Любовный эксперимент по-американски (СИ) - Елена Армас Страница 23

Лукас стоял передо мной в тонкой футболке и серых спортивных штанишках.

В облегающих штанишках с низкой посадкой.

Ткань плотно обтягивала его сильные бедра и икры. И самое интересное место — тоже.

Господи Иисусе, да что со мной?

Должно быть, уставившись на его пах, я нарушила не меньше сотни наставлений из «Руководства по приличному совместному проживанию разнополых лиц в одной комнате». Какая разница, что он в штанах? Простора для воображения они оставляли…

— Рози?

Я подняла глаза, ощутив, как вспыхнули щеки. Лукас улыбался. Точнее, ухмылялся во весь рот.

— Э-э-э… извини, — выдохнула я, и жар охватил меня с головы до пят. — Ты… ты что-то сказал?

Он скрестил руки на груди, и футболка неприлично натянулась.

— Я много чего говорил.

— Ага, ясно. — Я сглотнула комок в горле. — Хотел обсудить что-то важное?

— Ну да, — хмыкнул он, ткнув пальцем за спину. — Ты сегодня на диване спать не будешь. Вопрос закрыт.

— Это еще почему? — возмутилась я. — Как же наша сделка?

Лукас подошел ближе, не торопясь, словно считал, что весь мир подождет. Остановился прямо передо мной.

— Рози, — мягко начал он, и у меня в животе все перевернулось. — Ложись в кровать. Не заставляй меня с тобой бороться.

Лукас улыбался, вот только его улыбка была далека от обычной, легкомысленной.

Интересно, как он собирается бороться? — зашептал взволнованный внутренний голос.

— Хорошо, — пробормотала я и быстрым шагом двинулась к кровати. Фыркнув, скользнула под одеяло. — Завтра обсудим этот момент еще раз.

— Посмотрим, соседка, — усмехнулся Лукас и потушил свет.

Прислушиваясь, как он шуршит простынями, я заставила себя сомкнуть веки и не поглядывать в сторону дивана. Подумаешь, большое дело: Лукас Мартин укладывается спать в нескольких футах от меня в своих вызывающих спортивных штанах…

— Рози, — уже через минуту подал он голос из темноты, — еще не спишь?

— Не-а, — пробормотала я, открыв глаза.

— Я тоже.

— Ты лег шестьдесят пять секунд назад, — захихикала я. — Ничего удивительного.

— Если ты такая умная, то знай: иногда у меня случаются приступы нарколепсии.

— Серьезно?

— Ага, — отозвался Лукас, и я улыбнулась в потолок. — Эй, Рози…

Повернувшись на бок, я уставилась в темноту. Его силуэт был почти неразличим, и все же я напрягала зрение.

— Что, Лукас?

— Много еще страниц до конца книги?

Сколько мне сегодня удалось написать? Господи, снова придется пересчитывать дневную норму… Ничего нового, каждый день это делаю.

— Писатели считают в словах, а не в страницах.

Лукас задумчиво хмыкнул и исправился:

— И много еще осталось слов?

Много, черт возьми!

— Не так уж мало.

Сложность заключалась вовсе не в количестве слов. Проблема лежала гораздо глубже. Вдохновение — вот чего отчаянно не хватало.

Мы некоторое время молчали, и я совсем уж решила, что Лукас погрузился в сон, когда с дивана донеслось:

— Buenas noches, Рози.

Глава восьмая. Лукас

Нью-Йорк, Большое яблоко. Город, который никогда не спит.

Куда ни бросишь взгляд — везде спешащие по своим делам пешеходы, проносящиеся вихрем машины, кипящие бурной деятельностью людские муравейники.

Шум-гам…

Никакого сравнения с другими американскими городами, в которых я побывал с начала путешествия. А уж с Испанией — тем более.

Ах, Испания! Родной дом…

А впрочем, в том и состоял мой замысел: решительно изменить обстановку.

Я с огромным удовольствием променял грохот разбивающихся о берег волн на небоскребы и кишащих на улицах продавцов хот-догов. Без тени сомнения оставил позади свободу, позволяющую выехать с утра на прибрежную дорогу и гонять сколько заблагорассудится, и выбрал жизнь, подчиненную определенному графику. Теперь вместо Тако передо мной — толпы безликих незнакомцев.

Резоны у меня имелись: покой, свобода и пейзажи Испании, люди, относившиеся к тому, кем я был еще недавно, с любовью и уважением, в определенный момент перестали поддерживать мое душевное равновесие. Меня любили по инерции, а я превратился в совершенно другого человека.

Нью-Йорк предоставил мне последний шанс сбежать от себя, отсрочить неминуемое. Сбежать от людей, осознающих настоящую причину отъезда, от их желания помочь мне что-то исправить. Исправить себя. Так, например, действовала семья Мартин.

Бабушка говорила: «Ay, Lucas, no vas a arreglar nada tumbado ahí como un monigote». Увы, Лукас, лежа на боку, ничего не исправишь…

Исправлять нечего, да мне это и не требовалось. Как будто существовала возможность восстановить утраченное… Не было такой возможности. Я больше никогда не встану на доску. Мне теперь недоступно то единственное, что я умел делать — серфинг. Его я любил больше всего на свете, преуспевал, и — о, удача! — он стал постоянным источником дохода. Вода, волны, шорох прилипающего к коже песка под ногами… Моя жизнь. Адреналин, путешествия… В тридцать с небольшим лет я достиг пика мастерства, и мне оставалось еще несколько лет успешной карьеры.

Тяжело вздыхая, я стоял у Бруклинского моста со стороны Манхэттена и вдруг поймал себя на том, что уже давным-давно тупо разглядываю водовороты Ист-ривер.

Вытащив телефон, я глянул на время. Еще успею посетить одну из достопримечательностей: либо прогуляюсь по Сити-холл-парку, либо дойду до статуи «Атакующего быка» на Уолл-стрит. И там, и там за посещение платы не берут, что немаловажно — ведь новая карточка еще не пришла. Рози одолжила мне некоторую сумму — просто сунула в карман куртки, когда я не видел, однако деньги пригодятся для поездок на общественном транспорте. Верну с процентами.

— Лежа на боку… — пробормотал я бабушкины слова.

Она права. Что мне оставалось делать? Я был бесполезен, словно плывущий по реке использованный пластиковый контейнер. Ни цели, ни направления. Куда вынесет — туда вынесет.

Я устал, измучился. Пройтись по достопримечательностям? Плыть в людском потоке? Так себе вариант.

Перед глазами неожиданно возник образ Рози. Я обещал, что не буду ей докучать большую часть дня — пусть работает — и слово намеревался держать. Однако сегодняшний день — исключение. Утомился, нога побаливает. Видимо, к вечеру появится хромота, от которой я так долго избавлялся.

Опять же, нахлынуло нестерпимое одиночество.

Все-таки Рози — отличная компания. Умная милая девушка. И лучшая подруга Лины.

Вот об этом забывать не следует. Дело не в том, что я намеревался стать Рози больше, чем просто соседом по комнате — например, хорошим другом, а в том…

В чем, Лукас?

Помотав головой, я открыл в смартфоне карту Нью-Йорка, выбрал самый короткий маршрут к дому сестры и направился к ближайшей станции метро. Через сорок минут, уже заметно прихрамывая, добрался до места.

Вытащив ключи, я стоял на узкой лестнице перед подъездом, ощущая облегчение от мысли, что вот-вот приземлю свою задницу,