Николай Цимбаев - История России XIX – начала XX вв.

Н. И. Цимбаев

История России XIX – начала XX вв

© ООО «Филологическое общество „СЛОВО“», 2010

© ООО «Филологическое общество „СЛОВО“», оформление, 2010

ГЛАВА I

Внутренняя политика Александра I

1. Проблема законности

Дворцовый переворот. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. в Петербурге в Михайловском замке заговорщиками, среди которых были представители сановной знати, генералы и гвардейские офицеры, был убит император Павел I. Дворцовым переворотом руководили петербургский военный губернатор граф П. А. Пален и вице-канцлер Н. П. Панин, ближайшие доверенные лица подозрительного и жестокого императора. За четыре года своего правления Павел I сумел восстановить против себя не только придворную аристократию и гвардию, но и широкие слои дворянства и чиновничества. Сумасбродные выходки императора, неожиданные опалы и немотивированные возвышения, резкие перемены во внешней политике, постоянные нарушения прав дворянства и духовенства давали основание современникам говорить о нестерпимости павловского деспотизма, необходимости утверждения законности и порядка в стране.

Известие о смерти Павла I с небывалой скоростью распространилось по России. В Петербурге, в Москве, в провинции люди выражали искреннюю радость, сравнивали умершего императора с тиранами прошлого и с восторгом читали слова Манифеста нового императора Александра I, в котором он обещал править «по законам и по сердцу августейшей бабки нашей Екатерины Великой». В дворянском обществе это понимали как обещание возвратить «золотой век» российского дворянства, каким принято было считать екатерининское правление. Некоторое время среди доверенных приближенных царя обсуждался проект «Всемилостивейшей грамоты, российскому народу жалуемой», где помимо подтверждения всех прежних дворянских прав и преимуществ содержалось положение о праве подданных на собственность «движимого и недвижимого имения» и куда был включен пункт: «Каждый российский подданный да пользуется невозбранно свободой мысли, веры и исповедания, Богослужения, слова или речи, письма или деяния». После долгих колебаний этот проект был отвергнут, как слишком радикальный: действительно, такие гарантии прав гражданина и человека вошли в российское законодательство лишь после Манифеста 17 октября 1905 года.

Император Александр I. Первые шаги нового монарха вызвали всеобщее одобрение. Он вернул из ссылки несколько тысяч офицеров и чиновников, которые были наказаны Павлом I, чаще всего за мнимые прегрешения, восстановил действие екатерининских «Жалованных грамот», упразднил Тайную экспедицию, отменил бессмысленные павловские запреты одеваться по французской моде и читать иностранные газеты и журналы.

Александр I неоднократно провозглашал свои намерения руководствоваться законами, утверждать их власть на благо подданных. Не отвергал он и необходимость серьезных государственных преобразований, которые должны были стать ответом на идеи свободы, равенства и братства, написанные на знаменах Французской революции и находившие отклик по всей Европе.

В России на молодого императора возлагали огромные надежды. Он идеально соответствовал представлениям о просвещенном монархе, был красив, казался простым и добросердечным. Это было поистине «дней Александровых прекрасное начало». Автор обращенной к Александру I «Песни патриота» хорошо передал общественные ожидания: «Дай нам законы спасительные, утвержденные на самой природе, законы – оплот невинности и добродетели, ужас порока и злодеяний».

Любимый внук Екатерины II получил отличное образование, он специально учился ремеслу монарха. Екатерина II не любила своего сына Павла и не доверяла ему, она даже рассматривала вопрос о его отстранении от престолонаследия. С юных лет Александр, росший в атмосфере почти открытой враждебности екатерининского «большого двора» и гатчинского «малого двора», привык утаивать свои истинные мысли и чувства, привык приспосабливаться к людям и обстоятельствам, что окружающие ошибочно принимали за слабохарактерность. Чтобы угодить отцу, он выучился фрунту и стал отличным его знатоком, хотя военного дела не любил. Чтобы угодить бабке, он много читал, что соответствовало его личным склонностям.

Его наставником императрица сделала женевского аристократа Ф. Лагарпа, который внушал юноше просветительские идеи, учил размышлять о всеобщем равенстве, о добродетели и о долге правителя перед подданными. Будущий император в совершенстве овладел умением изъясняться «в духе времени», что нередко вводило в заблуждение его собеседников и слушателей, полагавших, что он кроток и нерешителен, тяготится властью и едва ли не разделяет республиканские убеждения.

В действительности Александр I был скрытен, умен, проницателен, тверд и при необходимости не боялся принимать на себя ответственность за трудные политические решения. Он был прирожденным дипломатом и поистине царил в европейской политике. Став императором, он показал способность выбирать сотрудников, которым не склонен был доверять, но чьи знания и таланты умело использовал. Без преувеличения можно сказать, что император Александр I был крупнейшим государственным деятелем своего времени, достойным соперником и победителем Наполеона. При нем Российская империя достигла вершин своего политического могущества, установив свою гегемонию на европейском континенте.

В павловское царствование положение великого князя Александра было непрочным. Как и остальные подданные, он должен был терпеть тиранию отца, боялся, что его посадят в крепость. Он был посвящен в планы заговорщиков и в общем виде одобрил идею отстранения Павла I от престола, хотя, разумеется, и не давал согласия на цареубийство. Узнав о смерти отца, он плакал, демонстративно не желал принимать власть и вынудил графа Палена сказать: «Прекратите ребячиться, идите царствовать». Однако заговорщики ошиблись, думая, что возвели на престол слабого молодого человека, которым они могут управлять. Менее чем за год Александр I безжалостно лишил их военных и государственных постов, отправил в отставку и запретил большинству из них пребывание в столицах. Не в последнюю очередь эта мера была вызвана тем, что среди участников дворцового переворота шли неясные толки о необходимости конституционного ограничения власти царя. Александр I твердо отстаивал прерогативы самодержавной власти в России, полагая, что «инициатива сверху» есть лучшее средство преобразования страны.

Принципы управления. Восстановление екатерининских принципов государственного управления, обещанное Александром I, в действительности было невозможно. Павловский произвол и революционный террор французских якобинцев воспринимались современниками как события одного порядка. Против тирании – безразлично, самодержавной или революционной – высказывались все. Как писал историк Н. М. Карамзин, «что сделали якобинцы в отношении к республикам, то Павел сделал в отношении к самодержавию: заставил ненавидеть злоупотребления оного». Дворянское общество ожидало от Александра I определенных гарантий того, что в России не будет повторения «повсеместного террора», истоки которого связаны с императорским безумием. От монарха хотели не столько милости и мудрости, сколько законности.

Возвращением к екатерининской системе высшего коллегиального руководства стало создание в марте 1801 г. Непременного совета, который включал двенадцать сановников и продолжал традиции законосовещательных учреждений XVIII века, таких, как Императорский совет и Совет при высочайшем дворе. Непременный совет собирался для обсуждения важнейших государственных вопросов, и его мнения должны были определять основы внутренней и внешней политики.

По инициативе екатерининского вельможи П. В. Завадовского были подтверждены и расширены полномочия Сената, который становился высшим судебным органом, мог контролировать деятельность гражданской администрации и делать представления императору на противоречия в его законах, указах и распоряжениях. «Право представления» должно было несколько ограничить самодержавную инициативу, однако первая же попытка Сената указать Александру I на несоответствие его распоряжений российскому законодательству была резко пресечена императором, и больше сенаторы «правом представления» не пользовались.

Негласный комитет. Если Непременный совет и Сенат должны были олицетворять преемственность екатерининского и нового царствований, то Негласный комитет, возникший к лету 1801 г., стал ответом на вызовы времени, и прежде всего на те изменения, которые повсеместно происходили в Европе под влиянием идей и войн Французской революции. Формально он не входил в систему государственного управления, но в регулярных беседах его участников, «молодых друзей» императора, обсуждались планы преобразований, общий смысл которых понимался, правда, в духе необходимости укрепления политических позиций Александра I, чей приход к власти в результате дворцового переворота не был полностью легитимным.