Жена на два дня - Диана Рымарь Страница 2

– Не стыдно тебе врать прямо в глаза? – процедил Давид сквозь зубы. – На задницу свою посмотри!

Яна вскочила с кровати, все еще прижимая к груди покрывало. Подошла к шкафу с зеркальной дверью, посмотрела на себя и ужаснулась. На левой половинке попы отчетливо виднелись синяки, которые могли оставить только мужские пальцы. Причем жать надо было сильно, чтобы сделать такие явные отметины. Подобное она точно должна бы запомнить. Но нет!

Как Давид это разглядел? Наверное, она спала кверху задницей, пока он ее не разбудил.

– Что скажешь в свое оправдание? – голос Давида просто убивал спокойствием.

Яна уставилась на мужа и вдруг отчетливо поняла – что бы она в эту минуту ни сказала, он не воспримет. Уже все для себя решил.

– Давид, я бы никогда… Слышишь? Я бы ни за что тебе не изменила! – попыталась она доказать свое.

А потом бросилась к нему в надежде, что выслушает. Но он выставил вперед ладонь и ледяным тоном процедил:

– Не смей подходить ко мне.

Яна замерла на полпути, уставилась на него круглыми глазами, не зная, что делать дальше.

Зато Давид, кажется, знал. Его глаза снова сузились.

– Я хочу, чтобы ты немедленно покинула отель и исчезла из моей жизни, – продолжил он тем же деланно спокойным тоном.

Вот тебе и вышла замуж за лучшего мужчину на свете.

– Но постой… – попыталась она его разжалобить. – Давай разберемся? Это какая-то ошибка…

– Ошибка – то, что я женился на нищей швали, думая, что беру в жены достойную женщину. А теперь пошла вон.

Щеки Яны тут же порозовели, впрочем, как и шея, а также грудь.

Детдомовская шваль… не счесть, сколько раз ее за детство и юность успели так назвать. Но в том-то и дело, что ты шваль, пока сама считаешь себя таковой. Яна так давно не считала.

Да, в ней не найдешь ничего выдающегося, разве что кроме внешности. При росте метр семьдесят она была на редкость стройной, тонкокостной. Кроме того, спасибо родителям, обладала приятными чертами лица, большими синими глазами, густыми, необыкновенно длинными волосами. В свои двадцать два она не начала никакого стартапа, не построила головокружительной карьеры, но успела получить образование. До встречи с Давидом неплохо справлялась со своим житьем-бытьем, работала продавцом в книжном, делала ремонт в полученной от государства квартире, строила планы на будущее. Швали живут по-другому.

– Ты не имеешь права меня так называть! – заголосила она. – Не смей меня оскорблять!

И тут напускное спокойствие Давида будто рукой сняло.

Он подскочил с места, навис над ней и взревел:

– Шваль! Я с тебя пылинки сдувал! Я тебя любил! Я на тебе женился, а ты тут трахалась у меня за спиной! Да как тебе не стыдно?!

– Я не тр…

Он не дал ей продолжить. Схватил за лицо и вдавил пальцы в нежную кожу. А отпустив, вытер руку о брюки, будто коснулся чего-то жутко грязного.

– Таких, как ты, нужно чипировать и отслеживать, сообщать нормальным людям, чтобы держались подальше. Тебя стерилизовать надо, чтобы, не дай бог, не плодилась. Клеймо на лбу поставить, чтобы все видели, какая ты дрянь…

Яна опешила от такой отповеди.

– Давид, я… – попыталась она ответить.

– Заткнись! – заорал он, заводясь еще сильнее. – Я больше никогда не хочу тебя видеть! Никогда в своей жизни… Запаха твоего чувствовать не хочу, голоса слышать не желаю. Ты мне омерзительна!

Выплюнув эти слова ей в лицо, Давид схватил ее за затылок и как есть голую, с прижатым к груди одеялом, вытолкал из спальни, а потом и вовсе из номера. Пихнул вперед, да так крепко, что Яна чуть не упала.

Его телохранители, которые стояли возле дверей, тут же отвернулись, едва увидели, что жена хозяина не одета. Однако двое постояльцев, стоявших дальше по коридору, отнюдь не были столь же деликатны. Молодые люди уставились на Яну во все глаза.

– Пошла вон из отеля! – гаркнул Давид, указывая ей в сторону лифтов.

– Хотя бы дай мне одеться! – попросила Яна, старательно кутаясь в одеяло.

– Зачем шлюхе одежда? – хмыкнул он. – Голая иди!

С этими словами он сорвал с нее одеяло.

Яна вскрикнула, попыталась поймать полы драгоценного покрывала, но не вышло.

– Давид, ты что?! – вскрикнула она в отчаянии. – Отдай!

Но он лишь полоснул ее злобным взглядом и отшвырнул красную ткань подальше, преградил Яне путь, чтобы она не вздумала потянуться за одеялом.

– Пожалуйста! – взмолилась она, кое-как прикрываясь руками.

– Заткнись и иди! – взревел Давид, совсем уже себя не сдерживая. – А если сама не пойдешь, а тебя за шкирку выкину. Ну? Как это будет? Сама пойдешь или помочь?

Яна резко отпрыгнула от него на безопасное расстояние. Не хотела, чтобы он снова схватил ее за шею.

«За что?!» – кричала она про себя.

Ведь не виновата, была уверена, что не имела к тем презервативам никакого отношения. И пусть в памяти провал, себя она знала. Ни за что не позволила бы другому мужчине себя коснуться. А синяки на попе… Надо еще выяснить, кто и зачем их сделал. Жаль, что Давиду выяснять неинтересно.

Он шагнул к ней с явным намерением выполнить угрозу, и Яна снова отпрянула подальше. Посмотрела ему в глаза и обожглась о злобу, с которой он на нее смотрел.

– Пошла вперед! – отдал он строгий приказ.

«Неужели и правда заставит меня голой выйти на улицу?..» – охнула она про себя.

Очень