Дочь опальной герцогини - Айлин Лин Страница 4

Мы ненадолго замерли подле каких-то женщин, ожидая, когда толпа чуть рассосётся, и я невольно прислушалась к беседе двух незнакомок.

– Бедненькая, но лучше так, чем висеть с синим лицом со сломанной петлёй шеей, – говорила одна женщина лет сорока другой, чуть помоложе. Её собеседница злобно фыркнула в ответ:

– Поделом! Хоть так, хоть сяк, всё одна дорога таким особам. Беспринципная тварюшка! Как она могла развлекаться с королём под носом королевы? Богопротивное то дело, и ждёт герцогиню тяжкое посмертие, душу её будут терзать низшие духи, смердящие адовы псы.

– Как ты можешь говорить такое? – вполне искренне воскликнула первая, сложила пальцы правой руки в щепоть, нарисовала перед собой невидимый круг и поставила в конце точку в центр воображаемой окружности. Собеседница тут же за ней повторила и всё же возразила:

– Мэри, я, что ли, не права? Всё, что сказала – истина.

Эта Мэри, воровато оглядевшись, приподнялась на цыпочки, чтобы, прижавшись к уху долговязой, прошептать:

– Поговаривают, Её Светлость была беременна от Его Величества. Королева узнала об этом…

Я скорее прочитала по губам, чем всё это услышала, а охранник, обернувшись ко мне, негромко окликнул:

– Леди Одри, поспешите.

Мужчина, оказывается, ушёл на несколько метров вперёд, а я замерла подле сплетниц, желая их подслушать. Но как бы мне ни хотелось узнать больше, всё же доверять болтовне горожанок не стоило – грош цена такой информации.

До дворца добрались только через полчаса, хотя он (дворец) располагался неподалёку от площади.

Строение было сложено из необыкновенного чуть мерцавшего светло-серого камня, многоэтажное, многоярусное. Пять башенок с остроконечными крышами придавали законченный несколько сказочный облик всему зданию. Этот дворец резко отличался от тех средневековых, что я видела в своём мире не только более совершенной архитектурой, но и продуманностью комнат, множеством анфилад, а также примитивными лифтами. Да, они здесь были, деревянные коробы медленно поднимались и чуть быстрее опускались, в движение их приводил особый механизм, в основе которого лежала грубая физическая сила, то есть при помощи пони, что обитали на нулевом этаже. И никакой магии.

Где же эта самая магия? Которую не видно, но о которой все говорят. Только один раз я лицезрела что-то похожее на волшебство, при этом оно исходило от артефакта правды: его дали Николетте на допросе, а потом и мне, поскольку я также являлась подозреваемой. Магический предмет был создан из золота, округлой формы, украшенный витиеватой резьбой, при внимательном рассмотрении все эти линии и кружочки складывались в странные фигуры и даже письмена, но понять, о чём они, я так и не смогла. Когда взяла артефакт в руки, сразу же почувствовала тепло от него исходящее, пальцы кольнуло острой болью, я тут же попыталась откинуть предмет, но он будто прилип к коже, но неприятные ощущения продлились недолго и через пару мгновений исчезли.

Дознаватель задавал вопросы, я отвечала. Артефакт всё это время сиял мерным зелёным светом. Значит, всё сказанное мной, было правдой, оспорить которую не было под силу никому. Вот только отчего-то Николетте задали лишь те вопросы, что касались смерти короля, и ни одного насчёт какого-то там переворота, контрабанды некой наркотической пыльцы фей.

Должна сказать, что часто упоминаемые местные феи были совсем не такими, какими я привыкла видеть их в мультиках и сказках в своём мире. Здесь они изображались гуманоидоподобными существами, злобными и мстительными, и обитали в труднодоступных для человека местах. Ближайшая их территория – это Заворожённый лес, что разделял два соседних королевства друг от друга непролазной чащобой, эта территория считалась ничейной. Лес кишел разной живностью, смертельно опасной для человека. Но, кроме ужасов, в нём также хватало и сырья для целебных настоек, которые действительно затягивали раны и могли продлить молодость.

Вот только достать все эти травки, корешки да ягодки, удавалось далеко не всем.

Я вошла в отведённую для меня комнату. Дверь за спиной тихо закрылась, стражник провернул ключ в замочной скважине, после чего я услышала его удаляющиеся шаги. Снова заперли.

Скинув плащ и оставив тяжёлые ботинки подле входа, прошла к кровати. Устало села на мягкую перину, и, недолго думая, растянулась в полный рост. Прикрыла тяжёлые веки.

День выдался не из простых, никогда прежде на моих глазах никого не убивали. Что за мир такой, где балом правит столь вопиющая жестокость?

Одолеваемая гнетущими мыслями, в итоге провалилась в беспокойный сон.

Проснулась только следующим утром, с трудом села. Ощущая тяжесть и песок в глазах, поднесла руки к лицу. Нос опух, веки тоже. Кажется, я плакала во сне? Странно.

С трудом поднявшись на ноги, подошла к комоду, на котором стоял фарфоровый таз, рядом с ним кувшин с чистой водой. Налив воду в сосуд, плеснула в лицо холодной живительной влаги. Полегчало.

Также, как улитка, поплелась к неприметной дверце, за которой находилось помещение для отправления естественных нужд. Только в особых комнатах, где обитали аристократы, пользовавшиеся благосклонностью королевской семьи, были установлены унитазы с какой-никакой канализационной системой, но в большинстве опочивален к услугам жильцом был обыкновенный керамический горшок, который выносили служанки несколько раз в день. Оттого запах в этом помещении был такой себе, весьма неприятный.

По-быстрому сделав свои дела, вернулась в основную комнату и снова помыла руки. Кусок тёмного мыла лежал подле, оно было каким-то жирным (с трудом смывалось и оставляло тонкую плёнку на коже рук) и слабо пенилось, запах нейтральный.

Закончив с процедурами, хотела было присесть подле окна, как в дверь постучали.

– Войдите, – отозвалась я, будто от меня зависело, сможет посетитель войти или нет. На самом-то деле я пленница, и прав у меня никаких.

Дверь открылась мгновенно, на пороге замер старший гвардеец, его одежда отличалась от других вояк не только цветом накидки, но и богатством вышивки. Личный телохранитель Её Величества.

– Доброе утро, леди Йорк. Следуйте за мной.

У меня не было сменной одежды, жёлтое платье забрали, взамен выдали вот это серое, в котором я должна была присутствовать на казни матери. А так как я уснула в