Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова Страница 81

Как же мне хотелось, чтобы он стал моим союзником, моим другом! Но я и правда наивная. Стоило Матеусу поговорить со мной по-человечески, как я растаяла. А ведь Эван куда лучше знает повадки вирилов! Он меня предупреждает держаться настороже и не сдавать оборону.

Матеус... Матвей. Каждый раз, когда он появляется в лавке, я словно загораюсь. Он совсем не такой, как земные мужчины. Он мне нравится тем, что ничего и никого не боится. Это чувствуется в человеке. Он держит себя иначе. У него есть кодекс чести, есть принципы. Земные люди давно забыли, что это такое. Альмедор умеет признавать свои ошибки. И он видит меня не так, как видят остальные. Он видит меня такой, какой я бы хотела быть. И, если все это не притворство, не обдуманный расчет, то Матеус – именно тот мужчина, которого я всю жизнь мечтала встретить.

От этого вывода я даже подскочила и села. Кровь стучала в сердце, каждый нерв звенел. Я что, влюбилась? В Матеуса Альмедора из Альмедор-кейра? В аристократа, о котором я ровным счетом ничего не знаю, кроме того, что он вспыльчив и умеет доить коров? В мужчину из другого социального слоя, из другого мира?!

Вот уж глупость так глупость!

Часто дыша, я забралась под одеяло, закрыла глаза и усилием воли приказала себе ни о чем не думать и спать! Завтра тяжелый день, нужно встретить его со свежей головой.

И у меня почти получилось. Я начала проваливаться в сон, даже приснилось что-то яркое и зеленое, как вдруг я подскочила на кровати, мокрая от пота и встревоженная.

В спальне темно, в окно заглядывает бледная луна, от ее голубоватого света темнота кажется еще гуще. Тишина, Эван не подает признаков жизни.

А потом ухо уловило глухие, далекие звуки.

Шорох. Едва различимый стук. Скрип половицы. Внизу, в торговом зале или на кухне.

Все страхи разом затопили меня волной паники, которая через миг переродилась в злость. Дадут мне хоть одну ночь поспать спокойно или нет? Кого на этот раз принесло?!

Вскочила, быстро оделась и прислушалась.

Тишина. Лишь изредка ее нарушают привычные звуки: скрипы и кряхтение старого дома, уханье совы на кладбище.

Сердце понемногу перестало колотиться. Все же надо выйти и сделать обход дома.

– Эван? – позвала я. Мой друг-книга не откликнулся.

Пошарила на столике: вот свеча, вот коробок со спичками, но он пуст. Чертыхнулась: придется в темноте спускаться на кухню и искать новый. И еще неизвестно, что или кто поджидает меня там.

Вышла за дверь, осторожно ступая босыми ногами. Коридор тянулся коротким черным туннелем, который пересекала размытая бледная полоска.

Я не сразу поняла, что это такое. Потом догадалась: дверь в гостиную приоткрыта, это отблеск лунного света.

Дверь в гостиную открыта? Почему?! Совершенно точно помню: захлопнула ее плотно!

Медленно-медленно двинулась вперед, держась рукой за стену, но тут впереди скрипнула половица, и я остановилась как вкопанная, потому что сумрак у лестницы зашевелился, ожил, двинулся на меня, и полоска света очертила человеческую фигуру.

Я сразу узнала ее; от ужаса у меня перехватило дыхание, а в ушах тоненько зазвенело.

На меня надвигался призрак Бармалана. Нет, не бестелесный призрак: его шаги были тихие, но пол кряхтел под его ногами... каменными ногами! Потому что по коридору шла ожившая статуя из гостиной!

Тусклый, призрачный свет давал увидеть, что кожа этого... существа была темная, словно закопченная – цвета отполированного камня. Бакенбарды и волосы не пушатся, они лоснятся и прилипли к голове.

Одет призрак был так, как была одета статуя. Бармалана похоронили в нарядном костюме, на призраке был черный сюртук.

Призрак пошевелился, вошел в полосу света и на меня уставился мертвый, не дающий блеска глаз.

Я почти забыла лицо покойного супруга, а теперь оно смотрело на меня из сумрака. Страшное, неживое, искаженное злобой.

Раздался сдавленный стон и оглушительный, частый грохот. Через секунду я поняла, что стон вырвался из моих губ, и грохочет мое сердце.

Никогда в жизни я не испытывала подобного страха. Он парализовал меня, отключил мозги.

Тьма сгустилась, в голове поднялся красный туман, все закружилось, и я с облегчением упала в обморок.

...Наверное, я пролежала в нем совсем недолго – минуту, две. Когда приподнялась на руках, болело все: спина, голова. Меня тошнило.

С ужасом я уставилась в разбавленную жидким светом темноту. В коридоре пусто. Призрак исчез. Дверь в гостиную по-прежнему приоткрыта: наверное, статуя убралась в свой угол и теперь стоит там, ждет.

Я кое-как поднялась и, шатаясь, бросилась в свою комнату.

Крепко-накрепко заперла дверь, придвинула к ней стол, взгромоздила на него стул. Призраки могут проходить сквозь стены, но ожившие статуи – вряд ли. Каменному Бармалану ничто не мешает вышибить дверь, но если ему вздумается так развлечься, я выпрыгну в окно. И плевать, что второй этаж.

Пока же я забралась в кровать и спряталась под одеяло с головой. Зубы стучали друг о друга, тело сотрясала дрожь.

Это мое первое реальное столкновение с призраком лицом к лицу. В прошлый раз я не была уверена, что увидела что-то в зеркале – образ мелькнул там лишь на миг.

Но теперь мне не померещилось, я точно видела эту жуткую фигуру, оживленную неведомой мне магией!

И что теперь делать? Как жить в доме со статуей, в которую вселился дух покойного книготорговца, и которая взяла привычку бродить по ночам?

Стоило спрятаться от ужасов испытанным детским способом – под одеялом, – как я моментально отключилась.

Пока спишь, ничего не боишься, а сон стирает переживания, поэтому утром я поднялась в сносном состоянии.

Теперь выйти из комнаты было не страшно: солнце ярко светило в окно, а какой же призрак захочет получить дозу ультрафиолета?

Тянуло списать ночное приключение на кошмарный сон, но болел ушибленный от падения бок, и баррикада возле двери намекала, что простой кошмар