Георгий Ланской - Звезда второго плана

Георгий Ланской

Звезда второго плана

Все события, описанные в этой книге, вымышлены. Любое сходство с реальными людьми случайно.

Часть 1

Вечер был влажный и какой-то противный. Впрочем, это не удивляло. Осень все-таки. Нестареющая певица все пела о том, что на дворе засентябрило, Марина слушала песню, ежилась и мрачно озиралась по сторонам. Когда уже можно будет войти внутрь?

В том, что на дворе «засентябрило», пока не было ничего ужасного. Ну, осень, да, и листочки уже кое-где тронулись желтым и красным дымом, а по вечерам от Москвы-реки веет уже не прохладой – холодом, сырым, пробирающим до костей. Но днем солнышко греет по-летнему, позволяя одеваться легко. Днем жизнь играет красками – уже размытыми дождями, но все еще яркими и живыми. И город – громадный, мощный, раздирающий небеса высотками и шпилями, живет, дыша полной грудью.

А дальше что?

Марина поглядела на закрытую дверь и обхватила руками худенькие плечи.

Рано.

Народ еще не вкусил всех прелестей вечера, охрана бдительно проверяет каждого приглашенного. О халяве нечего думать.

Как же курить хочется, блин…

Сигареты кончились утром, и купить было не на что. В сумочке – карточка на метро, немного косметики и нехитрый реквизит, служащий пропуском в рай. Возможно, прокатит, возможно, дадут от ворот поворот. От реки несло сыростью. Марина мельком взглянула на телефон.

Рано… Рано…

Стоять в тоненьком платьице без рукавов, с юбочкой, едва прикрывавшей попку, было холодно, но выхода не было. Не тащиться же сюда в куртке, тогда точно все труды пойдут прахом…

Как же холодно!

Почему-то все модные вечеринки в Москве называли исключительно «пати». В пригласительных, валявшихся потом на подоконниках, столиках или полу, это самое «пати» обозначалось выполненным латиницей словом «party». Марина по своей дремучести даже читала его раньше как «парты». Это потом, обзаведясь светским московским лоском, она научилась небрежно бросать: «Были вечером в «Махаоне» – вообще тухляк…»

Самое интересное, что ей верили.

Правда, недолго. Девочки нынче пошли продвинутые, о модных тусовках узнавали быстро. Так что играть светскую львицу приходилось в основном перед случайно затесавшимися в компанию провинциалками, разевавшими рот в ГУМе, потому как другие, заматеревшие в борьбе за теплое место подруги, лишь многозначительно кивали, подхватывая: «Да, «Махаон» тухляк, надо было ехать в другое место…» О том, как попадали в эти модные места, старались не упоминать.

Двери клуба приоткрылись, выпустив стайку разновозрастных людей. Заведение было более-менее приличным, попасть туда без приглашения просто так не вышло бы. Марина переступила ногами, но с места не сдвинулась.

Рано…

Конечно, пригласительного у нее нет. Она давно наловчилась проникать в подобные заведения без него. А что делать, если в кармане сорок рублей, в холодильнике – пакет с окаменевшими специями и полпачки маргарина, а на последних выходных туфлях отламывается каблук. Заметит кто – позору не оберешься. В животе урчало еще с утра. Марина душила голод сигаретами, но и они кончились.

Народ на крылечке курил, похохатывая и что-то оживленно обсуждая.

Из разговоров было понятно: отмечают не то юбилей, не то еще какое-то важное событие. Прячась от любопытных глаз, Марина зло стиснула зубы. В конце концов, чем она хуже их?! Тем, что угораздило родиться в глухой провинции, в семье простых бюджетников? Так это не ее вина. От злости в животе заурчало еще сильнее. Оценив хохочущих буржуев, Марина подумала: рано… Мало выпито, они еще не окончательно окосели, чтобы принять девчонку в платьишке с ближайшего рынка за свою.

Народ шел мимо, обтекая ее со всех сторон. Некоторые поглядывали с легким удивлением: не глупость ли стоять в таком платье на ветру, но интерес угасал так же быстро. У каждого полно собственных забот. Мало ли чего она тут стоит уже битый час? Может, клиента ждет, вон как размалевана…

Фонари горели жирным светом, напоминавшим тот самый заветренный кусок маргарина в холодильнике. От него было неуютно глазам. Марина отвернулась от ярких вспышек неоновых реклам. Чтобы отвлечься, Марина стала вспоминать.

Последние два года в Москве единственным более-менее благополучным оказался период, когда они снимали квартиру вместе с Димкой. Студентик музыкального училища некоторое время делил с ней нехитрый быт, подрабатывая то тут, то там. Сложенные вместе гроши позволяли и за квартиру платить, питаться и даже одеваться.

Бегать на пробы, конкурсы и прослушивания вместе тоже было веселее. Правда, их одинаково никуда не брали. Сколько в Москве таких, талантливых, настырных, из забытых богом мест! Марина видела их на прослушиваниях: голодных, амбициозных, одержимых желанием зацепиться за Москву хоть одним коготком.

Димке повезло.

Марина потерла голые руки, со злостью вспомнив о бывшем соседе по комнате. Дима познакомился с сыном олигарха, а тот в свою очередь свел его с влиятельным продюсером, который мог сделать звезду из кого угодно.

Димка стал звездой через год.

Думать о нем Марине стало неприятно.

В голову лезли мрачные мысли: сапог на слякотную московскую осень у нее нет, и, наверное, придется просить родителей выслать денег; за комнатушку не заплачено уже два месяца, и со дня на день ее выгонят вон. А память ехидно подсунула картинку из телевизора: Димка на новой машине, донельзя пафосный, разглагольствовал о судьбах молодых исполнителей отечественной эстрады…

Это было уже чересчур!

Вечером почти на последние деньги она купила пару пакетов лапши быстрого приготовления, по привычке называемой «китайской», хотя производили ее в родном отечестве. Одну решила оставить на утро, вторую залила кипятком сразу. От острого духа псевдомясного бульона она едва не зарычала от голода. У Марины не хватило выдержки приберечь вторую порцию. Недолго думая, она съела все, утешая себя мыслью, что утром просто попьет чайку. Ночью, лежа на продавленном диване, она вспомнила, что чая тоже нет.

Гадство…

Над Москвой чернело небо. Где-то в его глубине мерцали звезды – настоящие, продюсировать их никому еще не пришло в голову! Немилосердный ветер дул в спину. Марина мельком подумала, что завтра наверняка сляжет с температурой.

Двери клуба снова открылись. На крыльцо высыпала новая стайка людей. Больше ждать Марина просто не могла. Она осторожно двинулась к ним, открыв по пути сумочку. Реквизит ждал.

Кажется, сегодня вечером она поест вволю.

Метод проникновения на подобные банкеты был давно отработан. Разумеется, для этой цели подходили отнюдь не все заведения и далеко не каждое мероприятие. Оптимальными были свадьбы, дни рождения, реже – корпоративные вечеринки, где все всех знали. Однажды Марина сытно пообедала на похоронах. Правда, несмотря на приятную тяжесть в животе, она долго чувствовала себя неловко, словно обокрала покойника.

Пользоваться халявой ее в свое время научил Димка, вечно голодный, тощий и нервный…