Дневник Марты - Александр Стуликов

«Я, кажется, умерла, но, если вы читаете мой дневник, значит, частичка меня продолжает еще жить…»

Это самая первая запись в тетрадке, которую передала мне девушка из приемного покоя, поступившая ночью по скорой.

"Расскажите мою историю"– прошептала она еле слышно, глазами указав на листочки, скрепленные шелковой ленточкой.

Я не проследил ее дальнейшую судьбу, ее перевели на следующий день в региональный медцентр, а я вскоре переехал в другой город.

Мне верится, что, не смотря на тяжелый случай, она жива, утвердительно живы – она была в положении.

Сейчас ребенок, наверное, уже ходит в школу, если считать по сроку.

Ее словам я не предал тогда особого значения, о чем сейчас очень сожалею, считаю, что смалодушничал, но ее дневник за подписью Яна я сохранил, он пролежал у меня много лет на балконе среди старых газет и прочего хлама.

Спустя лишь годы я исполнил ее просьбу: опубликовал ее историю, не изменяя в ней ничего, только лишь придал содержанию литературную форму для более удобного повествования.

_____________________________

О боже, опять этот ужасный скрип, он исходит откуда-то из бездны и нарастает с каждой секундой, все трещит и лязгает как будто идет сам Сатана, а за ним везут котел с кипящей лавой, предназначенной для непокорных.

Лифт не поднялся выше, и через минуту я услышала звон ключей в дверном замке. Меня охватила паника, я как будто вор-домушник, которого застали врасплох.

 Я отложила свой телефон в сторону, так как меня ждала очередная, долгая и мучительная проповедь от моей мамы, которая сегодня неожиданно для меня вернулась с работы раньше обычного и уже с порога, скорее всего, догадалась, что я затаилась у себя в комнате.

Все пройдет по заранее известному сценарию:

«Доча, ты уже дома? Опять прогуливаешь?

Как ты будешь закрывать сессию? Почему не помыла посуду?» Тысяча и один вопрос –  это только вступление.

Основная же часть растянется на целую вечность со взаимными упреками и оправданиями.

Кульминацией станут слезы, обнимашки и обещания.

Закончится все ужином, который так быстро и так вкусно умеет приготовить только мама, ну а эта история вскоре повторится, через неделю или две, когда я в очередной раз забью на учебу. -Доча, ты уже дома? Ты…

-Мама, не надо, выслушай! Я не хочу больше мучать нас обоих этой учебой, спроси на кого я учусь, и я не смогу дать тебе правильного ответа, завтра я перееду от вас, буду снимать квартиру, деньги заработаю сама, посуду сейчас помою.

– Хорошо, пойдем кушать.

– Что? И ты не будешь ругаться?

–Нет, мой руки.

Я не ожидала от мамы такой реакции и спокойствия, но больше всего мне стало страшно от своих же слов, они выскочили сами, это говорила не я, я не думала всерьез покидать родной дом, по крайней мере в ближайшее время, и так сразу начинать самостоятельную жизнь.

Но в остальном все было правдой. Я действительно не знала как правильно  называется моя специальность, на которую я потратила столько времени , а в универ я ходила только потому, что беззаботные школьные годы ушли в прошлое и   в моем возрасте, как многие утверждают, нужно  либо учиться, либо работать, либо быть замужем.

Я не хочу ни первого, ни второго, ни третьего.

Я хочу заниматься любимым увлечением: фотографировать и стать известным  фотохудожником, или писать книги и быть успешным писателем, или путешествовать по миру и стать известной как Софи Лорен,  а лучше все разом, сидеть  где-нибудь в Париже, в уличном кафе, пить утренний кофе с круасаном, наблюдать за прохожими, запечатлять интересные моменты на фото, которыми будут  потом восторгаться на выставке мировые ценители искусства, заводить новые знакомства, общаться, записывать свои впечатления в свой блокнот. Возможно все это сбудется, если, конечно, у меня не появится новая мечта.

После изумительного десерта мы отправились спать.

Этой ночью я не смогла уснуть, на меня нахлынули странные ощущения. То я  маленькая мышка, которую ищет  огромный рыжий кот, чтобы съесть, и теперь я, затая дыхание, спрятавшись под одеялком, боюсь даже дрожать от страха,  чтобы не быть обнаруженной, а он там сверху  ходит  и прислушивается к любому шороху, готовый сделать прыжок и вонзить свои острые когти в меня. То я космонавт, который завтра  должен отправиться в  космическое путешествие  на поиски далекой планеты, не зная, вернусь ли я обратно или останусь летать в бесконечной Вселенной навсегда, не найдя планету, не имея возможности вернуться обратно.

Перевоплощения сменились детскими воспоминаниями: вот я стою  в белых больших бантах  на школьной линейке; вот я с бабушкой в деревне, вся в муке помогаю лепить тесто для пирога. А момент, когда мне исполнился 1 годик, стоит перед глазами: меня держат на руках, я надуваю щечки и пытаюсь дуть, чтобы затушить свечку на тортике, а у меня никак не получается, все вокруг смеются, сейчас я даже не понимаю, как я запомнила себя в таком маленьком возрасте, или это все-таки мое воображение.

На минуту все смешалось в кучу, я мышка в скафандре с большими белыми бантами и с тортом в руках иду по улице, а вокруг сотни рыжих котов, которые надо мной смеются и облизываются.

Мамин поцелуй вернул меня в реальность – она нежно поцеловала меня в щечку, сказала, что любит, попросила, чтобы я каждый день звонила ей, и убежала на работу, положив конверт с деньгами со словами «на первое время».

Вставать с постели не хотелось, а тем более куда-то идти, чувства переполняли меня, мне было и стыдно и жалко себя.

  Может забыть вчерашние порывы и пойти в универ?

  Нет, я подведу свою подругу.

Она ради меня выполнила сотню условий и обещаний, которые ей предъявили ее же предки в обмен на мое проживание в их третьей или четвертой по счету квартире, которая темными окнами смотрела на город в надежде,   что  кто-то  зажжет в них свет.

Я быстро вскочила с кровати, залезла под теплый душ, который усыпил меня  еще на целый час .

К полудню я сидела уже в авто  и ждала, когда мы, наконец-то, поедем.

Таксист пытался всунуть мои сумки в багажник , но у него ничего не получалось, он  вытаскивал их, засовывал обратно, пинал, что-то бурчал и плевался.

День явно