Гадкий лебедь для босса (СИ) - Бельская Анастасия

Анастасия Бельская

Гадкий лебедь для босса

Глава 1

Максим

Нахрен я пошел в этот клуб?

Я ненавижу громкое «тыц-тыц», ремиксованную попсу, разбавленный алкоголь и блондинок.

А сейчас меня тащит за руку размалеванная блондинка под долбящее «туц-туц» в мужской туалет (туда нет очереди, в отличие от женского), а в желудке булькает какая-то дрянь, отдаленно похожая на виски.

Комбо, блин.

И я совсем не пытаюсь упираться, потому что сзади цепко впившаяся мне в руку девушка выглядит вообще охрененно. В облипку джинсы на крепкой заднице, простая, но открывающая что надо черная майка, и разлетевшиеся по плечам светлые волосы, даже, кажется, натуральные, а не крашенные.

Ну какой мужчина в здравом уме и ориентации от такого откажется? Тем более если девчонка сама подсела, самостоятельно заказала себе пару шотов, с размаху выпила сразу три и теперь ведет меня за собой, будто я — самая лакомая добыча в ее жизни.

Черт, да мы даже поговорить не успели, а я уже в кабинке, и пахнущие ягодой губы так близко, что…

— Я щас кончу, детка, — хриплю я в ее рот, и слегка давлю ей на плечи, прося опуститься ниже.

Дико хочется ее губы там, где в первую встречу они обычно не оказываются, но раз она сама меня сюда притащила — почему бы и не да?

Но блондинка неожиданно упирается, и все-таки вытаскивает из меня поцелуй, в который я вдруг «включаюсь» со всей отдачей. Мне нравится такой мягкий рот. Я дико хотел бы познакомиться с ним ниже, но, может, чуть позже…

А девчонка времени зря не теряет, и уже расстегивает пальцами мне брюки. Почему-то ладони у нее дрожат, а острые ноготки пару раз царапают живот — и, если честно, от этого мне еще больше кайфово.

— Сейчас, подожди, малыш, — убираю ее руки, и сам тяну ремень в сторону, — может, ты тоже пока снимешь майку?

Она хлопает пару раз густо накрашенными ресницами, и одним движением стягивает черный топ.

Вау.

Охрененные сиськи.

В простой черном спортивном лифчике без всяких поролоновых подкладок они смотрятся так, что я готов на них расписаться. Тем, чем это обычно делают в порнухе, разумеется.

— Иди сюда, малыш.

Как загипнотизированный, проникаю пальцами под ткань лифчика, и с упоением глажу тугие соски. Девушка хрипло дышит, откидывая голову назад, и я чувствую, как ее бедра сжимаются вокруг моей ноги.

Какая горячая штучка. Прав был Рома, говоря, что в клубы надо иногда ходить…

Я быстро-быстро отлепляю наши тела друг от друга, но только для того, чтобы припустить с бедер свои джинсы. Девушка опускает взгляд, и тут же вздергивает подбородок, заливаясь румянцем от вида полуголого снизу тела.

Что это за новая реакция для прожигательницы жизни из клуба?

Но размышлять не приходится, поскольку блондинка уже снова тянется ко мне, прижимаясь всем телом, а теплая ладошка обхватывает член.

Твою мааать…

Кажется, я выстанываю ей это в губы, потому что движения рук усиливаются, оставляя от моего мозга лишь горстку пепла. С упоением задираю ее спортивный топ до горла, и скольжу губами вниз, к стоячей груди.

Охрененная.

Я таких, кажется, даже в журналах не видел. Только если отфотошопленных по полные помидоры, а вот вживую…

Мне невтерпеж, и моей спутнице, кажется, тоже, потому как она снова трется об меня всем телом, и мои руки соскальзывают ей на бедра. Аккуратно расстегиваю узкие джинсы, пальцами ныряю в жаркую влажную глубину — и нахрен шиплю от сжавшихся яиц.

— Малыш, не могу больше. Да и ты уже готова…

Легко сдираю джинсы блондинке, затем подхватываю, и прижимаю спиной к внутренней части двери. С размаху целую влажно и совсем не эстетично — по сути, засовываю ей язык так глубоко в рот, будто сожрать ее пытаюсь. Но ее ответ не уступает — и мы жадно приникаем друг к другу, словно в последний раз сосемся в этой жизни.

Неожиданно девчонка отстраняется, и смотрит мне в глаза решительно и твердо.

— Презерватив.

Мне в руку попадает шуршащий пакетик, и я богом клянусь, что понятия не имею, откуда она его достала!

Но это очень хорошо, потому что у самого мозг на метр ниже, чем нужно, а девчонка сообразила, хоть и младше меня… На сколько?

А не все ли равно?

Пальцами раскатываю презерватив по члену, и снова приникаю к влажному рту, кажущемуся сейчас вкуснее всех, что я пробовал до этого.

Пальцами пытаюсь ласкать ее, но слишком сильно мы прижаты друг к другу, да и девчонка не нуждается в лишних стимуляциях, а потому плюю на дальнейшую «романтику» — если она вообще возможна в кабинке мужского туалета — и, направив член, одним плавным толчком оказываюсь в крошке до упора.

Ее стиснутые зубы на моем языке и легкая преграда, сквозь которую я ворвался, служат лучше любой пощечины, отрезвляющей до почти вменяемого состояния.

Я замираю, не делая больше ни одного движения.

Моя спутница дрожит всем телом, насаженная до упора, и не делает попыток закричать. Хорошо хоть зубы разжала — а то металлический привкус уже стал заполнять мой рот.

Я не знаю, что сказать, и что делать, а размышлять об этом, когда твои самые ценные места обхватывает тугая девичья плоть — не лучшая идея.

Потому что девчонка охрененно узкая и горячая. Да и понятно, почему.

Я медленно пытаюсь отстраниться, но блондинка неожиданно порывисто вздыхает, и прижимает меня к себе руками, слегка двигая бедрами. Я, как баран, пытаюсь понять, что вообще происходит.

Ну не хочет же она продолжить?!

Хотя ее ерзанья на мне говорят совершенно об обратном.

По закону всех жанров, сейчас я должен отпустить идиотку-девчонку, что вступила в мир секса в первый раз, и утешить ее, плачущую от боли.

Но в реальности слез не было, лишь упрямые движения на мне, легкие, но так ощутимо-кайфовые… Невольно я двигаюсь вслед за блондинкой, что снова посасывает мой рот, явно пытаясь заласкать после неслабого укуса.

Сука.

Я не могу остановиться.

Просто, блять, сдохну, если не кончу сейчас, потому что я мужчина, в конце концов, и благородство потушено алкоголем, похотью, и движениями девичьих бедер на мне.

Знаю, что ни о каком оргазме для девственницы не может быть и речи, поэтому решаю не тянуть явно болезненное продолжение для девчонки, и в пару толчков кончаю самым ярким оргазмом от самого странного секса в своей жизни.

Секунды мы тяжело дышим друг в друга — я, от чумовых искр из глаз, упираясь лбом в острое плечико блондинки, а девчонка от пережитого. Затем осторожно отталкивает меня ручками — и я делаю шаг назад, одновременно ссаживая идиотку с себя.

А как иначе-то, если не идиотка?! Кто еще в здравом уме закроется с мужиком в туалете с одной, ясно вырисовывающейся целью в первый раз?! Слов нет, в каком я шоке от этой блондинки…

Мы одновременно, не глядя друг на друга, приводим себя в порядок, и, когда я смотрю на девушку, она уже одета, и открывает дверь туалета. Я тяну руку, пытаясь преградить ей путь, но девчонка уже выпрыгивает наружу.

— Стой! — невесть зачем ору ей вслед, — тебя как зовут-то?!

Она замирает, становится вполоборота, и на протрезвевший мозг лицо кажется смутно-знакомым.

— Для тебя, Орлов, гадкий утенок, — ухмыляется блондинка, и скрывается за спинами танцующей толпы.

Блять, мы что, знакомы?

Глава 2

Максим

— Дружище, ну как так-то… Собрались, называется, вчера отметить твое повышение, а ты слинял куда-то!

— Ромыч, нахрен иди. Последний раз тебя послушал…

Это он, старый козлина, уговорил меня вчера пойти клуб. Выпьем, посидим, снимем телочек… Оторвемся перед моим отъездом в другой город. И теперь я с трудом раскрываю глаза, а ведь у меня, черт подери, сегодня встреча с боссом.

Только теперь уже почти на равных.

А я, блять, с бодуна.

— Так и не отметили же почти…

— Иди нахуй, — беззлобно отшиваю претензии я.