтэру, старшему брату рыжеволосой девчонки, от которой друзьям трудно было отвязаться. Которая к тому же постоянно попадала в различные переделки, когда надо было ее спасать, выручать, вытирать мокрый нос и утешать в детских обидах и недетских переживаниях.

Более чем странным путем пришла она к этому мигу давно ожидаемого счастья. Желание в одиночестве уяснить для себя свою, казалось, несостоявшуюся судьбу, понесло ее в горы, причем в более чем легкомысленной одежде. Но кто бы мог предвидеть этот ужасный буран! Трэлла увязла в непроходимом снегу, но была все же надежда избежать неминуемую смерть – где-то рядом находилась хижина, построенная еще ее дедом. Там она могла бы найти спасение. Но промахнулась, заплутав в снежной круговерти. Девушка знала, что смерти уже не избежать. Та только и ждет ее малодушной остановки. А тут еще заявила о себе застарелая травма левой ноги. Мысли двигались медленнее шагов, и образ Алана поддерживал ее. Когда-то он уже спас ее, и вот она в очередной раз навлекла беду на свою голову…

Трэлле было восемь лет, когда она взобралась на верхушку ветряной мельницы и обнаружила, что спускаться вниз несравнимо труднее, чем карабкаться наверх. Именно Алан полез на эту чертову башню, чтобы помочь ей проделать обратный путь. Тогда ему было двадцать четыре года – высокий блондин божественной внешности. Когда шалунья заплакала от страха, Алан прижал ее к груди и сказал, чтобы она не боялась, потому что он никогда не позволит, чтобы с ней что-то случилось.

Маленькая девочка и решила, что, когда вырастет, непременно выйдет замуж за Алана. С тех пор прошло шестнадцать лет. Девочка выросла, но свое решение не изменила. Вот только он, казалось, видел в ней прежнего ребенка, которому если что и нужно, то только отеческое покровительство.

Нет, все-таки он – ее судьба! Вот и сейчас именно Алан оказался рядом, когда она рухнула в снег и уже не чувствовала в себе сил встать. Нога, травмированная когда-то, на холоде отказалась слушаться приказов воли. Ну чем, скажите, не сказочный сюжет: из царства Снежной королевы принц вызволил-таки влюбленную в него девушку. Трэлла-то знала, что предназначена ему самой судьбой, дело стало за малым – намекнуть принцу, что он и есть тот человек, которому суждено разделить с нею жизнь. Разделить любовь.

О снег, только не прекращайся, может быть, мы вместе выторгуем у судьбы достаточно времени, чтобы доказать мужчине то, что женщине казалось совершенно очевидным. Жизнь возвращалась к ней, и романтика неожиданного поворота в судьбе проникала в каждую клеточку души и тела.

А у «принца» мысли шли другими путями. Он еще не отошел от ужаса того, что могло произойти. Алан Кольт, человек, твердо стоящий на земле, был выбит из колеи несчастьем, которое едва не унесло жизнь сестры его лучшего друга. Страшно даже вспомнить, как он нашел безжизненное тело сумасбродной девчонки неподалеку от хижины. Боже, как он испугался, узнав в занесенной снегом девушке Трэллу, рыжую непоседу его юности! Жива? Нет?

Алан почувствовал, как тело девушки обмякло в его руках, и от страха у него замерло сердце. Но дыхание еще чувствовалось. Она просто потеряла сознание. И неудивительно. Одному Богу известно, сколько времени легкомысленная девица блуждала в эпицентре снежной бури. Одетая совсем не по погоде, отметил он, скользя глазами по джинсам, легким спортивным ботинкам и матерчатой куртке. Будет чудом, если бедолага не обморозилась.

Крепко прижимая к груди свою ношу, Алан направился к хижине. Ее смутные очертания едва просматривались через завесу падающего снега. Мягкие белые хлопья заполнили углубления, оставленные девушкой в снегу. Наметанный взгляд сразу определил, что та двигалась в противоположном от хижины направлении. Если бы он не решил проверить, что с лошадью… Руки мужчины крепче прижали девушку к груди.

Трэлла шевельнулась, услышав стук каблуков по деревянным половицам. Сознание возвращалось. Тепло дыхания ее спасителя, казалось, обожгло застывшую на морозе кожу. Дыхание было, несомненно, реальностью, впрочем, как и все то, что постепенно возвращала ей память.

У Трэллы перехватило дыхание, глаза широко раскрылись, когда она оказалась в хижине, которую так отчаянно пыталась найти. Мужчина пересек единственную комнату, и Трэлла успела заметить бревенчатые стены с вязаными разноцветными ковриками. Пахло свежесваренным кофе. Она раскрыла рот от неожиданности, когда ее, не церемонясь, с ходу сбросили как тюфяк на узкую кровать.

– Трэлла! Какого чёрта ты там делала? – Вот с такой ласковой ноты и начался их первый, наедине, разговор.

Девушка смотрела на спасителя, хлопая ресницами. Раз так орет, значит, все происходящее не плод ее воображения. Как, впрочем, и он сам – человек, когда-то навсегда поразивший ее своей совершенной мужской красотой.

– Ты что, хотела убить себя? – рассвирепел он, не дождавшись ответа на первый вопрос.

– Не кричи на меня, – вяло произнесла Трэлла. Произнесла бы тверже, если бы не дрожь, бившая ее.

Услышав недовольный голос, Алан почувствовал, что напряжение немного отпустило его. Нрав этой девчонки всегда был под стать пламени ее огненно-каштановых волос. Если она в состоянии нападать на него, значит, все будет в порядке.

– Выбирайся из своей мокрой одежды, – сказал Алан, отворачиваясь. А сам сдернул с себя куртку, швырнул ее в сторону самодельной деревянной вешалки с гвоздями вместо крючков. Повесить куртку можно позже, а сейчас главное – отогреть сумасбродную девицу.

Он приоткрыл дверцу железной печки и подбросил в топку несколько поленьев. Заваренный в побитом алюминиевом чайнике кофе поставил на край печки. Кофе, конечно, тот еще, скорее пойло, зато горячее, что в данный момент было главным.

– Влей в себя немного этого варева, – сказал Алан, снова поворачиваясь к Трэлле, сидевшей на краю кровати. – Тебе человеческим языком было сказано – немедленно снять эту мокрую одежду, – резко произнес он.

Девушка стащила с головы шерстяную вязаную шапочку и теперь недобрым взглядом смотрела на мужчину из-под копны темно-рыжих волос.