Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж - Марина Орлова Страница 42

— Это не странно?

— Так заведено, — подняла она брови. — Такова цена перерождения.

— Ты сказала, что когда ведьма становится черной, она так же чего-то лишается. Что это значит? Она тоже забывает свою жизнь?

— Верно. Но и белые также подвержены некоторым изменениям, но, в отличие от черных, они забывают прошлое постепенно и, порой, это растягивается на несколько лет. Они привязаны к земле и лишаются возможности жить поодаль от нее. Чтобы это не было так мучительно, белые ведьмы постепенно забывают иную жизнь и больше не представляют существования вне своего дома. Взамен родная земля дает ведьме все необходимое: силы, возможности, плодородие и защиту. А черные, напротив, не могут жить на одном месте — земля их отторгает, и они не помнят, какого это — жить на одном месте и чувствовать дом, как до своего обращения.

— Но я все помню… — начала я и испугалась. — Все ли?

— Ты все помнишь, Дарина, — поспешила успокоить меня домовиха и подошла, чтобы дотронуться крошечной ладошкой до моей руки, и пришло успокоение. — Ты — нейтральная и минимально привязана к дому. Сейчас, даже меньше, чем прежде. Именно поэтому мы думали, что все может получиться, и с нетерпением ждали, когда тебе станется двадцать пять годков.

— В таком случае… подожди, если… если это правда, и моя связь с домом разрушится, а я стану смертной… ты..? — начала я, но не смогла закончить из-за вставшего кома в горле.

Домовиха понимающе улыбнулась и коротко кивнула:

— Меня призвали для защиты и заботы о тебе, а не о доме. Но не пугайся. Стань ты смертной, смогла бы прожить ту жизнь, которую бы пожелала. С кем пожелала бы. Ты бы могла стать счастливой женой и матерью. Это то, что Людмила всегда хотела для тебя и о чем мечтала сама. И мы с Велесом тоже. Потому, если этот счастливый час настанет — я буду только рада завершить свою миссию. Это еще одна причина, почему я хотела оставаться для тебя всего лишь кошкой. Так было бы легче проститься… — сообщили мне и грустно улыбнулись, заметив, как по моему лицу текут слезы, а подбородок трясется. — Даринушка… все хорошо, — попыталась она меня убедить, но я прокачала головой.

— Только что ты сказала, что вы с Велесом не оставите меня, но теперь ты можешь уйти уже через неполных два года. При условии, что я сама еще буду жива. Нет, ничего не хорошо. И теперь никогда не будет, — не согласилась я и вышла из дома во двор.

Мне необходимо остыть... и отвлечься.

Пойду, наору на кого-нибудь. Точно, отличная идея!

***

Итак, я хотела докопаться — я докопалась. На пути мне попался охотник. Могла бы и до Велеса, но после общения с Липой, я была не уверена, что перепалка с другом не закончится моей истерикой.

— Честное слово, душенька, все хорошо! Я — богатырь, что мне какая-то болячка?! — надрывался Ждан, пока я кривилась от уже набившей оскомину фразы с небольшой поправкой. Были «демоны», а теперь «богатыри».

Мужчины…

— И слушать не желаю, — строго произнесла я, покачав головой. — Живо сел на пень и показал мне грудь.

— Да мне только за счастье, но я бы предпочел в более уединенном и… лирическом месте, — нашелся он, посмотрев взглядом того еще искусителя. Тут даже демоны могли бы позавидовать. Вот где очарование, соблазнение и опыт. Володьке учиться и учиться.

Вот только на лирику я была не настроена.

— Конечно, — расплылась я в кокетливой улыбке и не побрезговала похлопать ресничками. — Я как раз знаю такое место, где точно никого не будет. Его все старательно обходят. Там нас никто не увидит, — с придыханием добавила я и прикусила губу, заставив мужчину судорожно сглотнуть, растеряв всю ауру обольстителя. Придвинулась ближе и томно выдохнула ему почти в самое лицо: — На самом деле, я только и ждала, когда же хоть кто-нибудь это предложит. И мне очень повезло, что это оказался именно ты. Можем заняться этим сразу, как только закончишь с забором…

Послышался рык, и я отвела взгляд на Велеса, но тот был занят тем, что с пыхтением удерживал стойки для забора и на все остальное, кажется, внимания не обращал. Затем краем глаза заметила движение, а после отметила, как демон с грохотом захлопнул входную дверь в дом, скрывшись с глаз окончательно.

Видать, щука его окончательно доконала, раз он так бесится. М-да, чистка рыбы — то еще испытание даже для выходцев из Мрака.

— На чем мы остановились? — привлек внимание Ждан, положив ладони мне на талию, отчего я легонько отстранилась и смущенно улыбнулась с видом недотроги. — Ты так пахнешь… с ума сойти…

— Не так быстро, — захихикала я. — У меня новые духи, — с вымученной улыбкой добавила я, молясь, чтобы эта вонь отмылась, и негодуя на вкусы охотника. Вот уж где странность. Ну, да ладно, не мои проблемы. Может он жить не может без тины и рыбьего духа? Может, ностальгия по моменту из детства или еще беда какая… — Ну, так что, согласен уединиться?

— Все, что пожелаешь! Ты так прекрасна… — с чувством кивнул Ждан. Я бы даже засмущалась: кому же не нравятся комплименты, особенно от красивых мужчин? Но… Ждан не из тех, кто умеет вовремя рот прикрыть: — Вот только худовата. С такой талией богатыря не выносишь! Но, ничего. Матушка моя это исправит! Она знает, как девиц откармливать, — пообещали мне, отчего появилась ассоциация с откармливанием поросят на убой. А тут на рождение… богатыря.

— Свою худобу я учту. Даже знаю выход, как обойтись без моего откармливания, — натянула я улыбку на физиономию, представив, каким счастьем должно осветиться личико Василины, когда я сообщу ей радостное известие, что она — идеальна для рождения богатырей. По меркам самих богатырей, разумеется. — Хорошо, что согласился помочь, — сухо вздохнула я, заметив, как с ясного лика охотника слетела улыбка, стоило мне только довольно кивнуть и поправить одежду. — А теперь, прежде чем приступишь к удобрению огорода, дай осмотреть рану. Я должна убедиться, что швы не разойдутся и рана заживает хорошо.

— У… удобрение? —