Кейт Мидер - Точка плавления (ЛП)

Кейт Мидер

Точка плавления

Серия: Горячие парни Чикаго - 1,5

Над переводом работали: Ирина Васина, Наталья Ульянова

Бета-ридер: Мария Суркаева

Русифицированная обложка: Мария Суркаева

Глава 1

“Что ж, привет, Золотце, как дела?”

Брейди Смит практически расплавился от вида этой гладкой, загорелой кожи, плотно натягивающейся над шестью кубиками пресса Гейджа Симпсона. Струйка пота, стекающая по его груди, такая же ленивая, как его пиратская улыбка, делала рот Брейди сухим, а ноги ватными. Микеланджело впал бы в ступор, если бы увидел эту модель скульптурных мышц во плоти. Может, даже свалился бы с подмостков Сикстинской капеллы.

Гейдж уже был произведением искусства и его гребаная идеальность не требовала никакого улучшения.

Низко висящее вечернее сентябрьское солнце придавало всей этой красоте глянцевое сияние, тщетные усилия матери-природы улучшить то, что не нуждается в улучшении. Впрочем, у нее это получилось: котенок, свернувшийся на руках у Гейджа, сиял, как неоновый шар…

Бииииииип!

Водитель, стоящей позади Брейди машины, просигналил, дав тем самым ему понять, что он задерживает движение, пялясь на огромный билборд по Западной Авеню.

“Да, да, охлади свой пыл, говнюк”.

Брейди ударил по газам и рванул вперед на своем “Харлее Дина Глайд”, оставляя билборд позади. Предполагалось, что это будет краткосрочная сделка, Не больше месяца, только чтобы продвинуть благотворительный календарь с горячими пожарными. Дополнительным бонусом было создание хорошего, или хотя бы изменение к лучшему, мнения горожан о Чикагском Пожарном Департаменте. Сводный брат Гейджа, Люк, коллега пожарный, был пойман на камеру дравшимся с детективом полиции, поэтому были приняты экстренные меры, чтобы заставить ЧПД выглядеть компанией мальчиков из хора.

Полуобнаженных, загорелых, держащих котят мальчиков из хора.

Шесть минут спустя Брейди подъехал к своему месту назначения: Дэмпси на Дамэн, бару, который открыл последний приемный отец Гейджа, Шон. Символ в виде кельтской буквы с клевером, изображавший “E”, висел над большой дубовой дверью; “The Boys are Back in Town” группы Thin Lizzy[1] гремела в воздухе. Ваш оживший Дисней-ирландский кошмар. Пару минут Брейди сидел на байке, психологически подготавливая себя к ожидающему впереди празднику жизни. Он был здесь только ради своего тату-мастера Дарси. Ладно, своего друга Дарси. Ее парень, Бэк, ещё один из выводка приемных болванов Дэмпси, сделал ей предложение. Сейчас они отмечали это событие с семьей и друзьями. Совсем не в духе Брейди.

Время взять себя в руки. Глубоко вдохнув для храбрости, он обошел здание, чтобы попасть в патио на заднем дворе, место для частных вечеринок. С каждым дающимся с трудом шагом жужжание сдобренного алкоголем веселья становилось все громче, как и шум в его крови.

Черт, он нервничал.

Между деревьями, растущими на заднем дворе, были развешаны мерцающие белые огни, освещая улыбки на лицах людей, сидящих за столом для пикника с выпивкой в руках. Брейди оглядел толпу, убеждая себя, что делает это в поисках Дарси. Он без труда обнаружил ее, бледная, покрытая татуировками рука обнимала Бэка за талию, ее волосы цвета воронова крыла лежали на его груди. Также осмотр Брейди включал в себя мужской кивок Люку и полуулыбку в сторону девушки Люка, Кинси, которая и организовала календарь “Мужчины на Пожаре” и те возбуждающие билборды.

В груди Брейди поднялась паника, когда единственный человек, которого он хотел, нуждался, увидеть, не попал в поле его зрения.

— Могу я предложить вам “Ковбой Членосос”?

Брейди резко развернулся, сообразив, что, заходя во двор, прошел мимо импровизированного бара, который установили, чтобы поддерживать уровень выпивки и развязности на вечеринке. Трио хихикающих женщин облокотились на стойку, их глаза, и другие части тела, указывали на Гейджа.

Который был одет в гребаную ковбойскую шляпу.

— Что, простииииии? — взвизгнула одна женщина, обладательница пары сисек, которые даже Брейди мог признать достаточно зрелищными.

— Один из моих лучших коктейлей, леди, — пояснил Гейдж с улыбкой, разбивающей сердца. Его футболка гласила: “Пожарный. Потому что Хулигана нет в списке профессий”, а в руках у него была карта, похожая на меню. — Персиковый шнапс и Бэйлиз. Или может вы предпочитаете “Раздвигатель ног”: текила, водка, ром и джин. Смешайте все основные напитки и они гарантируют вам такое прекрасное времяпровождение, какое не сможет ваш мужчина.

Девушки оценили такую маркетинговую стратегию. Сиськи на шпильках спросила:

— Как насчет “Секса на пляже”?

Гейдж удрученно покачал головой.

— Звонили шестидесятые, дорогуша, просили вернуть им их коктейли. Потом вы потребуете “Харвей Уолбэнгер”[2] и мне придется лишить вас спиртного до того, как все начнется. Не заставляйте меня делать это.

— Нет, не надо нас ничего лишать! — последовало еще больше заигрывающих/отчаянных просьб, вперемешку с заказом трех “Раздвигателей ног”.

Оставаясь незамеченным, Брейди восхищался легкой, гибкой грацией Малыша Тора, прозвище, которое Кинси дала Гейджу. Обычно Брейди не привлекали блондины с серебристо-голубыми глазами, которые искрились опасным приглашением. А также хитрые усмешки или сильная челюсть, уже примерно сутки не видевшая бритвы. Ничто из этого не волновало его, потому что Брейди считал себя способным устоять перед очарованием двадцатичетырехлетнего плейбоя, который мог заполучить любого желаемого парня, просто щелкнув пальцами.

Ничто из этого не волновало его до Гейджа.

Когда Гейдж около трех месяцев назад зашел на кухню “Смит & Джонс”, мозг Брейди закоротило от вида такой красоты во плоти. Каждая новая встреча только усиливала привлекательность Гейджа, но тот первый раз, боже, это было похоже на то, как взмыть из глубокой, холодной дыры к ослепляющему, очищающему солнечному свету.

Это была пятничная ночь июня, шел третий месяц со дня начала работы “Смит & Джонс” и кухня, наконец-то, вошла в ритм, все это взаимодействие, которое присуще великим командам. Отзывы были хороши, доходы еще лучше, и после нескольких потерянных лет, Брейди, в конце концов, начал ощущать себя на своем месте. Он как раз был занят контролем блюд, подаваемых в зал, и Хавьер, его су-шеф, отпустил шуточку о сырых куриных грудках и о том, как те выглядели… ну, это надо было видеть.