Фиктивная семья для олигарха - Марго Лаванда

Марго Лаванда

Фиктивная семья для олигарха

Пролог

– Девушка, с вами все в порядке? – настойчивый мужской голос отвлекает от собственных невеселых мыслей. – Тут же написано: «Окрашено».

– Что?! – спрашиваю нервно, не понимая, чего он от меня хочет. – Оставьте меня в покое!

В другом состоянии, я бы ни за что не стала вести себя так грубо, потому что мужчина, пристающий со странными вопросами, в приличном возрасте, с седой бородой. Я уважаю стариков, и никогда не грублю им. Да и вообще никому. Просто сегодня… очень тяжелый день.

– Психованная, – бормочет под нос и уходит.

И только в этот момент понимаю, что сижу на свежевыкрашенной скамейке! Ну как же так! Настолько ушла в свои мысли, что даже запаха не почувствовала. Точнее, не поняла откуда он.

Испортила платье. Слезы душат, уже не сдерживаясь рыдаю. Что мне теперь делать? Как я смогу выкарабкаться из ямы, в которую упала?

Разумеется, проблема не в скамейке и краске.

Меня бросил муж.

Пять лет брака, общий ребенок. Я старалась угождать ему, сглаживать острые углы, подстраиваться под его сложный характер. Ладить со свекровью – мы жили в ее квартире. Егора это устраивало, а для меня было мучением. У Нины Ивановны очень непростой характер. Властная, острая на язык, она часто попрекала меня. За все буквально. Ее послушать – хуже невестки просто быть не могло.

Да, Нина Ивановна наконец счастлива. Она не любила не только меня. Моя дочь Лиза тоже ее раздражала. Хотя малышка была на редкость спокойным ребенком. Редко плакала, много спала, пока была грудной. Потом, когда начала ходить, никогда не хулиганила, ничего не ломала. Я конечно старалась быть все время рядом. Нина Ивановна – бывшая актриса, не пережила бы, если бы Лиза испортила что-то из ее вещей.

Егор начал пропадать, когда Лизе исполнилось два года. Все реже приходил ночевать. Сначала придумывал отговорки, что много работы. Потом уже не скрывал, что нашел любовницу.

Я терпела. Куда было идти? Ни родственников, ни работы. Только комната в коммуналке оставшаяся от бабушки. С тараканами, муравьями и прочими «прелестями» общаги. Вздрагиваю. Нужны деньги, чтобы привести это место в порядок. Нужна работа, причем срочно.

Слезы не хотят останавливаться, все текут и текут. Если бы не дочка, наверное, я бы не нашла сил бороться дальше.

– Мой сын тебя разлюбил, он здесь больше не живет, у него новая семья. Ты не можешь здесь больше оставаться. У тебя должна быть гордость, Марина.

– Но куда я пойду? Егор заставил дать объявление о продажи комнаты. У меня больше ничего нет…

– Почему меня это должно волновать? У меня своя личная жизнь!

– Можно я хотя бы оставлю на пару дней у вас дочку? Она тихая, не помешает. Я только приведу в порядок бабушкину комнату. Сниму объявление о продаже…

– Нет, Марина. Я устала. Мой сын делает что хочет, никто не слушал меня! Теперь я тоже буду жить только для собственного удовольствия.

Как будто раньше было иначе. Самое обидное – эта женщина родная бабушка Лизы. За что она так с ребенком? Неужели мужчина, с которым она познакомилась в Анапе пару месяцев назад, может быть важнее?

Меня охватывает злость. Вытираю слезы. Иду с гордо поднятой головой в садик за дочкой, и плевать на недоуменные и насмешливые взгляды на мою одежду. Плевать на краску, на испорченное платье. Я смогу все это пережить и стану только сильнее. Моя дочка никогда ни в чем не будет нуждаться.

Глава 1

Год спустя

– Привет, Мариш, солнышко, ты не представляешь, как мне нужна твоя помощь! – врывается утром в наш тихий отдел моя подруга, Карина. – Выйдешь на перерыв? Дело не публичное, а то вон как уже все уши навострили, – окидывает критичным взглядом моих коллег, действительно весьма заинтересованных происходящим.

– Да, конечно, – улыбаюсь.

Карина тащит меня за собой в близлежащее кафе. Свободного времени у меня мало, немного переживаю, что не успею вернуться вовремя. Обычно я съедаю бутерброд, который приношу с собой, прямо на рабочем месте. Никуда не хожу.

– Я тебя у Петрова отпросила, так что не паникуй, – успокаивает меня Карина. – Сказал, что могу тебя забирать хоть на весь день. Он ко мне неровно дышит, говорила же.

Мы заходим в кафе, выбираем столик. Садимся. Я в предвкушении – что же такого интересного мне может поведать Карина? Да еще столь срочное!

– Надеюсь, ничего плохого не случилось? – спрашиваю с тревогой.

– Это как сказать.

– Не томи уже, пожалуйста. Я правда нервничаю…

– Успокойся, Мариш, я наоборот тебя обрадую. Надеюсь на это, во всяком случае. Давай сначала выберем что-нибудь.

– Я не голодна, ты заказывай.

– Снова экономишь? – вздыхает Карина. – Я угощаю.

– Ну что ты, зачем…

Но подруга меня не слушает. Заказывает на двоих пасту с морепродуктами. Вкусно до безумия. Я действительно сильно стеснена в финансах, хотя теперь мое положение куда лучше, чем год назад, когда очутилась с ребенком фактически на улице.

– Очень вкусно! – говорю с восторгом, уплетая блюдо. Дома питаюсь гораздо скромнее, что уж говорить. Редко удается себя побаловать чем-то необычным.

С нетерпением жду, когда Карина приступит к главному.

Я действительно в огромном долгу перед ней, ведь именно Карина помогла мне найти работу. После того как свекровь выгнала нас с Лизой, я уже не думала, что может случиться что-то хорошее. Хорошо, что жилье все же у меня было. Старая комната в коммуналке – все что осталось в наследство от моей семьи. Там был жуткий бардак, после смерти бабушки, которая вырастила меня, там жил дальний родственник. Пил сильно, мой муж планировал выгнать его и продать эту комнату. Я не хотела, но Егор точно бы настоял на своем. Просто не успел, свекровь выгнала меня раньше. Познакомилась с мужчиной, влюбилась, и решила, что посторонние люди в квартире ей теперь очень сильно мешают. Даже если это родная внучка. Впрочем, Нина Ивановна часто озвучивала подозрения, что Лиза не родная Егору. Откуда брались такие мысли мне неведомо. У меня был только Егор, мой единственный мужчина. Я была слишком молодой и наивной. Как только закончила школу, пошла работать. Потом познакомилась с Егором, забеременела.

Лиза часто болела, в садик не могла ее отдать. Свекровь и муж попрекали, что сижу на их шее. Оба были самолюбивыми, эгоистами. Им нравилось унижать меня.