Невеста поневоле, или Чужой трофей (СИ) - Стрельцова Виктория Страница 39

Вместо того, что отправиться в свои покои, вопреки всем наставлениям леди Бисли, я решила наведаться к малышке Бетти. Ох, страшно представить, что переживает сейчас этот ребенок! Ей никогда не избавиться от боли утраты. Уж я -то знаю. Это чувство можно усмирить, обрести над ним власть, но избавиться полностью — нет.

Под напором моих пальцев дверь отворилась, пропуская меня в покои малышки. Здесь как обычно царил полумрак. Плотные портьеры не пропускали солнечный свет. Они словно служили барьером, который отделял эту комнату от огромного мира. Разбитое стекло уже успели заменить, оттого в помещении хозяйствовала липкая духота.

Я осторожно переступила через опрокинутую на пол чернильницу и тихонько позвала:

— Леди Бетти! — Голос зазвенел в комнате, словно десяток колокольчиков. Он эхом разлетелся по помещению, задрожал, отражаясь от стен.

Тщетно. Покои были пусты. Постель была не убрана, красивые куклы с кудрявыми волосами были беспорядочно разбросаны по комнате. Белоснежные листы бумаги, исписанные аккуратными буквами с причудливыми завитушками, валялись под столом. На некоторых красовались черные кляксы.

Я пересекла помещение и распахнула дверцы шкафа. Часть нарядов девочки бесследно исчезла. Лишь пара платьев покачивалась из стороны в сторону. Еще одно смятое валялось внизу.

Святые Девы! Что же тут случилось?

— Бетти! — уже громче позвала я. — Бетти!

Сердце в груди затрепетало, словно птица, пойманная в клетку. К глазам подступили слезы.

Смахнув с ресниц соленую влагу, я опустилась на колени. Руки сами потянулись к ярко -красному платьицу с белыми оборками. Обхватив его, словно спасательный круг, прижала к себе. Взгляд тут же зацепился за предмет, до этого сокрытый под ярким шелком наряда. Отбросив платье в сторону, я обхватила дрожащими пальцами тряпичную куклу с разноцветными глазами-бусинами и заштопанным наспех черными нитками животом.

Марта. Кукла, которую Бетти вручила мать — покойная герцогиня Сарская.

Сомневаюсь, что малышка оставила бы ее тут.

Не иначе, как юную леди похитили, а трусливому герцогу до этого нет никакого дела! Что ж, придется разбираться во всем самой.

Глава 21

Часть V

Тайны прошлого

Айзек

— Проклятье! — выругался я, сминая пальцами лист бумаги и бросая себе под ноги. — Он не ведает что творит!

Мои худшие опасения подтвердились. Граф Донтвилл — отец покойной Сандры Ричардсон — наотрез отказался перебросить часть своего войска в приграничную зону. После смерти дочери ему стало плевать на участь королевства. А между тем дети «псов» уже скалят свои пасти, так и норовя укусить Мион за самое слабое место.

Сегодня я получил письмо от верховного лорда -распорядителя. Он сообщил мне о кончине герцогини Сарской. Лорд Хармон не поленился упомянуть о том, как огорчен этим событием его величество король Франциск. Пока старик убит горем и оплакивает бывшую возлюбленную, этот червь Хармон погубит королевство! Превратит в пыль! Он жесток, коварен и расчетлив. Серый кардинал, истинные мотивы которого кажется известны только мне. Он не знает пощады, не ведает любви. Даже родная дочь в его руках стала удобным инструментом. Впрочем, Патрисия слишком на него похожа. Многое переняла от отца.

— Надеюсь, гнилая душа лорда Хармона попадет в руки Черного Мора! — выругался я.

В моем распоряжении оставалась лишь армия герцога Сарского да войско из Дейбры, которое было здесь только потому, что их земли были оккупированы и первыми должны были принять на себя удар детей «псов».

Все шло из рук вон плохо. Еще и сны не давали покоя. Каждую ночь я вновь переносился в прошлое. Вдыхал тошнотворный запах крови, пробовал ее на вкус. Казалось, она навеки осела на моих губах. Не смыть ее, как не пытайся.

Хуже всего было чувствовать себя обязанным. Смотреть с благодарностью на заклятого врага, который сохранил мою никчемную жизнь. А чем ему отплатил я? Усыпил бдительность и напал? Словно дитя «псов»! Впрочем, наверное, им на самом деле я и был. Как не пытался выкорчевать свое прошлое, оно порой рекой сочилось наружу, обнажало мои самые темные стороны.

А еще та девчонка с куклой, чей взгляд, словно зеленый омут... В свои восемь лет она смотрела так, словно читала меня, как открытую книгу.

— Это не просто кукла! — возмутилась она тогда — пятнадцать лет назад. — Ее зовут леди Маргарет!

Черный Мор бы отнял у меня эти воспоминания да стер память! Но нет. Он предпочитает быть незримым наблюдателем, который потешается, глядя на мою агонию.

Против воли будучи юношей я стал участником театрального представления. Вот только актеры в нем умирали на самом деле. Захлебывались кровью, пока враги упивались ею. И все ради чего? Ради любви? А стоила ли она того?

Раньше я бы с уверенностью сказал, что нет. Сейчас же, я начинал в этом сомневаться. Ибо зеленоглазая ведьма, захватившая все мои мысли, шептала обратное. Голос ее был тих и слаб, но, прикасаясь к струнам души, обретал мощь и власть надо мной.

— Мистер Бэнкс, — в мой кабинет ворвался запыхавшийся от быстрой ходьбы мистер Мелтон — старший советник его светлости герцога Дейбрусского, в чьем замке я сейчас пребывал. — Началось, — прошептал он, прижимая трясущиеся руки к груди.

Я молча пересек помещение, подошел к окну и вцепился пальцами в подоконник. Дерево жалобно затрещало, моля о пощаде. Вечернее небо окрасилось в алые краски. Лучи уходящего солнца укрыли землю янтарным заревом, которое тонкой полосой протянулось вдоль линии горизонта. Пурпурные облака словно застыли, в ожидании неизбежного.

— Красиво, не правда ли, мистер Мелтон? — спросил я, не отрывая взгляда от заходящего солнца.

Старший советник вздохнул. Он был слишком напуган, чтобы любоваться красотами природы. Еще бы. Дети «псов» пошли в наступление. Скоро не только небо, но и земля окрасится в кроваво-алый.

Я вдохнул пьянящий терпкий аромат зелени. Он наполнил грудь, вытесняя все не важное и не нужное. Кроме нее...

Софи. Маленькая, но сильная пташка. Пташка из борделя.

— Пусть приготовят лошадь, — распорядился, не давая себе шанса передумать. — Я сам поведу армию. Пришло время платить по счетам.

Бросив короткий взгляд за окно, я направился к выходу, лелея мысли об алом закате. О моем последнем закате.

Софи

Утро выдалось хмурым. За окном всю ночь барабанил дождь, а на рассвете смолк. Тяжелые свинцовые тучи затянули небо. Они нависли над Сарсой, словно немые наблюдатели. С укором взирали сверху вниз, пробуждая в душе неподдельное чувство тревоги и страха.

Я стояла у распахнутого настежь окна, прижимая к груди старенькую куклу. В ней сохранилась та частица тепла, которая согревала мое сердце в столь прискорбный час. Холодный ветер нещадно хлестал по лицу, словно хотел вырвать меня из оцепенения. Размашистыми ударами он бил по щекам, трепал волосы. Но не в силах он был вернуть меня из мира забытья. Я будто окаменела, превратилась в неподвижное изваяние. Полностью погрузилась в прискорбные думы.

Внизу послышался тихий плач. Я вздрогнула, отстраняясь от окна. Всхлипывания нарастали, становились все громче. И вот уже спустя минуту Сарский дворец утопал в надрывных рыданиях приглашенных плакальщиков.

Я поспешно захлопнула створки окна, задернула портьеры. Герцогиня была бы недовольна. Она не хотела пустых слез, которые сродни театральному представлению на подмостках. В них нет души. Лишь игра. Судя по тому, как эти люди, захлебываясь в искусственных слезах, пытаются перекричать друг друга, их плата напрямую зависит от того, насколько громко и натужно они это делают.

Мелинде Флеминг было всего сорок четыре года. Молодая женщина в самом расцвете сил. Влиятельная и состоятельная. Супруга герцога, которая после смерти лорда Флеминга оставила себе его фамилию. Довольно странное решение. Умная и расчетливая герцогиня явно сделала это не с проста...