Невинная. В уплату долга - Екатерина Ромеро Страница 34

Сердце колотится в груди. Мне кажется, что я схожу с ума, и совсем скоро перестану отличать, где кошмар, а где реальность.

Моей беременности уже три месяца, и смотрясь в зеркало в своей спальне, я впервые замечаю, что мой животик начал расти. Совсем еще немного округлился, однако когда становлюсь в профиль и поднимаю майку вижу, что он увеличился и кажется, продолжает расти с каждым днем!

Это так ново для меня, необычно, но мне нравиться. Чувствую себя такой женственной. Я начинаю осознавать, что скоро стану мамой малышу, который сидит у меня в животе.

Осторожно прикладываю руку к животу и сама не замечаю, как с этого дня начинаю разговаривать с маленьким. Мне так проще. Мне не с кем больше здесь говорить, кроме как с ребенком. Валентина все наверняка доносит зверю, а с ним я стараюсь не пересекаться.  Наш последний разговор закончился ужасно, и я не могла успокоиться еще несколько дней после него.

Те фото…Господи, они просто как с фильма ужасов. То, что сделали с его женой и ребенком – это просто ад, однако я не понимаю, причем здесь моя семья. В то, что отец мог сделать это, я не верю. Он не такой, я знаю. Он не способен на это. Зверь мстит моей семье, пока настоящий убийца наверняка все еще на свободе, и от этого у меня кровь стынет в жилах.

Сегодня пятница, и ближе к вечеру, после долгой прогулки на улице, я ощущаю сильный, просто таки до невозможности острый голод. Моя тошнота постепенно проходит, и вместо нее меня теперь мучает постоянное желание перекусить. Хотя бы яблоко или орехи. Хотя бы что-то.

Зайдя на кухню, обнаруживаю на столе несколько фруктов, которые специально припасла для меня Валентина. Она бы могла показаться мне очень доброй женщиной, если бы не была заодно с Волком. Я не доверяю ей, как и всем здесь.

Они все служат хозяину, который хочет забрать моего малыша. А меня…убить наверное, когда я перестану ему быть нужной. Он ведь и так уже меня выкидывал, тогда еще, у леса. А я посмела выжить, чем уверена, только разозлила зверя еще больше.

Нарезая яблоко на мелкие кусочки, я невольно бросаю взгляд на столешницу, и мое сердце тут же начинает стучать быстрее от увиденного. Телефон! Там лежит небольшой кнопочный телефон. Наверняка, Валентина просто забыла его, заспешив домой.

Сглатываю. Это мой шанс.

Быстро подхожу к телефону, и беру его в руки, прижимая к себе. Почему-то пальцы начинают дрожать. В голове крутится сотня мыслей. Куда позвонить сразу…Полиция или отец? Папа, ему надо. Он ведь переживает, волнуется за меня. А вдруг с ним что-то произошло, поэтому он не ищет меня? От одной только мысли об этом сердце начинает стучать быстрее.

Набираю номер по памяти. В трубке начинают идти длинные гудки. Ну же отец…возьми трубку!

– Алло.

Его голос! Это точно отец. Я не спутаю его ни с кем. Сжимаю сильнее телефон в руке. Господи, ну почему я не могу говорить? Я, как рыба, немая. С детства. Только отдаленно помню, что когда-то говорила, заливисто смеялась, все песенки детские тараторила да стишки….Когда мама еще была жива. А потом случилась авария та страшная, и все. Я замолкла. На долгие годы, и до теперь.

Закусываю губу. Секунды кажутся вечностью. На той стороне провода раздается какой-то шум. Ну же, узнай меня. Папа, это я!

– Алло! Да кто это?!

Проходит несколько долгих секунд нашего молчания, а у меня слезы наворачиваются на глаза. Я очень соскучилась по отцу и ужасно хочу домой. Туда, где мне часто было не сладко, однако там мой дом. Там меня любят. Я думаю, что любят.

– Илана? Это ты?

Плачу и улыбаюсь одновременно. Отец узнал меня. Узнал даже без единого слова! Пусть отследит мой вызов. Ну же. Папа, догадайся, откуда я звоню!

– Если это ты, дочка, то не звони мне больше. Я говорил тебе делать аборт, ты не послушала. Смотри, к чему это теперь привело. Ты опозорила меня и весь наш род! Моя предвыборная кампания провалилась, наша репутация просто уничтожена.

Нет-нет. Папа! Что ты говоришь! Его голос. Он веет холодом. Он зол. На меня. Папа, пожалуйста!

– Теперь ты живешь под одной крышей с моим врагом, и носишь при всем этом его отродье. Домой можешь не возвращаться с этим бастардом! Тебя там никто не ждет. У меня больше нет дочери.

Слышу быстрые гудки. Вызов завершен. Завершен!

Во рту становится сухо, а в ушах начинает сильно звенеть. Сама не замечаю, как телефон просто вываливается из моей онемевшей руки, с грохотом падая на плитку.

Раздается треск. Кажется, это не телефон треснул в этот момент, а мое сердце. Сломалось. На двое разломилось и начало кровоточить. Сильно. Через край расплескиватся горем.

От слез вижу ничего. Отец не мог сказать мне такого…Не мог!

Чувствую, как ноги перестают меня держать, и я опускаюсь на пол. Я бы так и свалилась на холодную плитку, однако чьи-то сильные руки подхватывают меня, не давая упасть.

Это Волк. Я даже не заметила, когда он подошел сзади. Он все видел. Видел, как я звонила отцу. Видел, как взяла телефон и хотела спастись. Он накажет теперь меня, накажет за это!

Дышать становиться труднее. Из груди вырывается предательский кашель, заставляя быстре хватать ртом воздух. Это чертова реакция за зверя. Она просто убивает меня на месте.

Я не ожидала его увидеть, и теперь сильно испугалась. Его руки обжигают меня. Кажется, я превращусь в пепел от одного только его прикосновения. Прямо сейчас.

Мне становится плохо. Перед глазами все темнеет.

– Илана! Блядь, тихо, спокойно!

Из-за застилающих глаза слез вижу только очертания предметов и чувствую, как мужчина подхватывает меня, не давая упасть. Он крепко держит меня за талию, к себе прижимая. От чего-то мои ноги стают ватными, и я чувствую себя тряпичной куклой.

Сейчас Волк может делать со мной, все что захочет. У меня даже сил сопротивляться не будет.

Разговор с отцом просто добивает. У меня нет больше шанса спастись из лап зверя, который ненавидит меня каждой клеткой своего тела. У меня нет надежды. Никакой.

– Отец…Он отрекся от меня. Он сказал, что я… больше не дочь ему. Чтобы я не звонила. Он не приедет за мной! Он даже не ищет меня. Не ищет!

Руки сами говорят за меня и мне все равно, что Роман сейчас видит