Для тебя я ведьма (СИ) - Вечер Ляна

Пролог

Лекарь стоял совсем близко и смотрел с надеждой услышать «останься» ещё раз, а у меня горло будто в тисках зажало. Прекрасно понимала синьорин, которые теряли головы под натиском природного очарования лекаря. Сдержать себя нереально. Ромео — сосредоточение мужественности и нежности, он ещё не прикоснулся ко мне, а голова уже кружилась. Пошатнувшись, подалась вперёд и оказалась в тёплых и таких нужных объятиях синьора Ландольфи.

— Останься, — попросила едва слышно, прижимаясь щекой к его груди.

— Делить тебя с Сальваторе?

— Что?! Да как ты…

В моей груди клокотал тугой комок возмущения. Ромео — развратник, похотливый сластолюбец! Любовь на троих?! Нет уж, увольте!

— Моя… — сквозь зубы процедил Ром и накрыл мои губы поцелуем.

В ту сумасшедшую секунду мир, который я старательно выстроила для Амэно, рухнул. Гвидиче заткнулась, перестав вести споры с Амэрэнтой Даловери. Впервые за долгое время я чувствовала себя собой — абсолютно счастливой и по-настоящему любимой. Синьор Ландольфи жадно забирал поцелуем страсть с моих губ, а я умирала от мысли, что это закончится. Запустив пальчики в густые волнистые волосы лекаря, тянула к себе, не позволяя завершить ласку, безмолвно требуя ещё.

— Мы должны остановиться, — шептал Ромео, целуя моё лицо. — Гвидиче, мы натворим дел, о которых ты будешь жалеть.

— Скажи! — на мгновение отстранилась и вцепилась пальцами в рубашку лекаря. — Скажи, почему сейчас меня целовал не Тор — ты?! И почему я хочу, чтобы поцелуй случился ещё раз? — мой голос дрогнул. — Ещё сотню тысяч раз…

Глава 1

(за несколько месяцев до событий в прологе)

***

Сальваторе толкнул тяжёлую дверь кабинета. Инквизитор надеялся оставить утреннюю суету за спиной, чтобы насладиться сном до обеда. Развалиться в кресле, закинув ноги на стол — отличное решение, после недели плотной работы. Но, увы, сюрпризы начались раньше, чем сновидения. За тем самым столом, в кресле, сидел его начальник — синьор Марчелло Пьяти.

— Чем обязан? — сухо поинтересовался Сальваторе, плюхнувшись на стул.

— Волшебного утра, — ехидно пожелал синьор. — Работка для тебя имеется.

По столу шаркнул замусоленный лист бумаги — вроде ничего особенного, обычный донос на женщину, подозреваемую в связи с бездной. Очередная ведьма где-то в Тромольском лесу. Сальваторе откинулся на спинку стула и закрыл глаза. О, Великий Брат… Ниспошли покоя на недельку-другую.

— Нельзя другому поручить? — разомкнув веки, Сальваторе устало посмотрел на Пьяти.

— Ни в коем случае! Это дело особой важности, — синьор Марчелло поднял вверх указательный палец. — Поедешь в Тромольский лес, найдёшь там девчонку, проведёшь первое испытание и, если выживет, доставишь её сюда, в Сэнбари.

Вручив Сальваторе тоненькую папку — досье на ведьму, синьор Марчелло Пьяти с чувством выполненного долга покинул кабинет подчинённого, оставив после себя тяжёлый запах невыполненной работы.

Донос от какого-то Пеллегрино Карузо, карта местности и небольшой портрет, написанный художником инквизиции со слов пострадавшего. Негусто. К слову, нигде не было сказано, как и от каких конкретно ведьмовских дел понёс ущерб синьор Карузо. Но рисунок… Кротким взглядом лани  на Сальваторе смотрела прелестная синьорина — молоденькое создание с вьющимися рыжими волосами.

— Угораздило же тебя связаться с бездной, — инквизитор провёл пальцем по нарисованной девичьей скуле.

Возможно, она не имела отношения к колдовству — Сальваторе очень хотелось в это верить. Девчонка вызывала смесь совершенно неуместных эмоций — инквизитор взялся щепотью за переносицу и зашептал слова молитвы. Великий Брат поможет избавиться от наваждения, наставит на путь, подскажет решение…

Не подскажет, не избавит, не поможет.

Сальваторе мог вывернуться наизнанку, завязать нервы в узел или пробежаться по потолку, но волнение в груди не стихало. Шторм усиливался, если взгляд синьора касался портрета. Расчесав пальцами растрёпанные кудри, инквизитор нервно выдохнул и решил ехать в Тромольский лес немедленно. Там его внезапная страсть или стихнет, или достигнет апогея, и тогда он уймёт это безумие. Отсутствием самообладания Сальваторе не страдал.

***

Разбитая после дождя дорога хлюпала лужами под копытами лошадей, тянувших телегу на восток великих земель Ханерды. Голые деревья на обочинах кутались в утренний туман, а воспоминания о ночи бредом ходили в голове. Глядела в спины инквизиторов, уткнувшись лбом в прутья клетки, проклиная тот час, когда эти нелюди вошли в мой дом. Совсем скоро меня передадут в руки святейшего суда города Сэнбари. Допрос, расследование и казнь — финал для восемнадцатилетней ведьмы более чем подходящий.

— Начальник, я устал, и Карлос тоже, — один из двух верховых поравнялся с телегой, которую вёл их главный.

— Скоро остановимся, — пообещал кудрявый начальник отряда.

Его овечью шевелюру я оценила ещё дома. Растрёпанные тёмные завитушки так и просили ножниц. Внешне мужчина не дотягивал до предводителя даже небольшого отряда. Печальные синие глаза, щетина на круглых щеках и сытая складочка живота над ремнём — кто испугается такого инквизитора? Вот и я не струсила, ровно до того момента, пока он лично не завязал на моей шее верёвку с хорошим таким камнем и не спихнул в реку. Магия позволила избавиться от пут на запястьях — я выбралась на берег…

— Вот здесь свернём, — кучерявый направил лошадь в поворот, от наклона я покатилась в клетке, больно ударившись о металлические прутья.

Телегу оттащили в кусты, чтобы поганая ведьма не мешала святейшим инквизиторам и их лошадкам завтракать после тяжёлой ночной дороги. Осенний лес пестрил ковром из листьев, пах жухлой травой и свободой. Мужчины расстелили плащи на земле, вынули из сумок еду. Главный откупорил флягу и протянул товарищам.

— Хорошее вино, — сделав глоток, Карлос закусил сыром.

— Сальваторе не держит в погребах всякую дрянь, — откликнулся второй инквизитор и заискивающим взглядом уставился на начальника.

— Паоло, вместо того, чтобы лизать мне задницу, ты мог бы перед тем, как отправить кусок в рот, вознести хвалу Великому Брату, — кучерявый, с укором изогнув бровь, достал из кармана святейшую печать.

Мужчины последовали его примеру — скорее потянулись за своими медальонами. Троица встала на колени: протянули руки с печатями к небу, и на весь лес загудел бестолковый текст во славу Великого Брата — их единственного Бога, путеводной звезды грешных судеб.

— Дайте поесть, — дождавшись, когда инквизиторы вдоволь намолятся, я сунула лицо между прутьев клетки.

— Сгинь, дрянь! — рыкнул Паоло.

— Лучше думай об искуплении грехов, — поддакнул Карлос.

— Помолчите! — голос начальника градом обрушился на головы мужчин. — Великий Брат решит её судьбу, а пока она пленница, мы должны быть милостивы.

Сама добродетель шла ко мне в лице курчавого инквизитора, сжимая в руке вожделенный кусок хлеба. Живот больно скрутило в предвкушении завтрака. Я плохо переношу голод, а поесть последний раз довелось вчера утром.

— Держи, и не забудь о благодарности, — он сунул в клетку крошащийся ломоть.

— Спасибо.

— Не меня благодари — Великого Брата. Слова хвалы знаешь?

— Откуда ей знать?! — ухмыльнулся Карлос.

— Знаю, — зубы впились в черствый кусок, голова пошла кругом. — Синьор… — я вопросительно посмотрела на мужчину, позабыв его мелькнувшее в разговоре имя.

— Сальваторе, — снисходительным тоном помог он.

— Это фамилия? А имя?

— У меня нет имени, — кучерявый смотрел синими глазами с едва уловимыми белыми прожилками, завораживая не хуже самого Сильвана. — А как зовут тебя?

— Безумная Амэ, - прикусила язык. Глупая… Надо же было назваться ведьмовским именем.

— Меня не интересуют клички, — жёстко процедил Сальваторе. — Назови имя, данное тебе при рождении.

— Амэрэнта, — испуганно отшатнулась от прутьев.

— Не забудь вознести хвалу, Амэрэнта, — он отвернулся и обратился к инквизиторам. — Хочу помолиться в одиночестве, вы можете вздремнуть.