История ИП. История взлетов и падений одного российского индивидуального предпринимателя - Илья Андреевич Пискулин Страница 51

Встретившись с Юрием Владимировичем, я выяснил, что он хотел купить ресторан в партнерстве со мной, отдав долю за то, что я буду работать. Казалось, все выходит ровно так, как я и мечтал.

Перед началом переговоров о покупке Юрий Владимирович пригласил меня на разговор, который свелся всего к одному вопросу. «Ты знаешь, что нужно делать в ресторанах?» – спросил он меня. И я, не сомневаясь ни секунды, кивнул. Я был абсолютно честен перед ним и собой в этом утвердительном жесте.

Мне искренне казалось, что, открыв в качестве маркетолога больше десяти заведений, я знал о них достаточно. Более того, этот вид деятельности мне казался простым в сравнении с маркетинговым агентством. Что сложного? – думалось мне. Ничего не нужно делать самому, находишь управляющего, тот находит поваров, официантов и многих других, делаешь маркетинг. Вот и весь бизнес. К тому же оптимизм внушал тот факт, что заведениями, которые мы собирались купить, почти не занимались. «Уж если с таким менеджментом рестораны приносили по триста тысяч, то с моим приходом тем более все должно измениться в лучшую сторону», – думал я.

Пока мы вели переговоры, я начал подозревать что-то неладное. Доллар рос как на дрожжах. Прилавки пустели. Рестораны впервые за много лет начали закрываться. Это не было массовым явлением, но разовые случаи стали происходить чаще обычного. Наступало турбулентное время конца 2014 года.

Тучи в голове разогнали две вещи. Первая – сумасшедший спрос в декабре 2014-го, когда люди из-за скачка курсов валют смели с полок буквально все. Мы видели обороты ресторанов в тот месяц и осознавали, что если бы поторопились со сделкой, то отбили бы существенную часть вложенных в покупку средств. Вторая – мы сходили с визитом в потенциально наши заведения, прикинувшись гостями, и не могли поверить в увиденное. Почти ни одного блюда из того, что указано в меню, заказать было нельзя. Самое забавное, фирменные колбаски в ресторане «Колбас Барабас» тоже отсутствовали. Все питание сводилось к пиву, гренкам, примитивным салатам и шашлыкам. Все это огорчало, так как мы понимали, что подобная работа бросала тень на репутацию заведений и ее предстояло менять. Тем не менее было радостно от понимания, как мало делается для того, чтобы предприятие приносило прибыль. Ощущался потенциал для роста.

Сложностей с собственниками помещений не возникло, и в самом конце 2014 года мы пришли к соглашению, что сделка пройдет в январе, и в первых числах февраля мы примем рестораны.

Мы ушли на новогодние каникулы, после которых я отправился в весьма сложный отпуск. Каждую секунду я думал о том, как меняется моя жизнь. Я уверенно шел к проведению огромного семинара по маркетингу в Москве, но главное – мне предстояло стать владельцем столь долгожданных ресторанов.

Минул месяц. Ничего непредвиденного за это время не произошло. Разве что была какая-то невероятная депрессия в экономике страны. Буря в декабре 2014-го сменилась абсолютным затишьем января. Тем не менее это никого не остановило. Сделка состоялась, и мы пришли принимать заведения.

Началось все с первого ресторана. Мы знали, что он был в плачевном положении, но даже не могли представить насколько. На момент приемки первый «Колбас Барабас» был похож на коммунальную квартиру. В нем плохо работали отопление и система вентиляции. Гости и сотрудники чаще всего сидели в куртках. Температура едва поднималась выше пятнадцати градусов. Вытяжка работала сильнее приточки, и двери было невозможно открыть. Из-за низкого давления после часа нахождения внутри у любого человека начинала болеть голова. Не хватало приборов и посуды. Во всем заведении для эспрессо была всего одна чашка. То есть если вы приходили вдвоем, то эспрессо мог заказать лишь один из вас. Второму нужно было ждать, пока первый допьет, потом ему мыли чашку, и только тогда могли принести еще один кофе. Некоторые гости ждали своих заказов больше часа, так как для приготовления просто отсутствовала сковорода. Санитарное состояние было отвратительным. Холодильники и морозильники лучше было вообще не открывать, потому что некоторые продукты лежали там годами. Порывшись в грудах еды, я нашел пакеты, на которых стояли маркировки двух- и трехлетней давности. Ощущался неприятный запах из туалетов. Немыми зрителями нашей приемки были тараканы, которых я не видел в городе уже лет десять. Складывалось впечатление, что они нашли укрытие от сигналов сотовых операторов в «Колбасе Барабасе».

Интерьер напомнил мне мою школу. По всем стенам были развешаны какие-то стенгазеты с фотографиями мероприятий, которые коллектив ресторана делал самостоятельно. Под каждым столиком были десятки жвачек, которые уже очень давно никто не отскребал.

Меню почему-то было в канцелярских папках. До этого я такое видел всего раз в таиландском кафе.

После приемки мы решили начать знакомство с коллективом. Тут-то я и начал осознавать, что очень погорячился в своем утвердительном ответе Юрию Владимировичу. На каждой беседе я ощущал, что все это выглядит так, будто домашний мальчик-мажор общается с ребятами-беспризорниками, воспитанными на улице. Мне было сложно даже несколько минут находиться в ресторане, коллектив же работал и, можно сказать, жил в нем годами. С одной стороны, я их собеседовал, а с другой – они меня. Кто-то фальшиво улыбался, думая о чем-то своем. Кто-то разговаривал так, как со мной на школьных переменах говорили ребята перед предложением заплатить пятьдесят рублей, чтобы не получить по лицу.

Отдельной проблемой было то, что команда на тот момент не получала заработную плату уже месяца три. Как вы понимаете, вряд ли кто-то работает столько времени без заработной платы просто из удовольствия. Все усилия в виде стенгазет были направлены на то, чтобы выживать. Выживать людям, а не заведению, разумеется.

Когда мы только пришли принимать ресторан, было сложно понять, что именно чувствует к нам команда. Однако скоро все стало ясно.

Во время каждого разговора я ощущал агрессию и пренебрежение. В какой-то степени это все выглядело как легальный рейдерский захват с нашей стороны. Они смотрели на нас так, будто мы забирали их заведение. И во взглядах читалось, что они не собирались его просто так отдавать. Они намеревались бороться и, видя мою слащавость, самоуверенность и юность, думали, что могут победить. К тому же им было за что сражаться.

Совершенно точно, что в нашем «Колбасе Барабасе» работал еще один ресторан, который нам не принадлежал и в котором отдыхали не только гости. Это было их кафе, где они являлись и владельцами, и посетителями.

В то же время они считали нас глупцами. Это было очень заметно. Да мы и были таковыми.