Белый Коршун (СИ) - Никульшина Наталия Юрьевна Страница 44

— Абу — это же обезьянка?

— Угу, обезьянка.

— Да ну тебя! — я ободряюще чмокнула Стадникова в макушку и вернулась на стул. А то ещё вдруг Жасмин придёт, а мы тут обнимаемся сидим. Попробуй потом доказать, что тут на самом деле было. — Не вздумай больше её прогонять!

— А ты не говори никому, ладно? Ну… про всё это… и что я тут опять ревел, как баба. Я больше не буду.

— Естественно не скажу!

— И вообще, для остальных я так ничего и не вспомнил. Только ты и Мадина знаете. Оно того не стоило, выводы я сделал.

— А врачи? Они же тебя от амнезии лечат…

— Пусть лечат, — пожал плечами Пашка. — Я ничего не помню, и всё тут. И не вспомню.

— Тогда мордаху-то попроще сделай, — улыбнулась я. — А то я, как только вошла — сразу заметила неладное.

— Скажу, что башка болит.

— Как вариант, — согласилась я. — Но врачам я бы на твоём месте всё же сказала. Ведь они же…

— Ой, не начинай! — закатил он глаза. — Ты, Слава Богу, не на моём месте! Пусть лечат. Я всё равно с этого момента ничего не помню.

— Как знаешь, — пожала я плечами.

— Учебник принесла? — улыбнулся Стадников, ставя точку в неприятном.

— Нет. Не подумала даже о нём.

— Опять не взяла?! — ужаснулся он.

— Я тебе и так что угодно расскажу, если захочешь, — успокоила я с улыбкой.

— Ну давай, зубрила, — Пашка демонстративно устроился поудобнее, снова меня насмешив. — Если уж и слушать биологию, то хочу про тычинки и пестики!

— Вам бы только про это и слушать! — засмеялась я.

Слушателем Пашка был приятным. Не перебивал и вёл себя тихо, у меня иногда складывалось ощущение, что Стадников снова спит. Но нет, он даже делал заинтересованное лицо!

Потом вернулся Дима, и я, простившись с Пашкой и пообещав держать язык за зубами, поехала в свой любимый дом. Там первым делом побежала обниматься с Килей, потом немного послушала нотации брата, как он и обещал, а к вечеру разнервничалась, потому что к нам после работы заехал Илья. Меня отослали на кухню, накрывать на стол.

Я занялась делом, попутно прислушиваясь к разговору в гостиной, где Дима сообщал Илье о том, что моя мама заболела и её нужно посмотреть в больнице, а возможно, и оперировать, на что тут же услышал возмущённый возглас друга:

— Коршун, а почему именно я должен лечить Гитлера?!

Я прыснула со смеху, представляя лицо недовольного Ильи.

— Ну не я же, — ехидно усмехнулся мой братец, пока я задумывалась над тем, как иногда мнение одного человека о другом негативно влияет на их общее окружение. Ведь Илье-то моя мама уж точно нигде дорогу не перешла, но он автоматически к ней плохо относится, только лишь потому, что его друг ругается с этой женщиной.

— Но она — твоя родственница! — всё отбивался Илья.

— Вот именно. Хотя бы поэтому мы и должны оставить её в живых. Ты это сможешь сделать, я — нет, — парировал Дима.

— Аргумент, — согласился Илья. — Но, а почему не Гаврилюк, например? Отдай Катю этой жабе, они точно найдут общий язык!

— Две змеи найдут общий язык? — скептически переспросил Дима. — Да никогда в жизни! А мне потом перед отцом оправдывайся.

— Ладно, — вздохнул Сергеев. — Когда мне её ждать?

— Если решится — то завтра.

— Ох, тяжела судьба врача, — с этими словами Илья вошёл на кухню, где я уже дорезала салат. — Птичка, ты там сто раз подумай, прежде чем идти в эту профессию! Как дела?

— Нормально…, — наверное, я покраснела. Последний раз мы с Ильёй виделись, когда я лежала в больнице, а потом его жена раскусила меня и сказала о своих подозрениях мужу. Да, Марина говорила, что спишет всё на "привиделось", но… что он думает об этом всём? Как-никак, а Илья всё же больше не перезвонил и не пришёл ко мне в палату. Но Сергеев не выглядел другим, такой, как и всегда. Самый лучший. Вот только я жутко соскучилась по нему и еле сдерживалась, боясь кинуться в его объятия. — Как у тебя дела? Как Марина? — это мне совсем не интересно, но не спросить не могу.

— Отлично! — счастливо улыбнулся Илья, усаживаясь за стол.

К нам присоединился и Дима, присел рядом с другом.

— Пол не знаете ещё, Илюх?

— Так рано же ещё! Ты у меня каждый день об этом спрашиваешь!

— Так интересно ведь, — заулыбался мой брат, пока моё чувство вины всё нарастало. — А ты определился, кого хочешь? Дочку или сына?

— Да какая разница? — пожал плечами Илья. — Я просто хочу поскорее уже ляльку свою увидеть!

Я не имею права даже думать об Илье! Он не для меня! Я должна его забыть! Должна отпустить!!! Пусть, он даже и не знал, что я его держу…

Поняв, что могу разреветься прямо на кухне, я сослалась на "не голодна" и поспешила убраться в свою спальню. А там уже можно было не сдерживаться и от души пореветь в подушку. Плакала я долго, ругая себя и ненавидя весь белый свет, пока до меня не дошло, что в таком виде меня может увидеть брат, и потом я, как минимум, могу снова угодить в больницу. Пришлось срочно приводить себя в порядок и думать, чем бы отвлечься. И тут я вспомнила, что мне есть, о чём подумать.

Первым делом достала свой тайный телефон, открыла страницу Охотника и стала её изучать. Конечно, посмотреть здесь было абсолютно не на что, даже картинки на главном фото нет. Ни друзей, ни видео, ни аудио, ничего. Ясно, что страницу создавали именно для тайного общения. И, видимо, со мной.

Но этого не может быть! Он же всё время со Светой, всё время в компании! Когда бы он успевал?! Да и зачем?! Но, кстати, сейчас Охотник в сети, а Ваня — нет. Написать? Сказать, что снова знаю его имя? А если опять не угадаю? Но вот то, как вёл себя Ваня в столовой при разговоре об охоте… да ну нет же!!! Ну зачем ему это?!

В общем, пока я размышляла, он написал сам. И это сообщение окончательно выбило меня из колеи.

"Я хочу, чтобы это был сон,

Но, по-моему, я не сплю.

Я болею тобой, я дышу тобой…

Жаль, но я тебя люблю."

Чего?!

"И что это было?"

"Песня. Хорошая. Слышала такую?"

Блин, да я-то слышала, но хулиганьё не может ведь Ваенгу слушать, верно?! Да ещё потом и в смсках её цитировать! Ну бред же.

"Слышала, но не думала, что и ты тоже. Это очень странно."

"А что странного?"

Действительно! Ладно, чего тянуть кота за… одно место.

"Просто я снова думаю, что знаю, кто ты, но в этой песней ты сбил меня с толку!" — призналась я.

Если это Васильев — представляю, как он там ухмыляется сейчас.

"Вова отпадает? И кто же теперь попал под подозрение?"

Его весёлый друг и попал. Но больше я так не затуплю, сначала нужно убедиться до конца.

"А можно задать тебе парочку вопросов?"

"Смотря, каких." — хитрый!

Я разгадаю тебя, Охотник. И, если ты окажешься Иваном… Боже, да зачем ему это?! Кстати, вот с этого и начнём.

"Зачем ты пишешь мне? Только давай без всякого: я Охотник и хочу поймать Коршуна…"

"Прочти слова из песни."

Я закатила глаза. Да я её наизусть знаю, потому что она почти подходит к моей ситуации, и я частенько реву под "Шопена".

"Прочла. И?"

"Поэтому и пишу."

Нет, это не Васильев. Ну не может это быть он!!! Зачем ему тогда встречаться со Светкой?!

Тут же вспомнились её слова, когда подруга жаловалась, что они с Иваном на пару не похожи из-за его странного поведения. А потом вспомнилось, как он отпустил Светку с Владом, а сам припёрся на балкон с признаниями в любви. И что же ещё я сейчас вспомнила? Да то, что Васильев провожал их и видел, в какой куртке ушла Света! Плюс цвет волос. Нет, конечно, можно ещё всё списать на хмель, что я тогда и сделала, но… Так, что ещё было подозрительного?

Ладно, попробуем так:

"Слушай, а чем тебе мой брат не нравится?"

Ведь у Васильева нет повода ненавидеть Диму, он его в гневе тогда и не видел, а больше они не сталкивались, кроме сегодняшнего дня. Конечно, я не знаю, о чём у них разговор был у подъезда, но… Логично же? Логично. И бесит, что мне до сих пор ничего не понятно, а сейчас даже у Светки не спросишь!