В поисках Оюты (СИ) - Мария Лунёва Страница 23

— Угу, — он снова поймал мой взгляд и лукаво усмехнулся. — А когда выяснилось, что будущее со мной вполне себе реально, ты с перепугу решила оборвать все связи?

Я пожала плечами и обличительно выдохнула:

— Да. Так и есть. Оюта сказала, что я полная дура, и посоветовала тебе тут же перезвонить и построить глазки. Мол, простите, не то имела в виду. Она уже тебя в отцы будущие записала.

— Чего же в будущие, вполне настоящие, — вытащив из кармана две пластиковые карточки, он убрал одну обратно, а вторую протянул мне.

С небольшого прямоугольного паспорта широко улыбалось мое сокровище. Не выдержав, я провела пальцем по маленькой фотографии.

— ОютаЭхор, — тихо прочитала строку «имя». — Она так мечтала иметь документы. И вот теперь, когда они у нее есть, моя девочка исчезла. — Судорожно вздохнув, я смахнула набежавшие на глаза слезы. — Я так ее подвела. Тот парень с разбитым лицом... он говорил, что все дело в медкарте, которая была прикреплена к справке Оюты. Я сама же своими руками отдала ее им. Все заносила: анализы, результаты обследования. Мне и в голову не могло прийти, что это кому-то интересно.

Шу аккуратно закрепил оставшиеся манжеты на моих лодыжках. Включил диагностику и, присев на корточки рядом с капсулой, стиснул в своих огромных руках мои бедра. Расстроенным он не выглядел, в шальных глазах горел азарт и интерес охотника. Мою кожу слегка закололо, и по маленькому табло поползли цифры и надписи на всеобщем.

— Я уже сказал тебе, Луиза, что найду дочь, — ладонь Шу скользнула выше на мою талию. — Это теперь и мой ребенок. В том, что случилось, нет твоей вины. Ты хорошая мать и делала то, что считала правильным. Мне думать нужно было, пробивать как следует тебя со всех сторон, а не три месяца в гляделки играть. Сразу лететь, когда все для себя решил, и забирать, а потом уже выслушивать твои протесты, когда ты бы уже сидела с дочерью в нашем доме.

— Да я никуда не полетела бы с незнакомцем, — меня снова душило смущение.

— А кто бы спрашивал? — он вопросительно приподнял бровь. — Похищать кого надо я умею почище этих дельцов.

Шу высокомерно усмехнулся и тут же нахмурился. На мониторе медкапсулы появились очередные записи. Я ничего не понимала в этих буквах и цифрах, только отдаленно представляла, что они могут значить.

— Ничего страшного, — Шу заметил мой интерес. — Все поправимо. На голове поджило, рубец уберем. Ножки, — он пригладил бедро, — подлечим прямо сейчас. Я надеюсь, что пристрелил того, кто это сделал с тобой. Если потом выяснится, что нет, что же будет повод вернуться. Назначаю тебе здоровый регулярный сон и сбалансированное питание.

За его спиной над штурвалом всплыло виртуальное сообщение. Мужчина обернулся.

— Ну вот... — уголок его губ скривился. — Наш прилет задерживается еще на полчаса. У границы Нептуна заварушка. Даже в космосе бывают пробки. Ложись, Луиза, и успокойся. Мы летим на Энцелад, малыш, и я начинаю поиски с начала. Твой след к ребенку меня не привел, значит, будем искать новый. Одно хорошо — больше не нужно держать в голове смену ваших суток и высчитывать, когда можно с тобой связываться, а когда нет. Теперь мне всегда можно.

Он проказливо улыбнулся и поднялся. Отсоединив от кобуры на бедрах огромные бластеры, небрежно откинул их на небольшой вмонтированный столик у пищевого автомата.

На карте снова вспыхнула и погасла красная точка. Мимо нас пролетело еще одно пиратское судно.

Глава 12.1

***

Пока летели до Энцелада, я все пыталась осмыслить произошедшие. От манжеты на моем запястье тянулись тонкие трубки системы с общеукрепляющим витаминно-лекарственным комплексом. Шу же, оставив меня в медкапсуле, внимательно изучал карты. Он хмурился, постоянно потирал подбородок и, кажется, немного злился. Но стоило ему взглянуть на меня, как появлялась эта нелепая маска весельчака.

Он явно что-то пытался утаить. А вот это уже злило.

Приподнявшись на локте, я взглянула на небольшой полупрозрачный экран над штурвалом. Несносный гурсан тут же свернул карту, на которой расплывчатыми желтыми огоньками высвечивались жилые станции.

— Луиза, почему ты не спишь? — Шу, как ни в чем не бывало, развернул окно с траекторией нашего полета.

— Я не хочу, — уже, наверное, раз пятый ответила и прищурилась. — Выспалась за эти две недели. А что ты делаешь?

Глупый вопрос, и он, и я прекрасно понимали, кто и чем занят. Но вот эта его скрытность начинала раздражать.

— Ничего интересного для тебя, — с улыбочкой отмахнулся он, чем окончательно вывел из себя.

— Шу, знаешь почему я не воспринимала тебя всерьез все эти месяцы? — как-то даже для себя неожиданно решилась на очередную порцию откровений.

— Почему? — на его лице появился интерес.

— Ты неискренен. И при этом до скрежета зубов отвратительный актер. Фальшь отталкивает. Выбешивает. От нее хочется бежать. Я же вижу, что ты изучаешь межпланетные трассы. И непраздное это любопытство, ты ищешь что-то. А я зачем-то должна спать. Мое бодрствование мешает тебе.

— Луиза, — он поморщился, — женщина гурсан не лезет...

— Я энцеладка, Шу! — резко перебила его. — Я человек. И гурсанкой никогда не стану. Если тебе нужна женщина именно твоей расы, воспитанная по вашим законам и соблюдающая их, то для чего ты столько времени потратил на меня?

Шу тяжело выдохнул. Не понравились мои слова, но я была до такой степени уставшей, что не до деликатности. Ну, правда, это глупо лепить из человека гурсанку.

— Слишком независимая, это я заметил, — кивнул он. — И любопытная. Но, Луиза, есть вещи, которые касаться тебя не должны. Я найду дочь, но тебя втягивать в это не буду.

— Я уже в это втянута! По самое горло! — сев в медкапсуле, отодрала манжету и, задрав длинную рубаху, показала Шу ноги. — От чего ты меня уберечь собрался? Только хуже сделаешь, скрывая все.

— Луиза... — в его голосе звучала твердость, только вот я уступать не желала.

Всю жизнь все на себе тащу, а тут нате вам — сиди в сторонке и жуй попкорн.

— Я не гурсанка, Шу, — вырисовывающийся расклад мне совсем не нравился. — Или мы на равных, или я не знаю, как быть дальше.Он молча смотрел на мои синюшные ноги. Да, выглядели они ужасно, синяки где-то чернели, где-то синели. Там в камере я не понимала до конца, насколько сильно их изувечили. Сейчас же мне было уже плевать на свое состояние, выбралась и слава космическим богам.

— Я не останусь в стороне, — уже тише произнесла, дожимая его. — Я не лезу вперед тебя, не делаю ничего без твоего одобрения, но тебе не удастся задвинуть меня в уголок.

— Несносная маленькая женщина, — кажется, сдавшись пробурчал он. — Я хотел просмотреть ближайшие станции, на которых ведется подозрительная деятельность. Дети... Дети товар специфический, не жизнестойкий. Если их и похищают, то всегда с четкими целями. Узнаем зачем — поймем, где искать.

Я сглотнула, услышав такое, но мгновенно взяла себя в руки.

— Скажи, тогда почему мы еще не смотрим эти станции? Там же где-то моя девочка. Да страшнее этого уже ничего не будет, Шу. Как ты не понимаешь?

— Мы их посмотрим, — он кивнул. — Но сначала ты отдохнёшь. Примешь душ в своей квартире и поешь.

— Слушай, законник, — я сложила руки на груди, — надеюсь, ты не собрался меня оставлять там, вроде как на созвоне. Если да, то я с твоего корабля и шагу не сделаю.

— Как же я мечтал услышать эти слова, — тихо рассмеялся он. — Нет, малыш, у нас с тобой плохое понимание менталитета друг друга. Гурсан никогда не оставит свою женщину где-то одну, ибо точно знает — самое для нее безопасное место за его спиной. Женщина всегда при нем, в любой ситуации. — Он поднялся с кресла и подошел ко мне. Вернув манжету на запястье, уложил меня в капсулу и накрыл покрывалом. — На равных не обещаю, Луиза. За мной — это пожалуйста. Но тебе придется слушаться меня. Всегда. И если я сказал спать, значит, нужно спать.

— Нет, — воспротивилась я.

— Упрямая, — он покачал головой и пригладил мои непослушные локоны. — Вы, человечки, все такие? Хотя чего я спрашиваю. Тем, с кем я близко знаком, палец в рот не клади. Оттяпают с рукою.

— Криста, — вспомнила я свою воспитанницу.

— О, — он закивал и рассмеялся, — эта вообще кошмарный сон любого гурсана. Как выразилась ее дочь: любому глаз натянет на.. — он не договорил, немного смутившись.

— Любимая фразочка в нашем приюте, — я кивнула, состряпав серьезное выражение лица. — Оюта так пугает старших. Так и заявляет: сейчас придет моя мама и натянет вам глаз на, пусть будет, попу. Хотя