Лайза Хоган - Сладостное искушение

Лайза Хоган

Сладостное искушение

1

От Чикаго до Беллингса чуть больше двух часов лета, а летели все четыре — самолет обходил грозовой фронт. Еще два часа пришлось ждать автобуса и столько же ехать до Грейтона — последнего оплота цивилизаций. Дальше проходила восточная граница знаменитого Йеллоустонского национального парка.

На автостанции мисс Блайт купила рекламный проспект для туристов, посвященный этому пока не тронутому человеком уголку природы. Девушка полистала его, зайдя в кафе, и сунула в карман. Еще со школьных лет она почти все знала об этих заповедных местах — мечте любого американца, особенно горожанина, уставшего от чада и шума каменных джунглей. Знала о том, что первый в мире национальный парк на территории штатов Монтана, Вайоминг и Айдахо был объявлен заповедным сто лет назад. Знала и о том, что природа здесь сказочная: неповторимой красоты горы с хвойными лесами и альпийскими лугами. В горных долинах с окаменевшими деревьями можно полюбоваться гейзерами и искупаться в горячих источниках. А как богат животный мир! В лесах водятся медведи-гризли и чернохвостые олени, на скалах устраивают гнездовья белоголовые орланы…

Но не чудо природы занимало сейчас мысли Эвы Блайт, а более прозаичные вещи. Например, как добраться от небольшого грейтонского кафе, где она, сойдя с автобуса, выпила чашку кофе, до ранчо своего клиента.

Дело шло к ночи, и нужно было поторапливаться. Девушка устремила взор на одиноко скучающего за стойкой бара толстяка, очевидно, хозяина заведения.

— Простите, сэр, не могли бы подсказать, как мне добраться до ранчо Уолкера?

Мужчина лениво пошевелился, будто его разбудили.

— Уже довольно поздно для поездки в горы. — Он протяжно зевнул. — Хотя для свиданий времечко самое подходящее.

— Я собралась не на свидание, — смущенно ответила Эва и в оправдание пояснила: — У меня к старику дело.

Услышав последнюю фразу, толстяк уставился на девушку так, словно перед ним стояла марсианка. Мисс Блайт смутилась еще больше. А может, народ здесь немного с приветом, что немудрено в такой глуши? — подумала она и, взяв себя в руки, раздраженно сказала:

— Ну, так, может, меня кто-нибудь подбросит на ранчо?

Мужчина задумался, уставившись на большую сумку незнакомки. Очевидно, решив, что в ней водятся зелененькие, он вдруг оживился.

— Ну хорошо. Я сам отвезу вас. Только отдам распоряжения своему помощнику. — Обнаружив неожиданную подвижность, толстяк юркнул за огромный буфет с бутылками и пачками чипсов.

Эва рассеянно провела рукой по волосам. Не стоило ей нестись сюда из Чикаго. Могла бы укрыться от жениха до свадьбы и где-нибудь поближе. Да и суть дела, по которому она прибыла, плохо себе представляла. Это было так непрофессионально, так не похоже на все, что она делала раньше. Девушка тряхнула головой, как будто этот жест мог просветлить мозги, посмотрела на часы над буфетом — начало седьмого! — и вздохнула. Усталость давала о себе знать.

— Вы готовы, мэм? — заставил ее очнуться голос хозяина.

— Да, да, — встрепенулась Эва, поднимая дорожную сумку.

— О'кэй. Хотя вот что… — толстяк замялся, — сдается мне, что вы никогда раньше не встречались с мистером Уолкером.

— Нет, — призналась Эва. — А что, он может меня укусить?

— Смотря какое будет у него настроение, — пожал плечами мужчина и бросил на девушку ободряющий взгляд: — Я сдаю комнаты… Это на случай, если он пошлет вас к черту.

Поездка на автомобиле оказалась самой трудной частью пути, который мисс Блайт пришлось проделать за последние восемь часов. Обогреватель гнал тепло, навевая сон и заставляя клевать носом. Эве хотелось крепко заснуть, но этого, увы, невозможно было сделать — не позволяла разбитая дорога. Несколько раз девушка стукнулась головой о крышу. Дешевый пластик сиденья прилипал к ладоням, а в салоне пахло застарелым табачным дымом. Во рту путешественницы пересохло, глаза резало, голова болела. Таким и бывает путь в ад — трясешься по ухабам петляющей горной дороги в машине-развалюхе, за рулем которой сидит старый черт, воняющий табачищем дешевых сигарет.

Может, он возит ее кругами, мрачно подумала Эва, в то время как бедный мистер Уолкер, без сомнения, все никак не ложится, беспокоясь о том, что же произошло с чикагским адвокатом.

Однако вскоре стало ясно, что шофер, несмотря на его маленькие странности, все же не катает ее по кругу. Они поднимались все выше в горы, и так продолжалось до тех пор, пока дорога просто не исчезла, превратившись в две колеи, уходившие в лес.

— Похоже, мы приехали, — пробормотал мужчина, сворачивая в какую-то лесную чащобу.

Им пришлось еще преодолеть небольшой каменистый подъем, прежде чем машина остановилась у длинного низкого строения. При быстро тускнеющем вечернем свете оно казалось встроенным прямо в скалу.

Водитель бросил на пассажирку насмешливый взгляд:

— Ну вот и все, — произнес он поспешно. — Я достану вашу сумку.

Чего он так ухмыляется? — подумала Эва и вышла из машины. Расплачиваясь, она с сомнением заметила:

— Вы уверены, что мы не ошиблись адресом? Что-то никого не видно.

— Почему бы вам не постучать? — Мужчина уже не скрывал ухмылки: — Может, Уолкер стал плохо слышать к старости?

Эва с подозрением посмотрела на него. Да что с ним такое? Она могла бы поклясться, что человек над ней смеется, но, почувствовав, насколько устала за день, решила не задавать никаких вопросов.

— Ладно, постучу. Спасибо, что достали вещи.

Девушка с силой толкнула скрипучую дверцу машины и заставила себя пойти к дому. Прохладный вечерний воздух казался особенно свежим после душного салона автомобиля, и настроение у Эвы поднялось.

Дом был добротным, выстроенным из камня; вдоль фасада тянулась деревянная веранда. Шаги гулко звучали на дощатом крыльце. Эва была в недоумении: почему ее никто не встречает? Неужели мистер Уолкер уже лег спать?

Дверь открылась в тот момент, когда девушка подняла руку, собираясь постучать. Пораженная появившимся на пороге человеком, она замерла с поднятой рукой школьницы, рвущейся отвечать у доски.

Нет, это не мог быть Кенит Уолкер! Она почему-то представляла себе согбенного лысого пенсионера, с нетерпением ждущего на крыльце ее визита. Однако стоявший перед ней мужчина выглядел лет на тридцать пять, был шести футов росту, строен и широк в плечах. Эва сразу отметила четкие черты лица, красивого и мужественного, и копну каштановых волос на высоко поднятой голове. А его глаза — самые синие из всех, какие она когда-нибудь видела (если не считать тех, которыми каждое утро любовалась в зеркале), — пристально смотрели на нее.