Три недели другой жизни 2 (СИ) - Вольцева Арина Страница 20

Когда немногим ранее Виолетта Глебовна, уверенно поводив аппаратом по пока еще плоскому животу Маши, радостно хмыкнула, напряжение в комнате стало почти осязаемым.

— Оба эмбриона развиваются согласно своего срока, расположение правильное, закрепились они как положено…

— Погодите? — осипшим голосом спросил Матвей. — Оба эмбриона?

— Да, — кивнула, посмотрев на него, врач. — Оба подсаженных эмбриона прикрепились и прижились!

— А кто?

— Пока рано говорить про пол. Срок около десяти недель. Через месяца два буем делать следующее плановое УЗИ — возможно, там уже можно будет конкретно все рассмотреть, — улыбнулась женщина, не отвлекаясь от монитора и щелкая кнопочками. — Машенька, пока все хорошо. Но предупрежу сразу, видеться с вами мы будем часто. Многоплодную беременность ведут более тщательно и исследования делают чаще. Позже поднимемся в кабинет, распишем ваш рацион, я напишу, какие витамины следует принимать. Но, по моему личному мнению, сейчас для вас более важны комфорт, отдых, прогулки и абсолютное спокойствие. Токсикоз не мучает?

— С утра мутит немного, — тихо ответила Маша, следя за картинкой на мониторе.

— Я напишу, что вам может помочь. Но если приступы токсикоза будут сильные, сразу звоните мне. Сейчас женщинам абсолютно незачем страдать от приступов тошноты, анемии и всех прочих "прелестей" беременности, все сейчас вполне купируется, а порой и полностью устраняется медикаментозно.

— Но… Таблетки? Они не вредны? — робко спросила Аня.

— Тут все индивидуально. Порой риск от последствий медикаментов гораздо, в разы, меньше риска последствий затяжного токсикоза! — врач покачала головой. — Как правило, три-четыре дня и становится гораздо лучше, — она перевела взгляд на рядом стоящий принтер, подождала, пока оттуда появились три листа, перечитала их, расписалась и передала один Ане, а второй — Маше, третий оставила себе.

На тех листочках, что оказались у Ани и Маши, в верхней части расположилась черно-белая фотография, на которой четко прослеживались два овала, один из которых был почти перпендикулярно другому, а внутри каждого очертания белых большеголовых пятнышек.

На глаза Ани навернулись слезы.

— Внизу расписаны результаты обследования, вес и рост малышей и отдельных частей тела, — она немного замялась. — Вообще-то суррогатным мамочкам мы не даем подобных снимков, чтобы не упрочнять ментальную связь матери и ребенка, так как ни юридически, ни биологически такие детки никак не принадлежат своим суррогатным носителям, простите, как бы грубо это ни звучало. Да и для суррогатных матерей всегда существует риск эмоциональной привязанности. Поэтому лучше не усугублять… Но у вас другой случай, — она вздохнула, сняла очки, протерла их, скрывая свою растерянность и неловкость. — А сейчас попрошу полминутки тишины.

Врач пощелкала какими-то кнопочками, переключила тумблер на пульте, поводила сканером по животу Маши, и кабинет наполнили совсем иные, будто потусторонние звуки. Сначала был шорох и скрежет, а потом совершенно четко послышалось быстрое сердцебиение. Эхом ему вторило второе.

И Маша, и Аня разом посмотрели друг на друга. В глазах сестер светился такой чистейший восторг, что та хрупкая связь, что стала образовываться между ними, в эту секунду упрочнилась — от вида того, как рада другая.

Аня почувствовала влагу на щеках и повернулась к мужу, до конца не веря в реальность этой минуты. Его удивленное и одновременно радостное лицо светилось счастьем. Неважно, кто это был, он уже полюбил их всей своею душой! Прямо в эту секунду он до конца осознал, что они скоро станут родителями!

— Так, — довольно протянула Виолетта Глебовна, убрала сканер, отключила звук и протянула Маше бумажное полотенце. — Впечатляет, правда? — она улыбнулась восторженно замеревшим супругам.

Маша осторожно стерла гель с живота, поправила одежду и поднялась, меняясь с Аней местами.

— А теперь приступим к самому интересному, — женщина едва ли не потирала руки.

По животу плавно двигался сканер аппарата, а на экране перед Виолеттой Глебовной на мутно-темном фоне появлялась картинка.

— Ну так я и думала, — кивнула она своим мыслям, наклонила голову в одну сторону, в другую, чуть спустилась ниже по Аниному животу сканером и улыбнулась. — Тишина в студии! — пошутила она, хотя всеобщее напряжение достигло своего апогея.

Трое будущих родителей настороженно замерли.

Раздался уже знакомый шорох, потом треск, а потом робкое и быстрое трепетание сердечка.

Матвей почувствовал, как грудь сдавило от переполняющих его чувств. Боже, как же он молил об этой минуте! Несмотря на то, что головой он понимал, что у Маши под сердцем их с Аней дети (до конца не мог еще он поверить в то, что там двое!), все же "оболочка" этого подарка судьбы сбивала с толку и никак не могла помочь поверить и сердцу. Но сейчас, когда на кушетке расположилась Аня, и это ее животик сейчас видно на экране аппарата, а прямо посередине небольшое белое пятно… Вот именно сейчас до него дошло, что все это реально! Они смогли!

— Вы слышите? — прозвучал довольный голос Виолетты Глебовны.

Маша, Аня и Матвей даже пригнулись поближе к аппарату.

Звук быстрого биения маленького сердечка будто отражался от стен кабинета и вторило самому себе.

— Это же не… — показал пальцем на монитор Матвей, не смея озвучить то, о чем подумали все.

— Второе сердцебиение! — кивнула врач.

Глава 22

Аню буквально трясло от обрушившихся новостей. Она не могла до конца осознать происходящего и не верила в то, что наконец-то случилось чудо! То, о чем она так долго мечтала, о чем грезила наяву, о чем так жарко молилась, — произошло! Ее самая заветная мечта осуществилась!

Только на душе было тяжело. Она была растеряна от этих противоречивых чувств, рвущих душу в разные стороны. Сотни вопросов одновременно крутились в голове, и ни на один не было вразумительного ответа.

Ни одного ребенка — и сразу четверо? И как она будет управляться с ними? Как она сможет уделить каждому столько же времени, что и другим?.. А как же мальчишки?.. Сердцем она уже прикипела к ним, к тому же они запустили процедуру усыновления, показали, что готовы забрать их, сейчас Полина Андреевна уже подключает все свои возможности, чтобы весь процесс как можно скорее завершился… Да и не готова она отказываться от Сашки и Мишки!

— Солнце, — видимо уже в десятый раз позвал ее супруг. — Вернись ко мне! Поделись, что тебя так мучает?

Матвей отнял руку от руля и взял ее за ледяную ладошку. В ответ Аня стиснула пальцы, будто его рука — последний шанс на то, чтобы выжить.

— Столько всего, — вздохнув, начала она и озвучила самые тяжкие мысли: про мальчишек, про то, что она не знает, хватит ли ей сил поднять разом столько детей и прочее…

— Ну почему ты сбрасываешь со счетов меня? — нахмурился после ее рассказа супруг. — Почему ты строишь жизнь так, будто ты одна и рассчитывать придется только на свои силы? Неужели я хоть единожды дал тебе усомниться в себе?

Она с нежностью посмотрела на Матвея.

— Я никогда в тебе не сомневалась! — горячо ответила Аня. — Просто… Я, наверное, напугана… — она растерянно глядела за окно на пробегающие мимо деревья. — Меня беспокоили и беспокоят твои мысли по поводу усыновления. Вчера, когда мы знали только об одном ребенке, твое желание усыновить мальчишек было естественным и логичным… А теперь? Когда у нас не один, а сразу будет маленький отряд?..

— Послушай, раз мы уже решились, то пойдем до конца, — уверенно сжал он ее руку. — Да, будет нелегко. Особенно, поначалу. Но эти трудности — временны! У меня есть ты, а у тебя — я. А еще у нас есть замечательные мамы, которые спят и видят себя в окружении толпы внуков, — он тепло улыбнулся, на секунду оторвав взгляд от дороги. — Я люблю тебя, моя дорогая, любимая неповторимая жена! — мягкое прикосновение его горячих губ к ее холодной ладони. — Вот только когда мы успели? — он широко и весело улыбнулся.