Джилл Шелвис - В твоих сильных руках

Джилл Шелвис

В твоих сильных руках

Глава 1

Я выбрала самый сложный путь, но лишь потому, что заблудилась. Носите с собой карту.

Мэдди проехала по узкой вихляющей дороге вот уже четырнадцать сотен миль, а ее прошлое по-прежнему ее преследовало. Даже верная «хонда» не могла увезти Мэдди от ее демонов. Или неудач.

Ну что ж, хорошо хоть, что все возможные неприятности уже произошли. «Пожалуйста, хватит уже проблем!» — взмолилась она.

— Итак, дорогие радиослушатели, — бодро произнес ди-джей, — звоните и делитесь своими рождественскими надеждами и мечтами. Мы произвольно выберем победителя и сделаем так, чтобы его желания стали явью.

— Что за шутки? — Мэдди на мгновение оторвалась от созерцания гористой дороги и бросила взгляд на приборную доску. — После Дня благодарения прошли всего одни сутки. Рановато для Рождества.

— Любое желание, — повторил ди-джей. — Стоит произнести его вслух, и все исполнится.

Ну да, как же. Но, вздохнув, она все же решила попытаться. Когда-то у нее неплохо получалось мечтать. «Мэдди Мур, ты же выросла на съемочной площадке — напряги, черт подери, извилины».

— Ладно. Я бы хотела…

«Чего? Успеть наладить отношения с матерью до того, как она, Фиби Трегер, отправилась на последний концерт „Благодарных мертвецов“ на небе? Выгнать своего бывшего намного раньше, чем это произошло на самом деле? Заставить босса (чтоб он подавился остатками индейки!) не увольнять меня до выплаты годовой премии?»

— Жребий брошен, — объявил ди-джей. — Удачи всем, кто надеется.

Ой, может, именно это ей и нужно — удача. Она бы хотела быть более везучей — в семейных отношениях, в работе, в личной жизни…

Впрочем, личная жизнь необязательна. С мужчинами покончено навсегда.

Остановившись на этой мысли, Мэдди прищурилась, чтобы разглядеть сквозь туман надпись на дорожном знаке, попавшемся ей впервые за долгое время пути.

Добро пожаловать в Лаки-Харбор![1]

Дом 2100 счастливых людей

И 10 100 моллюсков.

Наконец-то. Размяв мышцы лица, которые слишком долго бездействовали, Мэдди улыбнулась и, чтобы отпраздновать прибытие в пункт назначения, сунула руку в пакет с чипсами. Чипсы были панацеей от всего на свете, начиная с сожалений о потере работы и кончая тем прискорбным фактом, что твой парень — полное ничтожество. Отметить с их помощью начало новой жизни, полное надежд, тоже вариант.

— Новая жизнь начинается с верной ноты, — произнесла Мэдди. Всем известно, что это проговаривание мыслей вслух способствует материализации желаемого. — Ты слышишь, карма? — Через слегка протекающий люк в крыше «хонды» она посмотрела вверх, на темное небо, затянутое тучами, — точь-в-точь сушилка, набитая серыми одеялами. — На сей раз я буду сильной. Как Кэтрин Хэпберн. И Ингрид Бергман. Так что издевайся над кем-нибудь другим, а меня оставь в покое.

В этот же момент Мэдди ослепила вспышка молнии, а от последовавшего за ней удара грома она от страха едва не лишилась чувств.

— Ладно-ладно, я хотела сказать, пожалуйста, оставь меня в покое.

Извилистая дорога, открывающаяся перед Мэдди, шла вдоль утеса, за которым, возможно, водится гораздо больше диких животных, чем ей, коренной горожанке, хотелось бы. Намного ниже, по левую руку, шумел и волновался Тихий океан, над пенистыми водами которого простер свои длинные серебристые пальцы туман.

Великолепно, просто великолепно, но больше всего поражает тишина. Никакого возмущенного рева автомобильных гудков, когда ты пытаешься перестроиться в левый ряд на запруженной машинами улице, никаких полных нервного напряжения офисов, где продюсеры и режиссеры орут друг на друга. Никаких экс-бойфрендов, которые орут на тебя, чтобы выпустить пар. Или хуже того.

Вообще никакой агрессии.

Только звук радио и собственное дыхание. Прекрасная, восхитительная тишина.

Как ни странно, Мэдди никогда прежде не доводилось бывать по ту сторону гор. Она и сейчас-то была здесь только потому, что, к ее огромному удивлению, у матери оказалось недвижимое имущество в штате Вашингтон. И что еще более удивительно, мама оставила ей одну треть этого самого имущества, в местечке под названием Лаки-Харбор-Резорт.

Воспитанная отцом, художником-декоратором из Лос-Анджелеса, Мэдди видела свою мать всего несколько раз после того, как была оформлена опека — на тот момент ей было всего пять лет. Так что завещание стало для нее огромным сюрпризом. Отец был шокирован не меньше — так же, как и две ее сводные сестры — Тара и Хлоя. Поскольку похорон как таковых не было — Фиби очень этого не хотела, — три сестры договорились встретиться на месте, в своих новых владениях.

И это будет их первая встреча за пять лет.

Вопреки ожиданиям дорога опять сузилась. Мэдди вписалась в резкий поворот слева, а затем мгновенно вывернула руль в другую сторону, направо, где снова был поворот. Дорожный знак на ее пути призывал беречься речных выдр, скоп — это еще, к черту, кто такие? — и орланов. В этом году на всем западном побережье осень наступила невероятно поздно, и опавшие листья, устилавшие дороги, напоминали золотые монеты. Все вместе это было так прекрасно, что она чуть не проехала мимо нужного поворота, на котором… О, черт! …она едва не врезалась в парня на мотоцикле.

— О Боже! — Душа ушла в пятки, когда Мэдди увидела, как байк вылетел за пределы шоссе и резко затормозил. С гримасой ужаса на лице она хотела было поскорее смыться, но в последний момент засомневалась.

Нет, это прежняя Мэдди игнорировала неприятные моменты, дабы избежать скандалов. Новая Мэдди остановила машину, хоть и дала себе минутку перед этим отдышаться. И что она ему скажет? «Извините, что чуть вас не убила? Вот мои права, страховка и последние двадцать семь долларов?» Нет, это уж слишком. «Эй, кретин, мотоциклы — машины смерти! Ты чуть сам себя не убил!» Хм, пожалуй, немного агрессивно. Значит, лучше всего просто искренне извиниться.

Собравшись с духом, Мэдди вылезла из машины, сжимая в руке свой «Блэкберри», чтобы набрать 911, если дело совсем худо, и направилась к байкеру.

«Пожалуйста, не будь идиоткой…»

Тот все еще сидел на мотоцикле, вытянув в сторону длинную ногу и опираясь на носок потертого ботинка. Глаза его были скрыты за зеркальными солнечными очками, и Мэдди не могла разглядеть, злится он или нет. Парень был подтянут, мускулист, широкоплеч, в джинсах и кожаной куртке, сшитых словно специально на его крепкую фигуру. Уж он-то стопудово не умял перед их встречей целую пачку чипсов с солью и уксусом.