Лето в пионерском галстуке - Катерина Сильванова Страница 12

Нет, как бы ни было смешно, это очень неприятно. Особенно потому, что придётся целый день на весь лагерь этой свинячей мордой сиять, ведь все отряды с удовольствием читают стенгазеты друг друга.

Даже вкуснейшая творожная запеканка на завтрак не смогла сгладить неприятный осадок, и Юрка, до того как отправиться таскать матрасы, узнал у актива отряда имя художника. Ксюша. Та самая, из ПУК. Мстить Юрка, конечно, не собирался, но на ус намотал.

Помогать Юрке вызвали того самого Митьку, чей голос вещал из радиорубки. Точнее, помогал как раз таки Юрка, потому что на подобные задания Митьку отправляли регулярно: что-нибудь перенести, перетащить, поднять и прочее. Потому что Митька не только хорошо пел и грамотно говорил, но ещё и был сильным, большим… то есть, скорее, в меру упитанным.

Шесть обнаруженных матрасов парни вынесли и свалили рядом с корпусом, они действительно оказались мокрыми. Сперва Юрка грешил на малышню — мол, испугались чего, не сдержались, с кем не бывает в октябрятском возрасте? Но нет, сырыми оказались матрасы на нескольких стоящих рядом кроватях. Юрка походил вокруг с умным видом, задумчиво почесал подбородок.

— Мить, может, крыша течёт? Говорят, несколько дней назад дожди были, может, случилось что?

Митя уставился в потолок, осмотрел придирчиво, но пятен не нашёл:

— И никто не заметил, что с потолка вода капает?

— Так как раз же пересменка в те дни, никого в корпусе не было… Слушай, надо слазить посмотреть.

— Ну лезь, меня всё равно крыша не выдержит, — Митя гоготнул.

Ловко забравшись наверх, — даже лестница не понадобилась, — Юрка в три счёта обнаружил проблему. Как раз в том месте, под которым стояли мокрые кровати, рубероид потрескался, а в трещины, видимо, попала вода. Юрка нагнулся, подцепил смоляное покрытие пальцем, сам себе объяснил:

— Наверное, ещё зимой от мороза треснул, а сейчас то дожди, то жара, вот он и окончательно износился. Надо завхозу сказать…

— Юла, Юла, пливет! — внезапно позвали снизу. Юрка аж подпрыгнул от неожиданности.

Мимо проходила группа в жёлтых панамах — пятый отряд во главе с обоими вожатыми держал путь на речку. Один из мальчишек, Олежка, который тоже состоял в труппе, остановился, разбив строй, картаво закричал и энергично замахал руками.

— Володя, смотли, там Юла!

— Эй, а ну слезай с крыши, упадёшь! — громко и строго прикрикнул Володя.

— А что ты там делаешь? — пискнул Санька, тот самый травмированный вчера толстяк.

— Кладоискателей высматриваю. Ходят тут, ищут. Вы не знали, что эта территория в войну была оккупирована немцами? — на ходу придумал Юрка.

Вдруг его глаза наполнились ужасом, и вовсе не оттого, что собрался падать, нет. Юра увидел, как перепуганная, но грозная Ира Петровна несётся к нему по земляной тропинке, поднимая облака пыли.

— Приземляйся уже, Гагарин. Ну правда, давай вниз, — попросил Володя.

— Конев! Мамочки мои, Конев! — Визг Иры Петровны, кажется, разнёсся по всему лагерю.

— А что так грубо да по фамилии? — деланно обиделся Юрка. Но Ира не обратила никакого внимания на его тон:

— Бегом с крыши! Быстро!

— Прям быстро-быстро? Ну как скажете.

Юрка поднялся и шагнул к торцевому краю крыши, делая вид, что собирается спрыгнуть.

— Ой, нет, Юрочка, не надо! Не так, спускайся, как залез, не прыгай! Только не прыгай, — запричитала Ира, но, взглянув на Юркину коварную улыбку, взмолилась: — Володя, ну сделай же что-нибудь!

Володя прищурился, прикидывая высоту крыши, и совершенно спокойно спросил:

— Так ты на речку с нами идёшь?

Ребятня заголосила: «Давай!», «Да-да-да», «Давай с нами, Юла!»

— Ну не знаю, мне ещё матрасы нести надо… А может, вы меня отпустите, Ира Петровна? Митька их сам отнесёт… — Юрка опасно покачнулся на носках у самого края.

Ира Петровна тоненько, испуганно пискнула:

— Да иди ты куда хочешь, только слезь уже по-нормальному, Конев!

Юрка пожал плечами, мол, почему бы и нет? Присел и всё-таки прыгнул. Ира Петровна вскрикнула, а когда Конев, целый и невредимый, вышел из кустов, ойкнула.

— Там матрасы свалены, — улыбнулся Юрка. — Не доверяете вы мне, Ира Петровна, членовредителем меня считаете, а зря!

Ира облегчённо вздохнула, даже пошатнулась.

— Ой, Конев, уйди ты уже с моих глаз! — и ушла сама.

На жёлтом песке двумя ровными рядочками разместилось двадцать пар детской обуви. Неподалёку на разостланных полотенцах в грациозных позах застыли Полина, Ульяна и Ксюша, подставляя тела солнечным лучам. Ещё чуть дальше, в тенёчке, расселась с томиком Чехова скучающая Маша. Взглянув на Сидорову, Юрка отчего-то вспомнил изречение Антона Павловича о висящем на стене ружье, которое непременно должно выстрелить. Почему — он и сам не понял. В Машином виде не было ничего угрожающего, скорее наоборот, только романтичное — её светлое платье в воланах колыхалось на ветру, то и дело оголяя золотистые ляжки. «И когда же она успевает загорать?» — удивился Юрка.

Не найдя, да и в общем-то не особенно стараясь найти ответа, отвернулся и заметил на другой стороне пляжа Ваньку и Миху, которые, как видно, тоже завершили все свои общественно полезные подметания площадей и растянулись на полотенцах. Но Юрка прошёл мимо них, его интересовали не приятели и не девушки, а Володя.

Тот стоял по щиколотку в воде и сосредоточенно смотрел на вверенных ему малышей. Речка лениво катила низкие волны, мерцала солнечными бликами, сверкала брызгами, летящими из-под детских ладошек. В лягушатнике, обнесённом сеткой и буйками, барахтался и визжал пятый отряд — вода будто кипела. В дрейфующей за ограждениями лодке сидел физрук Женя, то и дело ворча на смело несущегося к буям Олежку. Лена, вторая вожатая пятого отряда, тоже была на пляже, сидела на вышке, следила и командовала в рупор, но, в отличие от Володи, оставалась вполне расслабленной и довольной.

— Пчёлкин, прекрати брызгаться! — приказал Володя.

Пчёлкин прекратил, но стоило вожатому отвести взгляд, как он захихикал и снова ударил ладошками по воде.

Несколько шагов — и Юрка оказался возле Володи, но не успел и рта раскрыть, как тот отмахнулся: