Джилли Купер - Имоджин

Джилли Купер

Имоджин

Лин Адамс — с любовью.

Глава первая

Городок Пайкли-ин-Дарроудэйл в Вест-райдинге[1] цепляется за склон холма, как серая белка. По верху тянутся торфяники, а внизу, в долине, где среди заливных лугов петляет река Дарроу, расположен местный теннисный клуб. На улице Хай-стрит — здание публичной библиотеки.

Это было после обеда в одну из майских суббот. Старший библиотекарь мисс Наджент отложила в сторону ажурный лиловатого оттенка джемпер, который вязала, и угостилась еще одной порцией крема-ликера «Линкольн».

— Никогда не думала, что он такой слабый, — сказала она сидевшей рядом привлекательной девушке, которая с отрешенным видом раскладывала книги на две стопки, беллетристику и документальную литературу, после чего ставила их на тележку. — Теперь все, должно быть, на турнире. А ты пойдешь, Имоджин?

— На часок-другой, — кивнула девушка. — Моя сестра с ума сходит по одному из игроков — какая-то уимблдонская звезда. Я обещала ей пойти и поглядеть на него.

— Жаль, что у тебя сегодня работа, — сказала мисс Наджент. — Ты всегда помогаешь Глории. Она что, в самом деле насморк подхватила? Я отлучусь на минуту позвонить и узнать, что с ней.

— О, не стоит, — поспешно сказала Имоджин, отлично знавшая, что Глория укатила на выходные с приятелем в Моркамб. — У нее в берлоге телефон в коридоре, и она наверняка еще слишком слаба, чтобы бежать вниз через две ступеньки отвечать на звонки.

Чувствуя, что краснеет от такого вранья, она занялась стопками брошюр под названиями «Твои права налогоплательщика» и «Что делать в Пайкли».

«Всех — к чертям», — обычно отвечала Глория на подобный вопрос.

Мисс Наджент запустила руку в свою синтетическую блузку кремового цвета, чтобы подтянуть бретельки лифчика.

— Еще не решила, куда поедешь в отпуск?

— Пока не совсем, — ответила Имоджин, с надеждой ожидая какого-нибудь читателя, который мог бы отвлечь от нее внимание мисс Наджент. — Мой отец договорился с одним викарием из Уитби на сентябрь. Может быть, поеду с ним.

Ей были противны разговоры об отпусках. Все в библиотеке, казалось, уже за несколько месяцев планировали поездки в разные экзотические места и ни о чем другом не говорили. Она достала романтическую повесть «Поцелуй в Танжере» из стопки, предназначенной для раздела путешествий, и переложила ее в стопку с беллетристикой. На обложке была картинка, изображавшая красивую пару, целующуюся на фоне аметистового океана и розовых минаретов. О, Господи, с тоской подумала Имоджин, если бы только я могла поехать в Танжер и увлечься там каким-нибудь длинноногим мужчиной с надменным лицом!

Для субботы библиотека была довольно пустынна. В левом углу, где вокруг невысоких круглых столов стояли удобные кресла, какая-то старая леди заснула над письмами Ллойд-Джоржа. Юноша в кожаной куртке одолевал биографию Кевина Кигана, шевеля губами при чтении. Малорослый мистер Харгривз заканчивал очередную главу порнографического романа: он не осмеливался взять книгу на дом, опасаясь неодобрения жены. Не считая еще серьезного молодого человека с бородой и в сандалиях, который перебирал тома по социологии, и цветной девицы, проглатывавшей по четыре романа в день и тщетно пытавшейся найти непрочитанный, зал был пуст.

Вдруг дверь открылась, и вошли две пожилые женщины, раскрасневшиеся после посещения расположенной напротив парикмахерской, пахнущие лаком и ворчавшие на ветер, который испортил их новые прически. Имоджин получила от одной из них пеню за нарушение сроков возвращения книг, а другую заверила в том, что Кэтрин Куксон новой книги пока не написала.

— Авторы, знаете ли, должны писать в своем собственном темпе, — укоризненно заметила мисс Наджент.

Имоджин наблюдала за тем, как эти две женщины остановились, чтобы просмотреть романы на тележке с возвращенными книгами. Забавно, подумала она, отчего это люди стараются сначала осмотреть эту тележку и уже потом полки, словно, книга, которую кто-то уже брал, заслуживает большего внимания. Совсем как Глория. В тот день ее уже спрашивали трое парней, и все скептически отнеслись к рассказу о насморке. Но Имоджин знала, что на следующей неделе все они опять будут ею интересоваться.

Работая в библиотеке, много узнаешь о местных жителях. Не далее как этим утром мистер Барраклоу, который втайне от своей жены встречался с местной нимфоманкой, взял книгу под названием «Как жить с плохим партнером». Затем, пыхтя и отдуваясь, появился мистер Йорк, известный своим самым безмятежным браком во всем Пайкли, и попросил Имоджин заказать ему сочинение Мастерса и Джонсона о сексуальной неполноценности. А после обеда боязливо зашла миссис Боттомли, одна из новых работниц в отцовском приходе, которой для начала поручили заботу о цветах. Она исподтишка выбрала четыре книги по цветоводству.

— Вивьен Ли пока что в хорошем состоянии, — заметила мисс Наджент. — а Дэвида Нивена лучше отложить для починки, пока он весь не рассыпался. Ты сегодня много сделала, что могла бы уже и отчалить. Сейчас около четырех.

Но уже через минуту к Имоджин обратилась какая-то полоумная старуха в штопаных чулках и спросила, не найдется ли у них пакета для мусора, за чем последовало долгое объяснение с рассказом про то, как у нее задавило собаку и она хотела бы как можно быстрее выбросить ее коробку и резиновые игрушки.

— Мусорщики придут только в среду, и я буду вспоминать про него всякий раз, когда они будут опорожнять бак.

У Имоджин глаза наполнились слезами.

— Мне так жаль, — сказала она старушке.

Посвятив разговору с ней минут пять, она повернулась к двум подошедшим к столу совершенно пунцовым мальчишкам.

— Есть какие-нибудь книжки про жизнь? — спросил старший.

— Чью жизнь? Биографии — там.

— Знаете, про то, как живут: дети и все такое, — объяснил мальчишка. Приятель его хихикнул. Имоджин старалась сдержать улыбку.

— Хватит дурить, — отрезала мисс Наджент, — ступайте, молодцы, в детскую библиотеку в соседнем подъезде и поищите там. Имоджии, поторопись с этими книгами.

Она смотрела на девушку, которая толкала по залу скрипучую тележку. Та была хороша, несмотря на свой чересчур робкий вид, и очень старательна, но она с такой готовностью сочувствовала проблемам других, что на свои дела времени у нее никогда не хватало. Имоджин взяла в левую руку стопу сложенных в алфавитном порядке книг — такую высокую, что она доходила ей чуть ли не до глаз, — и начала расставлять их по полкам. Собрания сочинений были для нее вехами, которые облегчали работу. «Сыновья и любовники» были сразу поставлены в конец светло-зеленого ряда Д. Г. Лоуренса. «Возвращение в Джалну» заполнило щель в издании Мазо дела Роке.