В самом Сердце Стужи. Том II - Александр Якубович

В самом Сердце Стужи. Том II

Глава 1

Эрен

С самого вечера у меня сердце было не на месте. Люди часто говорят, что когда наступают судьбоносные события, то у них появляется тяжелое предчувствие, которое они не могут объяснить или понять причину его возникновения.

За прожитые десятилетия для самой себя я пришла к выводу, что дело не в предчувствиях а, скорее, в наблюдениях, которые каждый человек делает, сам того не осознавая. Если обладаешь достаточно пытливым и гибким разумом, если смотришь на мир внимательно и чуть с подозрением — начинаешь видеть знаки.

Может, сыграло то, как менялось выражение лица барона, когда он просматривал записи приходов и расходов, которые мы упорядочили при разборе последнего года учетных книг. Может, дело было в его походке или обрывках разговоров, а может — я просто знала, что рано или поздно этот день настанет.

Я как обычно ожидала своего мужа в наших покоях, дабы разделить с ним трапезу и уделить четверть часа непринужденной беседе. Говорили мы в основном о работе, не касаясь прочих тем, хотя это и было странно, ведь любой мужчина любит бахвалиться и рассказывать истории, а у такого человека, как Виктор Гросс, этих самых историй должно было накопиться в избытке. Но, к моему негодованию, говорил мой супруг только об учетных книгах, стоимости товаров и услуг, которые оплачивались из городской казны. И немного — о письме, бумаге и методах сшивания книг, да и то, если это приходилось к слову. В остальное же время барон сдержанно молчал, а мне, как порядочной женщине, приходилось соблюдать за столом тишину.

Как бы не была велика моя дерзость — у всего есть предел, и пока дела шли хорошо, я старалась не спугнуть свою удачу. Ведь, если подумать, это была моя самая спокойная, сытая и безопасная жизнь из всех ранее прожитых. Может быть, желая окончательной даже не смерти — забвения — я получила награду за свое искреннее желание. И заключалась сия награда в этом мужчине в черном доспехе, в этом наделе и в этих учетных книгах, которые мы кропотливо переписывали страница за страницею.

Когда барон не пришел ужинать — а последние дни он никогда не пропускал наши трапезы — я позвала Лили и, когда девушка явилась, приказала своей служанке разведать, что происходит в замке. Через четверть часа девушка вернулась с докладом.

— Прибыл груз муки с мельницы близ Атриталя, миледи, — склонила голову Лили.

— Это все? — удивилась я.

— Еще барон Гросс лично принял груз и дал расчет извозчику, подписав вексель, — проговорила Лили и я поняла, что девушка даже не до конца осознает смысл сказанных ею слов.

— Кто тебе это рассказал?

— Господин Арчибальд, миледи, — ответила служанка.

— Ты спрашивала, чем занят барон?

— Как я могла такое спрашивать у господина Арчибальда? — глаза Лили блеснули, ведь ей показалось, что она не справилась с поручением. — Но я видела милорда в коридоре, они вышли из кабинета с господином Ларсом. Оба были сосредоточены и напряжены.

Через час с лишним я и сама поняла, что происходит: дюжина вооруженных мужчин во главе с моим мужем подошли к замковым воротам и, освещая себе путь фонарями, направилась в сторону города.

Если на нас не напали северные варвары, то вывод из этого был возможен только один: цель барона находилась внутри крепостных стен.

Мудрая женщина всегда сделает шаг в сторону и не станет влезать в дела, которые находятся вне ее власти или разумения. Последнего у меня хоть и хватало, но вот власти над ситуацией не было — барон был волен поступать так, как считает нужным, а раз он не зашел ко мне и не рассказал о своих планах, то считает, что и знать деталей мне не положено. Так что я просто приказала накрыть на стол закусок, поставить вина и уселась ждать мужа, но уже после полуночи сдалась. Напряженная работа над книгами дала о себе знать. Не дождавшись возвращения отряда, я просто сбросила накидку и, оставшись в одной сорочке, залезла под одеяло, провалившись в крепкий и спокойный сон человека, измученного праведными трудами.

Утро встретило меня испортившейся погодой, холодным камином и такой же пустой и холодной постелью. Половина Виктора оказалась нетронутой — на одеялах не было и следа присутствия моего супруга этой ночью в комнате.

Стараясь подавить внутреннюю тревогу, я выскользнула из-под одеял, тут же позвала Лили, чтобы она помогла мне одеться. Время уже было позднее — солнце встало, было светло, то есть на дворе было не менее десяти часов утра.

Барон заявился в комнату как раз, когда Лили затягивала шнуровку моего нового повседневного платья. Девушка закончила работу еще накануне и сегодня я планировала показать мужу, на что ушло его серебро в Гатсбури, но поняла, что момент выдался не самый удачный. Однако же отказываться от примерки не стала — Лили вложила много сил и времени в эту работу, да и мне ходить в старых обносках — а именно так воспринимались платья, которые я привезла с собой из отчего дома в качестве своего скромного приданого — после примерки такой прелести сил у меня более не было.

По лицу Виктора Гросса было видно, что всю ночь мужчина не спал. Потухший взгляд, темные тени под глазами и чуть опущенные плечи очень контрастировали с деланно-бодрой походкой мужчины.

— Милорд!

Я поднялась со своего места и склонила голову, когда как Лили согнулась в поклоне, приветствуя хозяина замка. Сталкивались они с бароном крайне редко и обычно — когда служанка вечером меня переодевала. В это время Виктор Гросс или сидел у камина, или вовсе выходил из покоев, давая женщинам заниматься их делами.

Барон скользнул по нам двоим усталым взглядом, будто не замечая. После все же сумел остановить свой взор и уже более осмысленно посмотрел на меня.

— Миледи… Что-то случилось? — спросил мужчина, замирая посреди комнаты.

— Нет, милорд, с чего вы взяли? — удивилась я, глядя в лицо мужа. — Отчего вы пришли к такому выводу?

Мои руки резко похолодели, а подол нового платья, который я до сих пор аккуратно придерживала кончиками пальцев, перестал быть таким теплым и приятным на ощупь. Плохо, когда муж отсутствует всю ночь в