Кейт Лондон - Кандидат в женихи

Кейт Лондон

Кандидат в женихи

Пролог

– Ведь это моя вина, что тот человек застрелил твоих родителей, да? – появившись из темноты, спросила десятилетняя Лэйси Маккэндлис, упорно вглядываясь в Бирка. Свет фонаря на задней веранде дома Толчифов с трудом пробивался сквозь холодный октябрьский туман, очерчивая контуры ее худенького тела, завернутого в стеганое одеяло.

Порыв ветра взметнул волосы Бирка и зашуршал опавшими листьями под ногами Лэйси. В шестнадцать лет надо уметь сдерживать свои чувства, поэтому юноша ограничился тем, что с силой воткнул топор в колоду.

– Пойдем домой, детка.

Несмотря на кожаные перчатки, он ухитрился заработать себе волдыри, которые теперь нестерпимо болели. За пять дней, что прошли с момента убийства родителей Бирка – а они были убиты во время ограбления магазина, – он успел нарубить гору дров.

Братья Толчиф были единственными, кто смог бы выследить убийц в ночных горах, этому они научились у своего отца, которого в свою очередь научил его отец, и так это передавалось из поколения в поколение, начиная с их далекого предка – вождя племени сиу. В ночь убийства шериф хотел дождаться рассвета, но трое братьев – Дункан, Кэлум и Бирк – немедленно оседлали лошадей. Никто даже не пытался их остановить, поскольку они считались лучшими следопытами в округе. Четырнадцатилетняя Элсбет осталась с десятилетней Фионой, а трое братьев помчались в горы, где провели всю ночь в непрерывных поисках убийц. Самому старшему из них – Дункану – исполнилось восемнадцать, Кэлуму было семнадцать, Бирку – шестнадцать. Вернулись они с мрачными лицами, а убийца уже плакался шерифу, радуясь, что избежал участи попасть им в руки. После этого Бирк уже не чувствовал себя «проказником» – таково было его семейное прозвище, – отныне он стал взрослым и сдержанным в своих чувствах мужчиной.

Бирк стянул перчатки и бросил взгляд на вершины гор, возвышавшихся позади ранчо. Одна из них носила имя Толчифов – именно там теперь покоились его родители, чью могилу скоро занесет снегом. Широко расставив ноги и склонив голову, он выдержал очередной порыв ветра, ощущая боль в натруженных ладонях и тоску в сердце.

Почувствовав прикосновение Лэйси, Бирк взглянул на нее сверху вниз. Девочка была бледна, а ее большие голубые глаза – полны слез. Лэйси. была ровесницей Фионы, но из-за своих родителей уже успела многое повидать в жизни. Сейчас ее губы дрожали, а холодная маленькая ручка требовательно теребила руку Бирка. В конце концов, он был мужчиной, и ему следовало скрывать свои чувства даже перед десятилетней девочкой…

– Так это все из-за меня, правда? Я пожаловалась тебе, что моя мама сказала, что я обойдусь без пиццы, ведь я и так уже толстая. А ты, наверное, сказал своей маме, вот она и поехала.

– Прекрати! – потребовал Бирк, и Лэйси замолчала, потрясенная его резким тоном. В сущности, она была права. Это именно он попросил свою мать купить пиццу для Лэйси. Ведь только у Толчифов ее могли накормить чем-нибудь вкусненьким. Но сейчас ему не хотелось, чтобы девочка хоть в чем-то чувствовала себя виноватой. – Хватит, малышка. Я сам хотел поесть пиццы – только и всего.

На Лэйси была старая шубка Фионы и большой шерстяной шарф, который ей связала Элсбет. Глаза девочки встретились с глазами Бирка, и она взволнованно прошептала:

– Я люблю тебя.

– Я знаю, детка. Я тоже тебя люблю. – Ему никак не удавалось высвободить свою руку из ее цепких маленьких пальчиков. – Кстати, как это ты добралась сюда в такую холодную ночь?

– На своем мопеде. Спасибо тебе, он теперь ездит просто замечательно. Мне не холодно – твои сестры одели меня, а еще я взяла плед, который соткала твоя мама. – Губы Лэйси задрожали, а по щекам потекли слезы. – Ты не прогонишь меня, Бирк? Я приехала, потому что мне очень жалко вас… а потом, моя мама сейчас принимает гостей и велела мне убираться. И еще она говорит, что вас всех, кроме Дункана, отправят в разные детские дома, а его лишат этого ранчо…

– Неужели она так говорит? – мрачно поинтересовался Бирк.

Его мать, Паулина Толчиф, когда была судьей, хотела удочерить Лэйси, чтобы защитить от ее собственной матери. Но гордая девочка, несмотря ни на что, любила свою мать, и это обстоятельство помешало планам Паулины.

Бирк постарался отогнать страх, вызванный одной только мыслью о возможной разлуке с братьями и сестрами, и украдкой смахнул слезу. Взглянув на свою маленькую собеседницу, он заявил самым уверенным тоном:

– Этого не будет! Мы останемся здесь и будем жить все вместе, как и прежде.

Она задрожала, и ее лицо сморщилось.

– Обними меня, а то я совсем замерзла. – Лэйси показала ему большой палец, на кончике которого виднелся небольшой шрам: – Видишь? Я породнилась с твоими сестрами, и теперь я тоже Толчиф.

Оглянувшись на дом и убедившись, что их никто не видит, он уселся в старое кресло-качалку и посадил девочку себе на колени. Устроившись поудобнее, Лэйси внимательно посмотрела на Бирка.

– Не беспокойся, я уже сидела на коленях у твоего отца и твоих братьев. Лучше расскажи, почему ты так уверен, что с вами все будет в порядке, иначе я стану волноваться… Айе, буду волноваться!

В семье Толчиф слово «айе» обозначало клятву, поэтому Бирк кивнул и внимательно посмотрел на не по годам рассудительную девочку.

– Я расскажу тебе легенду о кресле-качалке моей прапрапрабабки Уны Фергюс. Я должен найти это кресло и вернуть его в нашу семью. Когда-то в дневниках Уны я прочитал историю о том, как ее похитил один из моих индейских предков, который был вождем племени сиу. До того как это кресло было продано, чтобы сохранить земли Толчифов, она укачивала в нем своих детей и пела им колыбельные песни… А предсказание гласит:

Девушка, качающаяся в кресле и напевающая колыбельную песню, будет женой своего давнего друга, мужчины из рода Фергюсов. Она станет отрадой его сердца, а он – ее любовью на всю жизнь.

– Я стану отрадой твоего сердца, Бирк.

– Конечно, станешь, детка.

Глава первая

– Лэйси Маккэндлис окончательно разбила мою жизнь, – пробормотал Бирк, выливая еще один черпак воды на раскаленные валуны в бане.

Вода зашипела и мгновенно превратилась в пар, который собрался в центре и через отверстие в потолке начал выползать нагружу. Эту баню в виде индейского вигвама Бирк построил несколько лет назад. Как жаль, что вместе с этим паром он не может отогнать от себя воспоминания о поцелуях Лэйси! Капли пота покрывали обнаженное тело Бирка. Закинув руки за голову, он лег на деревянную скамью и устремил взгляд в потолок.