Юрий Жуков - Настольная книга сталиниста Страница 33

Успехи Микояна в деле организации снабжения Красной Армии, притом в условиях продолжавшегося отступления и все ширившейся эвакуации оказались столь весомыми, столь значительными, что решением ГКО от 20 августа 1941 г. Анастаса Ивановича назначили на ещё одну должность — председателя Комиссии СНК по текущим делам. На ту самую должность, которую перед тем занимал не кто иной, как Вознесенский. На должность, которая соответствовала по своей сути реальной должности главы правительства СССР. Обязывала ежедневно направлять и контролировать жизнь страны. Правда, после 30 июня эта должность в весьма значительной степени утратила свою прежнюю роль. Как, впрочем, и сам Совнарком в целом, функции которого не только существенно ограничили, но еще и полностью подчинили решению только тех задач, которые выдвигал перед ним ГКО.

Данное назначение — весьма важное и красноречивое свидетельство. Оно дает наиболее объективную оценку деловых качеств Микояна, ибо на этот раз исходит уже не от Сталина и его окружения, а от ядра ГКО, занявшего диаметрально иную позицию в кадровых вопросах. Показательно это назначение и в ином отношении. Косвенно оно позволяет обнаружить оценку работы в экстремальных условиях многих других довоенных лидеров — Вознесенского, Жданова, Ворошилова, Андреева, Кагановича, Калинина, Мехлиса. Они не выдержали самый серьезный, главный в своей жизни экзамен.

В отличие от них Анастас Иванович проявил все качества, столь необходимые государственному деятелю высшего ранга. Хотя он и занимался теми же, что и до войны, проблемами, но сумел отрешиться от привычной и потому ставшей весьма удобной рутины, практически в считаные недели перестроил подчиненную ему отрасль народного хозяйства. Заставил ее, несмотря на вынужденное свертывание пищевой и легкой промышленности, на дезорганизацию системы снабжения и торговли обеспечивать всем необходимым Красную Армию, Военно-морской флот. И, конечно, гражданское население. Только его, разумеется, в последнюю очередь. Нормированно, более ограниченно да ещё с частыми перебоями, но все же обеспечивать. Использовал для того и внутренние ресурсы страны, и помощь США, Великобритании, и сельскохозяйственный потенциал Монголии.

Именно эти организаторские способности, предпринимаемые конкретные меры, результативность работы, а отнюдь не формальное членство в Политбюро, Совнаркоме предопределило включение Микояна 15 сентября 1941 г. в состав советской делегации на первую конференцию трех союзнических стран в Москве, 25 октября — назначение председателем Комитета ГКО по эвакуации запасов сырья и продовольствия, а 25 декабря в дополнение ко всему прочему еще и председателем Комитета ГКО по разгрузке на транспорте, который сменил распущенный в тот же день Совет по эвакуации.

Можно с уверенностью утверждать, что период с конца августа до конца декабря 1941 г. стал первым из двух высших взлетов в деятельности Микояна за годы войны. Взлетом, прерванным, как это ни покажется парадоксальным, первыми успехами Красной Армии.

Зимние победы — контрнаступление под Тихвином, Москвой, Ростовом-на-Дону, в Крыму — вселили, наконец, в Сталина уверенность, оптимизм, веру в то, что удастся устоять, сломить, победить врага. Впервые после начала войны Сталин воспрял духом и попытался сделать все возможное, чтобы вернуть утраченное единоличное лидерство, прежнюю власть. Именно в этих целях 2 января 1942 г. Сталин добился возвращения Вознесенского на старую должность — председателя комиссии СНК по текущим вопросам. А месяц спустя настоял на еще одном, весьма важном для него принципиальном кадровом перемещении. На расширении состава ГКО. На включении в него прежде всего Микояна и Вознесенского (да, именно в такой последовательности!). Тем самым Сталин как бы отметил явные, бесспорные заслуги Анастаса Ивановича, весьма значительно повысил его роль во властных структурах.

Однако в действительности добивался Сталин отнюдь не воздания должного заслугам Микояна да заодно и Вознесенского, проработавшего несколько месяцев в Куйбышеве, запасной столице, во главе запасного правительства. На деле расширение ГКО, к тому же при сохранении в нем провалившего все поручения Ворошилова, означало совсем иное. Понижение хотя бы таким образом роли, значимости Молотова, Берия и Маленкова, ослабление их реальных властных полномочий. Размывание ГКО автоматически превращало его всего лишь в традиционное, формируемое лично Сталиным узкое руководство — «семерку», две недели спустя после введения в него еще и Кагановича ставшее «восьмеркой».

Правда, из трёх новых членов ГКО только Микоян сохранил свои прежние обязанности, так и оставшиеся неизменными вплоть до конца войны. Более того, вскоре дополнил их, вернее, возможность выполнять их, еще одним полученным важным назначением. 14 февраля 1942 г. Анастаса Ивановича ввели в состав Транспортного комитета ГКО. Но создание последнего, как, впрочем, и назначение Хрулева на должность наркома путей сообщения, лишний раз свидетельствовали о некомпетентности Кагановича, его неспособности справиться с руководством железными дорогами страны.

И всё же при всей ревности к инициаторам создания ГКО Сталин не мог не понимать того, что именно Молотов, Берия и Маленков оказали решающее воздействие на перестройку промышленности, на подчинение ее одной-единственной задаче — обеспечению фронта всем необходимым. Иными словами, на предотвращение разгрома Советского Союза в первые месяцы войны. А потому в то сложное время, когда в победу ещё приходилось лишь верить, оказался вынужденным внешне смирить гордыню. Полностью овладеть ситуацией, вернуть себе былое исключительное положение Сталину удалось только весной 1946 г. Да и то всего лишь на пять лет.

К двухлетнему этапу периодических реорганизаций властных структур, постоянных кадровых перемещений, порождавшихся лишь одним — непрекращавшейся борьбой за лидерство в узком руководстве, относится и второй взлет в деятельности Микояна, упрочение его положения на вершине власти. 8 декабря 1942 г. при окончательном размежевании функций между ГКО и восстановленным в ограниченных правах СНК Анастас Иванович оказался в составе обоих органов. Такой чести помимо него удостоились только два человека — Сталин и Молотов. Кроме того, в мае 1944 г. при весьма значительном сокращении числа заместителей председателя СНК СССР — от этой должности освободили более половины состава, семерых из тринадцати, — Микоян устоял. Остался не только в составе бюро Совнаркома, но и в ГКО. Более того, сумел значительно продвинуться по иерархической лестнице. Если в мае 1941 г. он был одним из 16 членов широкого руководства, не попав в узкое, то ровно три года спустя оказался в составе «девятки».

Так в жестокой борьбе за власть, не прекращавшейся даже во время войны, Анастас Иванович отнюдь не интригами, но делами, заметными всем и каждому, сумел доказать свое право на место в высшем руководстве страны. Отстоял его неустанным напряженным трудом, не прерывавшимся ни выходными, ни отпусками. Самозабвенным трудом в годы самых жестоких испытаний, выпадавших на долю нашей страны. И сохранял высокое положение еще три десятилетия, без какого-либо ущерба для себя преодолев две кратковременные опалы — в начале 1949-го и в конце 1952 гг.

Однако, вспоминая о бесспорных заслугах Микояна в годы войны, о его личном вкладе в победу, мы не можем, не имеем права обойти и то негативное, что связано с его деятельностью в тот период.

Это определялось отнюдь не взглядами, воззрениями, принципиальной позицией самого Анастаса Ивановича, не тем, что именно он возглавлял систему снабжения и торговли Советского Союза. Это было порождено не им, а специфическими, исторически определенными особенностями развития страны, тем, что объективно сложилось еще в годы индустриализации и по вполне понятным причинам во сто крат усилилось за годы войны. Я имею в виду постоянный, неизбывный, острейший дефицит самого необходимого, даже элементарного — важнейших продуктов питания, предметов первой необходимости. Разумеется, тогда, когда советская экономика вынуждена была решать только одну задачу — обеспечить минимальные потребности Красной Армии, Военно-морского флота — ликвидировать подобный дефицит никто и никак не мог. Однако можно было сделать многое иное.

Так, Анастас Иванович ни в коем случае не должен был допустить даже мысли о подготовке в подведомственных ему структурах проекта создания «закрытых распределителей» для чиновников высших рангов. А если не сумел бы вовремя пресечь зарождение столь порочной идеи, то должен был резко и категорично выступить против нее. Однако Микоян так не поступил. Поддержал 16 ноября 1942 г. утверждение постановления СНК, которое потребовало «организовать торговую сеть закрытого типа для снабжения продовольственными и промышленными товарами работников центральных аппаратов наркоматов СССР и РСФСР, главных управлений и комитетов при Совнаркоме СССР и Совнаркоме РСФСР и центральных учреждений». Незамедлительно претворил его в жизнь.