Мой парень (не) робот - Ольга Ярошинская

Ольга Ярошинская. Мой парень (не) робот

ГЛАВА 1. Я купила тебе робота

Иногда, оглядываясь назад, не понимаешь, как могла так ошибаться: делать завивку и красить волосы в цвет «дерзкий томат», считать, что ведерко клубничного мороженого – отличный вариант для ужина, или думать, что этот мужчина и есть твоя судьба… Прическу я давно сменила, вернувшись к природному темному цвету, клубничное мороженое ела куда более скромными порциями, а что касается мужчины, то сейчас искренне недоумевала – как я могла так вляпаться.

– Ты все равно не потянешь, – лениво процедил Алекс, присев на мой стол. – Надо идти в ногу со временем, Лив. Твои рисунки хороши, но далеки от реальности. Мы не картины продаем, а интерьеры.

– Я работаю тут уже три года и в курсе, что именно мы продаем, – сухо сказала я. – Подними свой зад с моего стола, пожалуйста.

– Уверена? – промурлыкал Алекс, склонившись ко мне. – Помнится, раньше моя задница тебе нравилась. Лив, ты до сих пор не остыла? Это был легкий флирт…

Он засунул язык в рот практикантки прямо здесь, в закутке у лифтов. Для продвинутого технаря, каким считал себя Алекс, он неважно умел находить места для поцелуев – запись с камеры наблюдения видели все. Я порвала с ним в тот же день.

Я ткнула его карандашом, и Алекс вскочил со стола, потирая бедро. Еще бы, карандаши я точила до игольной остроты. Визор мигнул кнопками, а потом перед нами появилось лицо шефа. Со специальными фильтрами он выглядел куда моложе, и кожа казалась слегка загорелой и ровной, точно он вернулся с Асами.

– Оливия, пройди в мой кабинет, – сказал шеф. – Алекс, ты тоже. Мистер Рокс уже здесь.

Дождавшись, когда изображение свернется, Алекс вновь повернулся ко мне.

– Я ведь правда люблю тебя, Лив, – прошептал он, и сердце предательски забилось чаще. – Да, я оступился, но все совершают ошибки… Почему ты не хочешь дать нам еще один шанс?

Я поднялась с кресла и отдернула руку, когда Алекс попытался ее схватить.

– Я не верю тебе, – ответила я. – А без доверия ничего у нас не выйдет.

И пошла к кабинету начальника, чувствуя спиной взгляд Алекса. А ведь Марго предупреждала – романы на рабочем месте чреваты последствиями. Но Алекс умел произвести впечатление, и у нас все было так хорошо… Я передернула плечами, вспомнив момент с записи: рука Алекса сжимает грудь практикантки, а рот разинут так широко, словно он пытается съесть ей лицо.

– А вот и мои лучшие кадры, – объявил шеф, уже не такой молодой и загорелый, как на визоре. – Познакомьтесь – мистер Рокс.

С кресла поднялся огромный как медведь мужчина, и моя ладонь полностью утонула в его обветренной лапище, а потом он сделал то, что я видела только в фильмах – поцеловал мою руку.

– Очарован, – сообщил мистер Рокс, глянув на меня веселыми карими глазами. – Билл, ты не должен заставлять таких красивых девушек работать.

– А это тебе решать, – заявил шеф, – с кем захочешь сотрудничать. Оба хороши. Я бы сказал, что Алекс куда лучше в технической части, зато Оливия иногда выдает очень нестандартные решения.

Оценивающий взгляд мистера Рокса переметнулся к Алексу и снова вернулся ко мне, и я почувствовала себя скаковой лошадью, на которую собираются сделать ставку.

– У меня высшее художественное образование, – торопливо сообщила я, заправив прядь волос за ухо. – Опыт работы. Внушительное портфолио. Уверяю, вы не пожалеете, если остановите выбор на мне.

Клянусь, обычно я так не делаю, но сейчас я постаралась улыбнуться максимально многообещающе. Даже мой шеф отчего-то покраснел и странно крякнул.

– Опыт работы десять лет, что в три раза больше, чем у Ливи, сертификат эйр-фри высшего уровня, и куда более внушительное портфолио, – лениво сообщил Алекс и сел за стол, хотя нам этого так и не предложили.

Огромный стол из блестящего черного дерева был нескончаемым поводом для острот. Мистер Дорсет уверял, что он сделан в форме трилистника – на счастье и коммерческую удачу, однако средний, центральный лепесток выступал куда дальше своих соседей, порождая пошлые ассоциации. Я обошла стол и тоже села. Закинув ногу за ногу, не стала обтягивать юбку, и взгляд мистера Рокса тут же одобрил мои бедра. Удачное я выбрала место – под одну сторону с клиентом, как будто мы уже одна команда, а Алекс остался там, вдалеке. Поговаривали что гигантские размеры стола – явный признак комплексов нашего шефа.

– Что ж, приступим, мистер Рокс? – сказала я таким тоном, словно мы уже работаем вместе.

Мне нужен этот заказ, и отбить его у Алекса – дело чести. Он постоянно твердит о моей профнепригодности, намекая, что мой потолок – это стать домохозяйкой в его, Алекса, доме.

– Я всегда очень внимательно отношусь к требованиям клиента и удовлетворяю их полностью, – добавила я, специально вложив в свои слова двусмысленность. Пожалуй, тут я слегка перегнула, потому что шеф снял запотевшие очки и протер их концом галстука.

– Тут ты действительно хороша, – согласился Алекс, глядя на меня с едва заметной ухмылкой. – Без удовлетворения не оставишь. Но я тоже отличаюсь трудолюбием и упорством. Настойчивостью. Работаю до финала, который всегда выходит феерическим. Иногда… эмм… клиенты даже плачут. От счастья и переполняющих эмоций.

– А еще ты отличаешься некоторой неразборчивостью, – добавила я. – Ты ведь еще не сделал интерьер для миссис Вендишоу. Очень милые цветочки на стенах. И эта кухня в горошек…

– Это именно то, о чем мы говорим. Я внимательно отношусь к требованиям клиента. Разумеется, горошек и цветочки – не то, что нужно мистеру Роксу, – он повернулся к нему. – Яхты? Рыбалка? Скалолазание? Сразу видно, что у вас есть какое-то чисто мужское хобби. Вы наверняка захотите отразить эту часть вашей жизни в интерьере дома.

Я мысленно дала себе оплеуху. Надо было первой сказать. Очевидно, что мистер Рокс проводит кучу времени на свежем воздухе.

– Охота, – довольно подтвердил он. – Мне и правда нужен интерьер в мужском стиле, и, пожалуй… – его взгляд с сожалением погладил мое бедро в вырезе юбки, но зазвонивший визор не дал ему закончить фразу.

– Это не может подождать, Кристи? – спросил шеф, склонившись к аппарату.

– Я не знаю, мистер Дорсет, – капризно заныла она. – Звонит мать Оливии и требует ее к аппарату, говорит, что это вопрос жизни и смерти. Я пыталась объяснить, но она, кажется, плачет…

Еще и мама. Как будто мало