Офисный магнат 2 - Юлия Бузакина Страница 8

На миг чувствую облегчение от того, что Витя рядом.

– И бабушка приехала.

– Мама? – уточняю в короткую передышку.

– Нет, бабушка… Пошла, снова тужься.

По щекам текут слезы. Она не пришла.

– Тужься! Потом наревешься, сейчас надо дочку вытащить! – кричит мне доктор. – Еще!

У меня больше нет сил кричать. Последние потуги – самое тяжелое испытание. Впиваюсь пальцами в ручки кресла.

– Головка пошла!.. – выдыхает доктор.

Медперсонал мечется вокруг меня. Внезапное облегчение совпадает с первым криком малышки. Я приподнимаюсь на локтях, пытаюсь рассмотреть маленькое чудо, которому перерезают пуповину. Ручки, ножки, красненькое тельце. И это существо издает громкие крики.

– Время рождения двадцать один тридцать! – громко сообщает доктор.

Дочку прикладывают к моей груди. Я замечаю на головке темно-коричневые волосики. По щекам против воли снова текут слезы. Теперь это слезы счастья. У меня есть ребенок.

Девочку забирают. Взвесить, обмыть и завернуть в одеяльце.

Глаза закрываются сами собой. Я погружаюсь в темноту.

Когда открываю их снова, я уже в палате. На животе грелка со льдом. Витя стоит у окна в белом халате и шапочке, и держит маленький комочек на руках.

Он улыбается. В его взгляде нежность.

– Кажется, мама проснулась, – тихо произносит он.

Глаза снова закрываются. Я никак не могу отойти от наркоза.

– Мама скоро очнется и сможет взять тебя на ручки, – слышу, как продолжает мягко говорить с сопящим комочком в одеяльце Витя. – Нашу любимую Тасю, которую мы так ждали.

Где-то глубоко внутри растекается ощущение счастья. Я мама. Мама! Теперь у нас с Витей есть дочка.

Глава 7

Майами Бич, 3 года спустя

Прохлада сплит-системы приятно освежала раскаленную полуденной жарой кожу. Стас Прохоров наслаждался атмосферой Майами. Пятизведочный отель в Соут Бич, рядом с Линкольн Роад всегда был его любимым прибежищем. Сюда возил его отец, и только здесь он мог обрести такой желанный покой.

Вот уже два года, как со Стасом разорвали контракт в родном футбольном клубе. Он долго тыкался в другие места. Как слепой котенок, честное слово! Ему отказывали. Четко, без единого шанса снова играть. Его, будто лишили возможности дышать. Вся его жизнь, весь смысл был в игре. В него верил отец, и после его смерти каждая победа на поле была в память о нем.

Через полгода неудач его бросила невеста. Инга, дочь известного московского бизнесмена, не пожелала делить неудачи со своим возлюбленным. Стас лишился поддержки ее отца, и вмиг бизнес пошел под откос. Если бы он только знал, кто стоит за его сломанной карьерой! Если бы знал… Понимание пришло после ухода Инги. Именно тогда Стас получил письмо в конверте. Оно было адресовано ему лично и пришло из родного города. Письмо было напечатано белым шрифтом на черной бумаге, и это сразу бросалось в глаза. Обычно письма писали на белой бумаге.

«Вы сговорились с Артуром Вазгеновичем и обрекли меня на участь гнить в тюрьме ни за что. Меня разлучили с любимой невестой и полгода продержали под следствием, не позволив моей сестре внести залог. Мой ребенок едва не появился на свет незаконнорожденным из-за вашей неуемной гордыни. Всего этого вам показалось мало, и вы решили снова копать под мое имя. Надеюсь теперь, когда перед вашим носом захлопнулись всевозможные двери, вы, наконец, усвоите урок, преподнесенный еще вашему отцу. Никогда не становитесь на пути у Янковских. Иначе вас постигнет участь Артура Вазгеновича и его дочери».

Руки мелко дрожали. Письмо написал Виктор Янковский. Только он имел неуемную тягу к мрачным черным тонам. Ни одному другому человеку не пришло бы в голову писать письмо на черной бумаге.

Все, чего хотелось Стасу в тот миг, так это задушить мерзкого племянника Анатолия Янковского. Увы, его собственной выдержки не хватило даже на то, чтобы достойно принять угрозу. Что говорить о том, чтобы играть на поприще жестоких Янковских. Как и его родной отец, Стас Прохоров был сломлен и раздавлен. Без материальной поддержки и возможности чувствовать себя живым во время игры он превратился в жалкого неудачника.

Время текло вперед, и ему кое-как удалось наладить бизнес. Сейчас, три года спустя, Стас впервые вырвался в отпуск. Он сразу же полетел сюда, к любимому пляжу Соут Бич.

После обеда он выбрался из номера. Засунув руки в карманы белоснежных брюк, вальяжно прогуливался по Линкольн Роад и с удовлетворением ловил на себе заинтересованные взгляды американок. Свернул на Оушен Драйв, притормозил у одного из ресторанчиков и уже хотел войти, как внезапно на него налетела блондинка.

– Сорри! Извините! – сбивчиво затараторила на ломанном английском, помешанным с русским девушка и неловко заулыбалась.

– Русская? – улыбнулся ей в ответ он.

– Да.

Его умение располагать к себе сыграло свою роль. Красотка растаяла.

Скоро они сидели за уютной барной стойкой. Русскую звали Софи. Что-то в зеленых глазах новой знакомой никак не давало ему покоя. Было что-то неуловимо знакомое, но он никак не мог вспомнить, где ее видел.

Спустя еще полчаса они трахались в его номере. Безудержно, бесстыдно, наслаждаясь каждым мгновением. Он снимал с нее коротенькое платье в облипку, стягивал тесный лифчик, забирался в трусики. Он хотел ее. Хотел эту русскую шлюшку, как никого другого, и она была совершенно не против такого расклада.

Потом они вдвоем лежали на его широкой кровати, рассеянно наблюдая за пляжем из окна.

– Мне надо бежать… – подала голос Софи. – Мой муж может заметить, что я задерживаюсь.

Стас понимающе пожал плечами. Поднялся с кровати и подошел к небольшому бару. Достал виски и плеснул на дно стакана. Ему тоже не терпелось остаться одному.

Софи подхватила с пола вещи и отправилась в ванную.

Будто подтверждая ее слова, в дамской сумочке завибрировал сотовый телефон. Вибрация была слишком мощной, и сумка соскользнула с тумбы. Из нее выпали кошелек и паспорт. Стас бы никогда не полез в чужие вещи, но он не любил беспорядок. Подхватил паспорт двумя пальцами и тот раскрылся. В следующий миг обомлел. Торопливо пролистал до страницы, на которой стоит печать о браке. Нервно сглотнул.

Он только что занимался сексом с женой Анатолия Янковского.

Мысли бурно кружились в голове. Ну да, конечно! Вот откуда она ему показалась знакомой! А не узнал ее он только потому, что слишком быстро Янковский-старший женился и слинял заграницу.

Нельзя просто так ее отпускать. Если в его руки попал инструмент отмщения, им надо воспользоваться.

Софи выбралась из ванной комнаты и