Эзра Паунд - Удар & 1935.

"УДАР & 1935"

I 

  Земля принадлежит живущим

Т.Джефферсон[1]

Прирост ассоциации[2]: преимущество, которое люди получают от совместной работы, в отличие от того, когда каждый работал сам по себе; напр., команда управляет кораблем, тогда как по отдельности люди не могли бы плыть каждый на собственном корабле. 

Культурное наследие: прирост ассоциации, вместе со всеми видами прошлой изобретательности; к примеру урожай от улучшенного семени; американское зерно вследствие исследований Карлтона; несколько человек, поднявшие локомотив с помощью специальных механизмов.

I.

Эпос — это поэма, включающая историю.

Никто не может понять историю, не понимая Экономики. История Гиббона о Риме[3]  является бессмысленной путаницей, пока читатель не познакомился с Дугласом[4]. 

Мое поколение (те, кто родился в 1880-е) кое-как воспитывалось в совершенном неведении относительно экономики — неведении, которое отчасти являлось результатом злого умысла, отчасти чистой праздности и некомпетентности. 

Если бы я сказал, что «каждый высокопоставленный служащий Англии является приспешником воров и все они по большей части слишком невежественны для того, чтобы понять, что я имею в виду под этим словом», меня бы открыто обвинили в использовании ненормативного языка. Тем не менее каково число людей, которые, действительно зная факты, могли бы сделать более мягкий вывод? 

II.  

В наше время все, что мы едим, используем и носим, подешевело, подешевело немыслимой дешевизной, если измерять стоимость всех этих вещей физическим усилием, необходимым для их произведения, или материальными трудностями при их добывании, по сравнению с такими же трудностями в более ранние эпохи. 

«Точная цена» Дугласа является признанием этой материальной дешевизны. Пункты его системы, те элементы, которые имеют дело с установлением цен, являются в основе своей признанием и констатацией реальности, реальной цены (измеряемой усилием) вилок, ложек, автомобилей, зерна, годного для еды, яиц, доставленных в срок, а не привезенных в жидком виде из Китая. 

III.  

Тысячи томов в год в виде болотной тины выливаются из мертвых умов, воплотившись в плоском, спутанном, бесполезном виде из-за неспособности сделать несколько рудиментарных различений, т.е. развести капитал и имущество, золото в качестве депозита и золото и качестве меры, требование, означающее желание чего-то, и требование, означающее власть получения этого чего-то. 

Имущество не является капиталом. Прирост ассоциации не является ростовщичеством. 

Историки были слишком ленивы, чтобы искать факты, и слишком тупы, чтобы их понять. 

Государство имеет кредит. Дистрибуция производится посредством небольших кусочков бумаги. Лучшие факты истории находятся не в школьных учебниках. Забота этого поколения — преподавать растущим детям; сделать невозможным для любого ребенка явиться на порог человечества, таким же невежественным, каким туда явилось мое. 

 Государство имеет кредит. 

 Дистрибуция производится посредством маленьких кусочков бумаги. 

 Если вы не будете следить за всем этим, вы станете рабами. Если вы не знаете, как они делаются, кто их делает, кто их контролирует, вас надуют со всяким заработком, как надували миллионы когда-то живших людей испокон веков и так, как надувают миллионы ныне живущих. Мечом «можно защищать пахотные земли», … и т.д. … от чужеземных завоевателей, но не от хитрости ростовщика. Против ростовщичества мечом не воспользуешься. 

 Ростовщичество и содомию Церковь осудила в паре на пребывание в аду, оба по одной и той же причине, а именно потому, что они препятствуют естественному размножению.

 Данте знал и говорил об этом. Об этом сказано и в «Венецианском купце», где Шейлок зарится не на какую-нибудь большеберцовою кость или локоть Антонио, но, ни больше ни меньше, пытается воспрепятствовать его естественному размножению. Вы можете найти сведения об этом в «Хрониках Ломбарда», в законах против оскопления евнухов. 

 Мемуары Ван Берена[5], записи о войне американских банков, смертельная борьба между банком и людьми, обо всем этом было написано где-то в 1860 году и так и не было напечатано до 1920 года. 

 Правильная система чеканки монет, принципы честного выпуска денег были известны, и, хотя к ним возвращались вновь и вновь, они все-таки забылись. Задача нашего поколения в том, чтобы вбить несколько простых истин в сознание человека, так чтобы никакой Мейер Ансельм[6] не смог их оттуда стереть. 

 Определенные факты должны оставаться в обыденном языке. Эти коренные факты должны доходить до людей, они должны попадать в неистребимое хранилище, разум человечества. Они должны попасть в фольклор, в пословицы народа. 

 Нужды человечества нынче дешевы. Усилие может быть безграничным только в измерении качества. На этой стезе есть место, достаточное для всех дисциплин. Еще ни один человек не превзошел Гомера.

 Но всему, что не является великим искусством и участвует в такой форме неумирания, всему, что используется и расходуется, всему, что истощается, всему, что останавливается, мы должны знать его новую дешевизну; мы должны признать, что его стоимость, исчисляемая попыткой, трудом, потом, трудностями, отмерла и продолжает отмирать. 

Ни одному человеку мы не должны позволить обманом увести нас от этого знания.  

«Все это не стоит Хану ничего», — сказал Maрко Поло о бумажных деньгах, отпечатанных Кубла Ханом. 

Питер Простой издал трогательные стихотворения о бедном старом солдате, брошенном в холоде, мерзнущем в грязи из-за нужды в нескольких клочках бумаги. 

Англичане способствуют деградации собственной империи, убивая свое население ради навязчивой идеи, касающейся природы денег. 

New Deal американцев от декабря 1934 — января 1935 г.[7] не продемонстрировало никакого понимания основ, никакого восприятия основных отношений валютной системы, денежной системы, кредитной системы по отношению к нуждам и покупательной способности всего народа. 

Кофе во Франции пошел к черту; кофе, предложенный безвозмездно Бразилией, — слишком дорог для бедняков в Вене. Уолэс[8] запахивает зерно; Перкинс[9] слишком тупа, чтобы знать, что работа не является предметом потребления. 

Работа не является предметом потребления в том смысле, в котором таковыми не могут являться товары для обмена. 

Деньги тоже не являются предметом потребления в этом смысле. 

Народы двух населенных стран мирятся с правителями, у которых слишком жидкие мозги, чтобы понять это. 

IV.  

Аморальные технократы осуществили статистику производства. Согласно наблюдению Джезела[10]  Маркс не нашел никакой ущербности в деньгах «ничего, что заставило бы его критиковать деньги», он просто принял их как должное. Дуглас в течение семнадцати лет работал над созданием новой Англии и над тем, чтобы просветить бывшие и все еще аннексированные ее колонии. Корпоративное[11] государство изобрело репрезентативное тело, которое в век коррелированной машинерии должно функционировать лучше, чем в век старой репрезентации сельскохозяйственных районов[12].

Между честными экономистами возникают искренние разногласия в отношении политики, но на лежащий в основе всего этого факт не существует никакого интеллектуального ответа. Нельзя занять себя самого в качестве денежного долга. Прирост ассоциации существует. Культурное наследие в дугласовском смысле этого слова — это распространение прироста ассоциации; сцепление со всеми существующими видами изобретательности, аккумулированными в прошлом. 

Земля принадлежит живущим. Четельское[13] рабство позади. Это должно повлечь за собой рабство перед напечатанным фетишем, бумажками с печатью и отчеканенными дисками металла. Существует прирост государственного благосостояния, который выше благосостояния индивида. «Над и за» не имеет в виду «наперекор» или «против». Деньги — это форма соглашения; они подразумевают порядок по соглашению. Они подразумевают и способность. 

«Бумажные деньги» — это плохой термин. Это камуфляж, состряпанный из полу-латыни. Мандаты старого Эсте[14] были действительными. «Дать кому-то», или «я обещаю», или «мы обещаем дать» — это правильное прочтение записи, артикулированной или подразумеваемой.