Натали Иствуд - Помни меня

Натали Иствуд

Помни меня

1

Любить Линда Браун не умела. Зато умела ненавидеть. Даже единственная дочь вызывала в ней глухое раздражение.

— Ну, что ты на меня уставилась? — подняв глаза от вышивки, с досадой спросила она у Мэри. — Убирайся отсюда!

Девочка внешне копия матери — тихонько вздохнула. С возрастом (Мэри шел семнадцатый год) она все больше убеждалась в том, что мать ее не любит. Но почему?!

— Мама, не прогоняй меня, пожалуйста! — робко попросила она.

Линда и бровью не повела, не удостоив дочь ответом, но ее охватило чувство, похожее на удовольствие.

— Может, я тебя чем-то обидела?

Снова ледяное молчание. И тогда Мэри отважилась спросить:

— Мама, почему ты меня не любишь? — Дочь приподнялась и, набравшись храбрости, зарылась лицом в медно-рыжие душистые волосы матери.

Та, как всегда, оставалась холодной и неприступной.

В какой-то момент Линда подумала: может, стоит ответить? Но тут же в бешенстве мотнула головой. Ее изящные длинные пальцы ловко сновали, вышивая виньетку на уголке салфетки. Молчание становилось тягостным. Слышны были лишь скрип кресла-качалки да тиканье часов на каминной полке.

В свои сорок лет Линда оставалась волнующе прекрасной. Родив единственного ребенка, она сохранила стройную привлекательную фигуру. Высокая, с загадочным блеском в зеленых русалочьих глазах, с молочно-белой кожей, она привлекала мужчин, но пренебрегала всеми — особенно своим жалким мужем, который буквально расстилался перед ней. Линда выросла в бедной многодетной семье и выскочила замуж без любви за первую более или менее подходящую партию, а теперь жалела, что дешево себя продала.

— Оставь меня в покое! — повысила голос Линда. Качалка резко остановилась. Она встала, запихнула в корзинку рукоделье и, хлопнув крышкой, процедила сквозь зубы: — Умывайся и отправляйся в постель. Быстро!

— Мама, но ведь еще так рано… — Мэри удивленно округлила глаза. — Я не хочу спать. И потом я ведь обещала Элис, что…

— А я сказала, отправляйся к себе! — с угрозой произнесла Линда, дрожа от возмущения. — Не то я отхожу тебя хлыстом! — И она покосилась на угол, где за дверью висел плетеный хлыст для верховой езды. — Сколько мне ждать?

— Мама, но я уже не ребенок!

— Не зли меня! — Глаза матери потемнели от гнева. — Думаешь, если тебе исполнилось шестнадцать, так все дозволено?! Вот возьму и выдеру тебя за милую душу!

Мэри молча вышла из гостиной, поднялась к себе и, сев на подоконник, печально всматривалась в даль, не идет ли тетя Элис.

Через какое-то время на лестнице послышались шаги и затихли прямо у ее двери. Мэри понадеялась, что мать пройдет мимо, но ручка двери начала поворачиваться. Девочка спрыгнула с подоконника, скользнула в постель, натянула одеяло по самый подбородок и сделала вид, что спит.

Линда подошла к кровати, наклонилась и с минуту пристально глядела в лицо дочери — с высокими скулами, тонкими бровями вразлет, нежными, по-детски припухлыми губами.

— До чего похожа! — с горечью пробормотала мать. — Спрашиваешь, чем ты меня обидела? — усмехнулась она. — Я хотела сына, а получила тебя! Никогда тебе этого не прощу!

Она повернулась и ушла, а Мэри еще долго лежала, похолодев от ужаса. Потом встала и снова села на подоконник, пытаясь сквозь неудержимый поток слез увидеть Элис — самого близкого ей человека. Только она, сестра отца, любит ее. И будет любить всегда.

Элис Браун остановилась передохнуть. Защитив глаза ладонью, она смотрела на багровое закатное небо.

Ну почему Мэри не позволили пойти со мной? — думала она. Ее глаза затуманились. Она спешила, зная, что племянница ждет ее возвращения. Бедная девочка! Для Линды ребенок всегда был лишь обузой. И Артуру до нее дела нет…

За спиной у края поля раздался гул мотора. Элис обернулась и увидела, что машина притормозила. Когда пыль улеглась, она узнала автомобиль Тома Ричардсона. Он вылез наружу и помахал ей рукой. Элис подошла и поздоровалась.

— Добрый вечер, мисс Браун! — приветливо улыбнулся он. — А мы с сыном возвращаемся с рынка. Хотите, подбросим вас до дома?

Каждый раз, встречаясь с Томом Ричардсоном, Элис поражалась, до чего же он хорош собой. Высокий, крепкого телосложения, широкоплечий… Сразу видно, что работает на земле. Закатные лучи золотили его светло-русые волосы, карие глаза искрились улыбкой.

Она с подозрением покосилась на его видавшую виды малолитражку.

— А она выдюжит? — Элис заглянула в салон и кивнула Ричардсону-младшему. — Привет, Джонни!

— Обижаете! — хохотнул Том. — Да мой «моррис» еще хоть куда! — И он распахнул дверцу. — Прошу!

— Извините! — усмехнулась Элис, протискиваясь на заднее сиденье. — Не хотела обидеть ваше средство передвижения. Если честно, устала я изрядно… Сначала ходила по магазинам, а на обратном пути заглянула к Энн Стоун. — Она кивнула на видневшийся у края рощи коттедж. — Да и Мэри, поди, все глаза проглядела, меня поджидая.

— Славная у вас племянница! Странное дело, внешне вылитая мать, а… — Заметив пытливый взгляд Элис, Том осекся, а потом быстро добавил: — А характер совсем другой.

— Да уж! — вздохнула Элис и замолчала, не понимая, куда он клонит.

— Мисс Браун, а вы знаете, что ваша невестка собирается повысить нам арендную плату?

— В самом деле? — с трудом скрывая раздражение, отозвалась Элис. — Нет, впервые слышу.

— Увы! — Том обернулся к ней, и в глазах у него сверкнул гнев. — И что теперь прикажете делать?!

Элис всегда придерживалась правила: никого не посвящать в дела семьи. К тому же Линда вряд ли сможет осуществить свою угрозу. У нее нет на это права.

— Брат ничего не говорил о повышении платы. — Она помолчала. — Правда, я мало смыслю в бизнесе.

— Мисс Браун, вы что, напрашиваетесь на комплимент? — ухмыльнулся Том. — А мы все думаем иначе.

— Вот как? — порозовев от удовольствия, отозвалась Элис. — Приятно слышать.

— Так и есть! Вот хотя бы в прошлом году, когда ваш брат хотел обложить нас пошлиной на молоко, вы же нам помогли! — Том расплылся в улыбке. — Надеюсь, мисс Браун, вы и теперь нам поможете… Ведь так?

— Попробую, — пробормотала Элис, а про себя подумала: интересно, откуда всем все известно? Ведь они с братом обсуждают дела наедине.

Словно читая ее мысли, Том заметил:

— Как говорится, и у стен есть уши…

— Скажите, Том, если не секрет, это случайно не наша ли Дотти на хвосте принесла?

— Случайно она! — кивнул он. — И не случайно.

— Так я и знала! — Элис не сдержала улыбки. — Ох уж эта Дотти!..