Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Елена Армас Страница 21

— Просто стараюсь помочь, Адель, — широко улыбнулась я.

— Много ты настараешься. Ручонки как макаронины, — тихо проворчала старушка.

Я поморщилась, рассматривая свои слабые мышцы, и тут меня осенило:

— Адель, так мы его выносим или наоборот, заносим?

— Давай сделаем еще подход, — приказала она, словно не расслышав. — Раз, два!

Есть ли смысл ее допрашивать? Вздохнув, я молча взялась за подлокотник и обернулась, ожидая команды.

Адель вдруг изменилась в лице и страшно побледнела.

Я глянула в ее стеклянные глаза и положила руку на плечо.

— Адель? Как вы себя чувствуете? Не хотите присесть на минутку?

Женщина не меньше минуты смотрела в стену, не реагируя на мои попытки привести ее в себя.

В голове у меня прозвучал тревожный звонок.

В квартиру соседки не попасть — дверь перекрыта. Звать на помощь? Так у старушки никаких видимых повреждений… Она вдруг словно превратилась в овощ.

У меня по шее потекли капли пота.

— Адель?

Молчит…

Я уже вытаскивала телефон, готовясь вызвать службу спасения, когда взгляд женщины на миг сосредоточился. Адель в замешательстве нахмурилась и посмотрела на диван, затем на стиснутое моей рукой плечо. В ее глазах заметалась тревога.

— Адель! — Я медленно разжала пальцы. — Как вы?

Стоявшая передо мной женщина ничем не напоминала бойкую старушку, пытавшуюся двигать мебель. Дезориентированная, растерянная, словно человек, только что вынырнувший из глубокого сна.

О-ля-ля… Меня охватила паника, и тут за спиной раздался знакомый низкий голос:

— Рози?

Лукас! Слава богу, вернулся…

Я испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Появилось желание закрыть глаза и выдохнуть.

— Что здесь происходит? Какого черта тут делает этот диван?

Я обернулась. Лукас стоял в паре футов.

— Хотели вытащить его из квартиры.

Мы обменялись взглядами, и его ослепительная улыбка потухла.

— Или занести внутрь, уж и не знаю.

Лукас слегка нахмурился.

— Матео? — радостно и в то же время недоверчиво пробормотала Адель.

Я заморгала, переводя взгляд с молитвенно сложившей руки старушки на Лукаса. Тот был совершенно невозмутим.

Хм, Матео?

— Адель, это Лукас, — ласково заговорила я. — Помните, я вам рассказывала? Мой Лукас… э-э-э…

Глупая оговорка привела меня в полное смущение.

— Брат Каталины, — промямлила я, избегая смотреть на молодого человека.

— Что значит «твой Лукас»? — сдвинула брови старушка. — Это мой Матео.

Я натянуто улыбнулась. Вот так влипли… Как же свернуть дурацкий разговор?

Молчание длилось целую вечность, и наконец Лукас подал голос:

— Не возражаете, если я уберу диван, и вы пройдете к себе, Адель? Нет, я уважаю феминизм, но мы ведь одна команда?

Осмелившись посмотреть на своего спасителя, я поймала его взгляд, и Лукас двинулся к забаррикадированной двери. Осторожно отстранил пожилую женщину и повернулся ко мне. Медленно наклонившись, тихонько шепнул:

— Твой Лукас идет на помощь.

Мой Лукас…

С моих губ слетел странный звук.

К счастью, сосед уже взялся за дело. Через несколько минут диван вновь стоял где положено, и Лукас провел хрупкую старушку внутрь. Я осталась у порога.

— Проголодался? — осведомилась Адель. — У меня осталось немного лазаньи от завтрака. Кстати, по-моему, ты слегка похудел.

— Неужели? — как ни в чем не бывало откликнулся Лукас, словно они со старушкой знакомы уже сто лет. — По-моему, я в неплохой форме. Видите? — заявил он, напрягая бицепсы.

— Ах, негодник! — захихикала Адель, шлепнув его по руке.

Я застыла в дверях, не в силах оторваться от созерцания печальной, хотя и невозможно милой сценки. Как удается Лукасу быть столь обходительным и одновременно настойчивым? Он оглянулся, застав меня врасплох. Зайдешь?

Я нерешительно топталась на пороге. Не знаю, что он рассмотрел в моих глазах, однако, повременив, сказал ласково и в то же время твердо:

— Зайди к нам, Рози.

Я машинально сделала шаг вперед и присоединилась к ним в гостиной.

Заваривая чай, Адель болтала без умолку. Заверила нас, что вечером ее навестит дочь, и наконец задремала, а мы вернулись в квартиру Лины. В нашу квартиру, невольно отметила я.

Дверь захлопнулась, и мы встали, прижавшись спинами к стене.

— Это было… волнительно, — прошептала я. — Просто душераздирающая сцена.

— Ага, — устало согласился Лукас, закрыв глаза. — Что делать, такова жизнь. Бывает, что сердце оказывается не на месте.

По его лицу пробежала тень, которую я замечала уже не раз, и меня черт дернул за язык:

— Похоже, у тебя как раз не на месте? Поэтому ты и решил на время покинуть Испанию?

Лукас лениво поднял веки и одарил меня тяжелым взглядом.

— И да и нет. Сердце мне никто не разбил, если ты об этом, Рози. Таких шансов я никому не давал.

Интересно, что означает его ответ… Он никогда не влюблялся? Отчего уехал из Испании? Допустим, речь не о несчастной любви, тогда в чем дело? Сам ведь признал — сердце не на месте.

— У дедушки болезнь Альцгеймера, — нарушил тишину он. — Начал принимать меня за своего младшего брата. Со временем я перестал его поправлять. Брат — значит брат. Естественно, я не знал диагноза Адели, но…

— Все понял и с ней повел себя точно так же, — закончила за него я. — Прости, что заставила вспомнить. Наверняка тебе пришлось нелегко.

Слова Лукаса запали мне в душу, заставили понять его боль. Положив руку ему на предплечье, я ощутила тепло мужского тела.

— По-моему, ты доставил Адели несколько минут счастья. Пусть немного, но уж сколько есть…

Опустив взгляд на мои пальцы, Лукас о чем-то задумался, а потом, без всяких предупреждений, крепко меня обнял.

— Черт, так хочется надеяться, что веду себя правильно, — пробормотал он почти в ухо. Я словно окунулась в его тепло, испытывая уют и в то же время легкое потрясение. — Что думаешь, Грэм?

— Э-э-э… — запнулась я и, зажмурившись, шепнула: — Да, правильно. Правильнее не бывает.

— Ну и отлично.

Лукас еще раз прижал меня к себе, потом отпустил. Я молча наблюдала, как он идет в кухонную зону, словно ничего особенного не случилось, открывает шкафчик и вытаскивает сковородку.

— Хочу сделать омлет по-итальянски, соседка. Есть и еще пара задумок. Например, чизкейк с белым шоколадом — давно мечтаю попробовать.

Я никак не могла прийти в себя после неожиданных объятий и заговорила не сразу:

— Заманчиво…

— Розалин Грэм, — хмыкнул Лукас, распахивая дверцу холодильника, — не слышу энтузиазма в твоем голосе! — Он вытащил упаковку с яйцами, овощи, а затем повернулся и остановил на мне пронзительный взгляд. — Похоже, ты сомневаешься в моей способности приготовить омлет, не говоря уж о чизкейке? Принимаю вызов. Вот увидишь, тебе понравится.

Он решительно взмахнул сбивалкой, и я поймала себя на неожиданной мысли: откуда