Бывшие. Уже не вернуть - Марика Крамор Страница 4

на плечи опускается серый пиджак. Я разворачиваюсь, с благодарностью смотрю на мужчину. Моего обоняния не касается шлейф парфюма или табака. Я не могу понять, чем пахнет этот пиджак. Какой-то тонкий мягкий аромат. Ополаскиватель? Ароматизатор? А еще я невольно отмечаю, что в составе ткани слишком много синтетики. Это кажется мне таким странным и непривычным. У папы все костюмы лучшего качества, и пиджаки совершенно другие на ощупь.

— Насчет такси, — уточняет мужчина. — Я, конечно, вызову машину, но сам тоже уже планирую уезжать. Если хочешь и не побоишься сесть с незнакомцем, могу подвезти тебя.

Сомнения обрушиваются и жалят. Я никогда в жизни не ездила с малознакомыми людьми. Папа с детства настаивал на осторожности и машине с водителем. Сюда меня привез Денис. Вообще-то, я планировала поехать на ночь к нему домой. Но ему, к счастью, об этом еще не сообщила…

— Если только до города. А там я поймаю такси, — отзываюсь, решившись на совместную поездку. — Это не займет у вас много времени.

— Меня не затруднит подкинуть тебя домой. Или считаешь, что я бензина пожалею?

Мне не удается сдержать нервный полусмех-полувсхлип.

— Если вы не возражаете, я бы хотела предупредить администратора, что уезжаю, взять их контакты, оставить свои и попросить еще раз поискать мою сумочку утром. При свете дня.

— Я подожду тебя здесь.

Фамильярное обращение уже совсем не царапает слух. Меня не было минут девять, и мужчина уже успел подогнать машину ко входу. Огромный дорогущий черный седан с сияющими в свете фонарей боками.

Мужчина распахивает передо мной заднюю пассажирскую дверь, кивая вглубь светло-бежевого кожаного салона. Я бы и сама по привычке заняла это место, если бы мне предложили выбор. Но сейчас подобное кажется жутко неловким. Он ведь не мой водитель.

Заметив мои колебания, мужчина спокойно уточняет:

— Предпочитаешь ездить впереди?

— По правде говоря, нет, — отвечаю я, стягивая с плеч пиджак и возвращая хозяину. — Знаете, я только сейчас поняла, что мы не представились друг другу.

В свете фонарного столба мужское лицо кажется строгим и отрешенным. А еще необъяснимо притягательным какой-то дикой, холодной, первобытной красотой. Его сомкнутые чувственные губы твердо произносят:

Глава 3

— Нил.

Он… что сказал?

Видимо, у меня очень потрясенный вид. Поэтому мужчина уточняет:

— Это мое имя.

Я недоверчиво прищуриваюсь. Серьезно?! Нил?!

Когда он слышит в ответ мое, вдруг так очаровательно улыбается, что за ребрами нечто неизведанное дрожит и плавно обволакивает теплом изнутри.

— А твое очень красивое, — тонко замечает он. — Громкое. Звучное. И редкое.

— Редкое? — выпаливаю я в порыве веселья. — И это мне говорит человек, которого зовут Нил? — подозрительно уточняю я, наигранно хмуря брови.

— Мои родители оказались жуткими оригиналами, — слегка вздыхает мой новый знакомый.

— Тебе оно не нравится? — любопытствую я, наконец-то занимая предложенное мне место.

— Поверь, я разбил не один десяток носов в школе, чтобы никто не смог придумывать к нему неприятные рифмы, — ухмыляется Нил.

— Спешу тебя расстроить, открыв простую истину. К любому имени можно придумать дразнилку.

— Ну-ну, — смеется Нил, падая на водительское сидение, и обжигает властным взглядом. — Давай-ка попробуй! — предлагает он в пол-оборота. — Есть имена, к которым буквально просится всякая гадость, как мое, например. А есть…

— Что?

Я подаюсь вперед, к нему поближе. Не свожу с него заинтересованного взора.

— Твое, к примеру. Когда на ум приходит… — он замолкает, нарочно держит меня в напряжении.

— Что? — снова нетерпеливо уточняю я. Одаривая мужчину новой улыбкой.

— Аринка-картинка. Аринка-мандаринка, Аришка-трусишка, хвастунишка, торопыжка, — подшучивает он наигранно серьёзный тоном, выглядит при этом жутко по-деловому и… интригующе. Налет высокомерия, скуки и грубости растворился совершенно! Передо мной другой человек! С озорными тёплыми чернющими глазами, в глубине которых затаились золотистые смешливые искорки.

— Что это ты так расщедрился?

— В каком плане?

— Балуешь меня комплиментами. А я к хорошему быстро привыкаю.

Он не отвечает, но в зеркале заднего вида я успеваю углядеть кривоватую ухмылку на его суровом лице.

— С кем ты приехала, Арина? — Нил пристально разглядывает меня, не поворачивая головы, а значит, я могу украдкой наблюдать за ним и дальше.

— С парнем.

Неожиданное молчание накрывает легкую непринужденную атмосферу в салоне. Нил даже вновь бросает короткий недоверчивый взгляд в зеркало.

— И почему же ты с ним не уехала? — наконец продолжает он разговор.

— Мы поссорились. Разошлись. И я не хочу даже сидеть с ним в одной машине.

— Как это по-женски. А завтра помиритесь. И все будет хорошо.

— Ты захотел бы простить предательство?

— Предательство — это довольно сложное понятие. Скажем так, разная степень глубины образовавшегося из-за него морального конфликта.

— Измену. Ты бы простил измену?

— Я — нет. Но лично знаком с теми, кто простил.

— Я застала его в закутке, возле туалета. Он зажимал ей рот ладонью, чтобы ее стоны не разносились по всему коридору.

— Я понял, почему ты плакала, — с обезоруживающим хладнокровным спокойствием заявляет Нил. — Давно вместе?

— Полгода.

— Сочувствую. И могу лишь предложить тщательнее выбирать поклонников. Мне на заправку нужно заехать. Ничего не имеешь против?

Возражений у меня нет. Когда Нил возвращается, то несёт в руке две бутылки с водой. Одну протягивает мне.

— Решила выйти из машины?

— Да, — отвечаю я, стеснительно улыбаясь. — Там, — киваю на спуск, но в темноте мало что можно рассмотреть на большом расстоянии, — видны водные блики. Очень красиво. Это озеро,