Лютик для Лютого. Тайная слабость карателя - Елена Байм Страница 13

А это значит, я могу завести семью и детей. А я хотел, очень хотел сына и дочь.

Учитывая, что мой мужской инстинкт просыпается рядом с этой юной наивной девчонкой, спасенной из лап гнусных мерзавцев, придется приложить усилия для того, чтобы завоевать для начала ее доверие, расположить к себе, чтоб не шугалась каждого шороха и стука, показать свою надежность, и лишь затем приступать к завоеванию сердца.

Она была слишком пуглива, ранима, слишком много плохого повидала за свою короткую жизнь, юна и неопытна, что любое неосторожное действие, и я ее спугну, потеряв навеки.

Я это чувствовал, ощущал ее эмоции своей кожей. Поэтому придется тщательно себя контролировать, и главное, скрывать заинтересованность ей, как женщиной.

За последние два дня она видела столько мужской похоти, что скорее всего не скоро отойдет от пережитого, а я должен ей помочь. Не ускоряя и не торопя события.

Голова пухла от мыслей. Я был взвинчен. На пределе. Чувствовал, как меня накрывает новый срыв. И я должен был с ним бороться, ради нее, ради призрачного шанса на счастье. И я старался, честно, старался.

Вдох. Глубокий выдох. Вспомнил себя маленьким, как лежал в деревянной люльке, бабушка раскачивала ее и тихо под нос напевала песню, а отец сидел поодаль и строгал деревяшку для будущих ножен.

Спи мой воин сладко, крепко.

Будем видеться мы редко.

Поскорее засыпай.

Мать свою не забывай.

Я тебя в любви растила.

Но сейчас я отпустила.

Стонет сердце, боль в груди,

Мой ребеночек, живи.

Еще вдох. Выдох. Помогло. Сердце успокоилось, а черный смрадный ком, назревавший вырваться наружу и смести все на своем пути, затих.

Я вернулся обратно в комнату. Девушка лежала на кровати, на боку, ко мне спиной. Я не видел ее лица, только мой идеальный слух различал в полной тишине размеренное сопение.

Она крепко спала. Ее волосы разметалась по моей подушке, а ночная сорочка задралась вверх, обнажая красивые ягодицы.

Она была без белья! Без панталон, или что там носят женщины! Где моя смерть?! Я не выдержу этого зрелища.

Чувствуя, как напряглась ткань на моих штанах, я попятился назад, развернулся, и осторожно прикрыв дверь, побежал вниз по лестнице. Я должен выплеснуть эмоции, должен, чтобы не натворить глупостей и не напугать девчонку.

С ошалелыми глазами я заскочил в зал, схватил за руку сидящую ближе всего ко мне распутную продажную женщину, и потащил ее в приватные комнаты на первом этаже.

Она молчала, лишь кокетливо улыбалась, рассматривая мешок золотых за моим поясом.

- Два золотых. – прохрипел я.

Девка кивнула и стала раздеваться. Я ничего не соображал. Закрыл глаза, а в моих мыслях продолжал стоять образ моей девочки, ее полуулыбка, полувзгляд, и ее оголенные ягодицы, заставляющие желать большего, до одури.

Я должен остановить это наваждение.

- Кричи! Ори!

Лежащая на кровати девка, почему то полностью голая, подняла на меня изумленные глаза и томно произнесла:

- Зачем? Я тебя не боюсь. Давай, иди ко мне.

Видя, что я продолжаю сидеть, не шелохнувшись, она присела и скользнула своей рукой к моему паху.

- Ну же, смелее, мой воин.

Я резко перехватил ее руку и отбросил обратно.

- Кричи! Иначе не видать тебе денег! - Требовательно пояснил я, буравя ее грозным взглядом.

Она закатила глаза и начала стонать:

- Ааааа… Оооо… Еще… Еще…

Я поморщился.

- Не так! Умоляй о пощаде, проси прекратить, кричи!!! Впечатлишь, накину еще золотой.

Баба смерила меня любопытным взглядом.

- А если не страшно? – с вызовом прошептала она, облизывая губы.

Я схватил одеяло, порвал его на длинные лоскуты и ими привязал ее руки и ноги к кровати.

- Все равно не страшно, не могу кричать. – засмеялась баба. – Скажи, чем та девчонка лучше меня? Я же опытная, знаю, как доставить мужчине желанное удовольствие, не удивлюсь, если она и мужика голого не видела. Может, возьмешь меня? С собой в путь? Ты же в столицу? Я буду ублажать всю дорогу, поверь, тебе это очень понравится!!!

- Замолчи! – прикрикнул я, беря свечу и зажигая. – А теперь кричи, как попросил. Иначе буду капать горячим воском на твое нежное тело. Оно у тебя рабочее, верно, не хочется, чтобы остались красные борозды?

- Нет, нет, прошу, прекрати. – дернулась девка, испуганно заметавшись по кровати, понимая, что не может встать.

- Развяжи, мерзавец! – потребовала она.

- Так-то лучше. Больше похоже на правду. Продолжай в том же духе.

- Три золотых!

Я кивнул. Внутренний ком нарастал, обжигая органы, грозя вырваться наружу, а я боялся. Боялся забыться и перестать себя контролировать.

- Ну же, ори!!! – прохрипел я, сжимая кулаки.

- Да ты больной! – плюнула баба, и вдруг истерично закричала, видимо заметив что-то страшное и ужасное в моих глазах. Мой ад. – Не хочу! Не надо! Пусти!

Но ком продолжал нарастать. В этот раз его не трогали крики, женские мольбы, он собирался вырваться из-под контроля и погрузить весь двор во мрак и кровавую пелену.

Я покачнулся вперед, закрывая глаза, пытаясь нащупать нож, чтобы перерезать себе глотку, когда это случится. Я больше не хочу невинных смертей.

И в этот момент почувствовал ее. Мои ноздри уловили нежный аромат полевых цветов, которым пахла только она, моя девочка. Я поднял глаза на дверь, но ничего не увидел, глаза застила черная мгла. Но я ее чувствовал.

Я улыбнулся.

Виски перестало сжимать, а внутренняя струна разогнулась и меня отпустило. Я судорожно глотнул воздух и вновь посмотрел в дверной проем. Никого не было.

- Кажется, твоя малышка нас застукала и не на шутку перепугалась. Видел бы ты ее глаза. – ехидно рассмеялась шл….

Я быстро развязал ей руки, бросил четыре золотых и, налонившись, урожающе прорычал.

- Придумай, что хочешь, но о том, что здесь было – молчок. Поняла?!

Баба вжала голову в плечи и дрожа от страха закивала.

Я был зол. На себя. Хотел оградить мою девочку ото всей грязи, а сам запачкал. И что теперь?!

Из воспоминаний вырвал настойчивый стук в дверь. Было раннее утро, но кто-то усердно продолжал стучать. Я подошел ближе и прошептал:

- Кто?

- Я. – это был голос Меченого. – Карета Королевы въехала во двор.

Я собрался отворить дверь, но связанные руки мешали. Не мешкая,