Слабое место (ЛП) - Штайнер Канди

Канди Штайнер

Слабое место

Для девушек, которые видят, в какое положение их поставило общество, а затем безжалостно работают, чтобы разорвать этого ублюдка на куски — это для вас.

Глава 1

Джиана

Это был самый прекрасный день, когда я пала жертвой Клэя Джонсона срываясь после расставания.

Летнее солнце стояло высоко и ярко в небе, согревая мою кожу, когда я прыгала по футбольному полю Северо-Восточного Университета со своим iPad на буксире, проверяя список игроков, которых мне нужно было пригласить на собеседование после первого дня осеннего лагеря. Прохладный ветерок доносил шепот осени, слабый аромат яблок и свежего дерна обещал еще один захватывающий год для игроков NBU.

В это время в прошлом году я была в ужасном состоянии. Не то чтобы я до сих пор не дрожала как осиновый лист всякий раз, когда пыталась командовать футболистом ростом шесть футов три дюйма, но теперь у меня, по крайней мере, была посредственная уверенность в том, что за плечами стажировка, что меня наняли на неполный рабочий день в качестве помощника координатора команды по связям с общественностью.

Это была моя команда, мой год, чтобы блистать, и мое время выйти из тени.

Мои карамельные кудри подпрыгивали, когда я проносилась по полю, похлопывая по плечам нужных мне игроков и указывая им, куда идти. Я покраснела всего три раза, и мне удалось говорить чуть выше уровня мыши и поддерживать зрительный контакт со всеми ними.

Прогресс.

Я заслужила свое место здесь, точно так же, как эти игроки будут бороться за свои места в команде в этом сезоне.

Я надеялась, что уверенность придет со временем.

Я улыбнулась, когда увидела в своем списке запрос на Клэя Джонсона, одного из самых простых игроков для обучения искусству общения со СМИ. Он был естественным, глупым и харизматичным, и в то же время каким-то образом красноречивым и утонченным в своих ответах. Он говорил на камеру, как тридцатидвухлетний профессионал, а не девятнадцатилетний студент-спортсмен, и он был добр ко мне — уважителен, внимателен. На самом деле, он обычно был тем, кто пинал других игроков по руке, чтобы заставить их обратить на меня внимание, если моя мягкая просьба следовать за мной не срабатывала.

Кроме того, он был сладким, как леденец и абсолютно неотразимым, независимо от того, с каким полом или сексуальной ориентацией человек себя отождествлял.

Я легко заметила его среди моря игроков, не только из-за его роста, но и потому, что он уже снял тренировочную майку, и его мускулы блестели на солнце Новой Англии. Я изо всех сил старалась не пускать слюни на выпуклые мышцы его живота, не следить за капельками пота, когда они скользили по выпуклостям его грудных мышц и стекали по всей его длине. Эти широкие плечи были загорелыми и подтянутыми, как будто он был бойцом ММА, а не студентом колледжа.

Это заняло всего двадцать секунд или около того, столько времени я позволила себе восхищаться его острым подбородком, острой переносицей, влажной копной кофейно-каштановых волос, по которым он рассеянно провел рукой. Это движение заставило его бицепс непроизвольно напрячься, и при виде этого меня обдало жаром, я невольно вспомнила обложку текущего романа о мафии, который я читала.

Я могла себе это представить: Клэй Джонсон душит человека голыми руками, удерживает его над землей с выпирающими бицепсами, суровые глаза обещают смерть панку, если он не скажет Клэю то, что ему нужно знать.

Мгновение, и я снова оказалась на поле, профессионально приближаясь к нему.

— Клэй, — сказала я, хотя и знала, что это было слишком тихо, особенно когда парни вокруг него разразились приступом смеха над чем-то.

Я улыбнулась, заправляя непослушный локон за ухо, прежде чем заговорить.

— Клэй, ты нужен мне для прессы.

Его пронзительные зеленые глаза метнулись к моим, этим жестом фактически лишив меня следующего вздоха. Там, где эти глаза обычно были теплыми и с морщинками по краям, очерченными золотом и подчеркнутыми широкой, заразительной улыбкой, сегодня они были такими… безжизненный.

Скучный.

Безэмоциональный.

Почти… подлый.

Прежде чем он успел ответить, меня сбили с ног потные объятия сзади.

— Джиана! Моя девочка. Не хочешь ли ты сказать, что ищешь именно меня?

Лео Эрнандес развернул меня, и я поняла, что лучше не бороться с ним. Я просто подождала, пока мои ноги снова окажутся на земле, прежде чем поправить очки на переносице.

— Ты будешь в центре внимания в свое время, Лео. Не волнуйся.

— Никогда не делай этого, — сказал он, подмигнув.

Лео Эрнандес был слишком сексуальным-для-своего-блага защитником и настоящей занозой в моей заднице. Дело было не в том, что он был плох перед камерой, на самом деле совсем наоборот. Меня удерживали его внеклассные занятия вне поля. Парень не знал бы, как отказать великолепной блондинке и позднему свиданию, даже если бы у него был контракт с NFL и бонус за подписание контракта в пять миллионов долларов.

Когда я снова повернулась к Клэю, это было как раз вовремя, чтобы увидеть, как он пронесся мимо меня по пути в раздевалку.

Я побежала, чтобы догнать его.

— Э-э, вообще-то, вся пресса выстроилась вон там, — сказала я, указывая на другой край стадиона.

— Мне все равно.

Я остановилась на этих словах, от того, насколько они были холодными, немного дрожа и наблюдая, как напрягаются и расслабляются мышцы его спины, прежде чем покачать головой и снова побежать, чтобы догнать его.

— Это не займет много времени, просто короткое пятиминутное интервью.

— Нет.

Я усмехнулась.

— Слушай, я понимаю. Первый день в лагере очень тяжелый. Здесь жарко, за тобой наблюдает тренер, я…

— Нет, ты не понимаешь, — сказал он, разворачиваясь, пока я не врезалась прямо в его потную грудь. Он не пытался поймать меня, когда я отскочила назад, но я выпрямилась, поправив очки, чтобы посмотреть ему в глаза, когда он продолжил.

— Ты не игрок. Ты не часть команды. Ты являешься частью средств массовой информации. И я, блядь, не хочу разговаривать ни с тобой, ни с ними, ни с кем-либо прямо сейчас.

Боль пронзила меня, когда он повернулся, но это длилось всего мгновение, прежде чем я выдохнула и позволила боли уйти вместе с ним. Это было частью моей работы — иметь дело со спортивными детьми, а у них перепады настроения.

Я справлюсь.

Я прочистила горло, когда догнала его.

— Что ж, мне жаль, что у тебя выходной, но, к сожалению, это часть твоей роли спортсмена в Северо-Восточном Университете. Итак, ты можешь либо дать это очень короткое интервью, либо объяснить тренеру, почему ты этого не сделал.

Это заставило его остановиться, и я увидела, как его кулаки сжались по бокам, прежде чем он повернулся, вены вздулись на его шее. Он растянул упомянутую шею, а затем пронесся прямо мимо меня, направляясь к линии прессы.

Я победно улыбнулась.

По крайней мере, до тех пор, пока я не последовала за ним к совершенно милой женщине-репортеру из ESPN и с ужасом наблюдала, как он выставил себя идиотом, команду и, что более важно…

Меня.

— Клэй, после той игры в кубке в прошлом сезоне, которая поставила вас на последнее место, у нас у всех большие ожидания от футбола NBU. Как ты относишься к сезону?

Сара Блэкуэлл улыбнулась Клэю свежевыкрашенной зубастой улыбкой, направив микрофон в своей руке к его красивому рту, который в данный момент был вытянут в ровную прямую линию.

— Я чувствую, что мы могли бы гораздо больше сосредоточиться на футболе, если бы нам не приходилось тратить время на разговоры с такими репортерами, как вы.

Мои глаза распахнулись, сердце замерло в груди, когда Сара нахмурилась, моргнула, посмотрела на меня и снова на камеру, прежде чем опустить микрофон.

— Мы знаем, что вы все в восторге от сезона, я полностью понимаю ваше желание сосредоточиться, — сказала она с натянутым смехом, натренированная и уравновешенная, несмотря на невозмутимое выражение лица Клэя.