( Не)чаянная дочь для магната - Юлия Крынская Страница 46

В «парник» набивается человек тридцать и народ рассаживается по узеньким деревянным лавочкам. Паром с жутким скрипом, переваливаясь с боку на бок, отправляется в путь. Местные женщины на Мальдивах носят паранджу. Неподалёку от нас расположились три полностью зачехлённые дамы. Маруська в голубом летнем платье в горошек сидит у Фрола на коленях и исподтишка таращится во все глаза на них. 

— Пап, а им не жарко в таком чехле? Это кто? Артисты?

— Тише, доча, — Фрол косится на глубокий вырез моей белоснежной футболки. — Это такая культура у мусульманских народов. Укутывая своё тело и лицо в длинные одежды, женщина таким образом хранит себя для мужа. 

— Я себя для мужа и без пингвиньего костюма сохраню, — Маруся заносчиво поглядывает на Руслана. Он сидит напротив и нашёптывает что-то Анне Ивановне на ухо. — Как мне восемнадцать стукнет, созовём женихов! Пирушку устроим!

— Фроловна! — тут же вскидывается Руслан. — Я всё слышу! 

— Марусь, зачем нам такой старикан, да? — Фрол гладит Марусю по шелковистым волосам.

— Мне кажется он не доживёт, — вздыхает Маруся, и склоняет голову набок. — Кокосы просто так с пальмы не падают.

Руслан тут же отодвигается от Анны Ивановны и манит Марусю к себе.

— Э, что за намёки! Иди сюда, принцесска.

— Не пойду! — Маруся обнимает Фрола за шею. — У меня вон какой папка есть!

* * *

Рита

Десять минут, и мы в столице. На причале переминается с ноги на ногу невысокий парень с табличкой «Горин Флор». Взгляд его загорается радостным блеском, когда мой муж величаво ступает с трапа на берег с двумя чемоданами в руках. 

— Флор, — Руслан смакует на вкус передёрнутое имя друга. — Звучит по-французски вкусно. Рит, как тебе? Герцог де Флор? 

— Вот ведь пустобрёх и блудоум, — оборачивается Фрол, чтобы помочь мне и Марусе выбраться из плавучего «парника» на твёрдую почву. — Маргош, осторожно.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Руслан перетаскивает оставшийся багаж и галантно шаркает ножкой, подавая руку Анне Ивановне. А ей, похоже, уже не до смеха. Она опасливо поглядывает на Марусю. Только убедившись, что та увлечена разглядыванием рыжего тощего кота, неизвестно что забывшего на причале, Анна Ивановна благосклонно улыбается Руслану.

— Флоа, Флоа! — подскакивает к нам парень с табличкой, протягивает моему мужу руку и начинает тараторить по-английски. — Я брат Ахмета, Али! Буду вашим гидом. Для меня такая честь встречать вас! Мы с сыном смотрим все ваши матчи! 

— Приятно! Ахмет говорил мне про тебя, — английский Фрола звучит безупречно. — Познакомься, моя жена Марго, дочь Маруся и мои друзья: Суслан и Анна.

У Руслана вытягивается лицо, я с трудом сдерживаюсь от смеха, а на лице Фрола играет мстительная улыбка.

Ахмет чуть склоняется передо мной и Марусей, кивает Анне и протягивает руку Руслану.

— Суслан, очень приятно!

— Приятно познакомиться, — трясёт Руслан руку Али и косится на Марусю.

Истинная дочь своего отца, принимает пас мгновенно. Забыв про кота, она поворачивается к Большому брату и, прищурившись тянет:

— Суслан? — На довольном лице удивление сменяется умилением. Маруся молитвенно складывает руки у подбородка и мечтательно произносит: — Сусличка! 

Маруся смешно морщит носик и делает ртом, как хомячок.

— Удружил, друг! — толкает Руслан плечом Фрола. — Я думал, днище — это фитоняшки!

— Обращайся, — Фрол ответно задевает плечом Руслана.

— Один — один! — поднимаю вверх большие пальцы. — Брейк!

— Али, сколько времени у нас до парома? — Фрол смотрит на часы.

— Три. Вы хотите покушать и посмотреть город?

Фрол поворачивается к нам:

— Ну что, дикари, банкуйте! Кто что хочет.

Мы преданно смотрим на нашего предводителя, явно одолеваемые одной мыслью.

— Начнём с обеда, — кивает Фрол Али.

— Пойдёмте! Здесь недалеко можно вкусно перекусить. Чемоданы предлагаю оставить пока в моём микроавтобусе. 

Мы покидаем причал, радостно избавляемся от багажа и следуем за нашим гидом. По узким петляющим улочкам, не ведая доставшихся от британского гнёта, правил правостороннего дорожного движения, взад и вперёд снуют мотоциклы и велосипеды. Редкие автомобили, в основном украшенные шашечками такси, выглядят среди своих братьев меньших неуклюже. Дома кажутся выстроенными в хаотичном порядке. Возможно, из-за фантазии архитекторов. Стены зданий здесь все разные. Одни фасады выкрашены в депрессивные тона, а другие — веселёнькие, чуть ли не в ромашку. На первых этажах строений под незатейливыми вывесками сбились в кучу магазины, кафешки и офисы. Среди этого странного мегаполиса меня просто завораживают могучие тропические деревья — великие братья чахлых растений, выращиваемых у нас дома на подоконниках. Под ноги я стараюсь не смотреть. Замусоренные улицы неприятно режут глаз: пластиковые бутылки, изношенные шлёпанцы, фантики и прочие отходы цивилизации здесь валяются повсюду. Краем уха я слушаю певучую речь Али, по сути, представляющую собой сухую справку:

— Мале занимает общую площадь почти шесть квадратных километров и проживает здесь официально сто двадцать тысяч человек, а приезжает сюда на работу ещё восемьдесят…

Я погружаюсь в математические расчёты плотности населения к метражу и теряю нить разговора. 

* * *

Рита

— Ресторан, — восклицает Али так, будто привёл племя Мумба-Юмба к воротам Лувра.

— Хех, — крякает Фрол, втягивая носом запах жареной рыбы. — Скорее харчевня трёх пескарей.

— Угу, для питерских дикарей, — Руслан пропускает нас с Марусей и Анной Ивановной вперёд. 

— Что ты разворчался? — оборачиваюсь я к нему.

— Вроде портовый город, а ни одной приличной кошечки, — вздыхает тихо Руслан. — Некуда взгляд даже бросить.

— Это исламское государство, сусличка, — подталкивает его в спину Фрол. — Смотри, подрежут тут тебе твои потусюточки.

— Тьфу-тьфу-тьфу, — Руслан повыше подтягивает джинсы. — Ляпнешь тоже! 

Али приводит нас во двор ресторана, где столики стоят под раскидистым хлебным деревом. Рыбный флёр сюда не проникает, а вот от аромата свежих круассанов у меня рот тут же наполняется слюной. 

— Мустафа, — Али кричит мужчине, достающему поддон из каменной печи. Дальше следует непереводимая игра слов. 

Мужчина охает-крёхает и бежит к нашему столу, вытирая руки о белый льняной фартук. 

— Мустафа, хозяин ресторана, — представляет своего знакомого Али.

— Флоа Горин! Не верю моему глазу! Мы вас ждать! Мой сын вас любить