Василий Захарченко - Загадка Вислинского залива

Захарченко Василий

Загадка Вислинского залива

"ТМ" расследует

Василий ЗАХАРЧЕНКО,

писатель, руководитель международной поисковой экспедиции

Загадка Вислинского залива

В 4 ч дня 17 сентября 1941 года гитлеровцы вошли в город Пушкин (бывшее Царское Село). Во дворец, построенный по проекту архитектора Растрелли, где находилась знаменитая Янтарная комната, ринулись толпы солдат и офицеров вермахта, испанской Голубой дивизии, они принялись штыками выламывать куски янтарных панелей, обдирать уникальный паркет, запихивая добычу в ранцы. Прибывшие представители прусской администрации дворцов и парков, граф Солмс-Лаубах и капитан Поенсген, ответственные за "пополнение" военных музеев "третьего рейха", были вынуждены просить у командования охрану... от своих.

Потом шестеро солдат из 653-го резервного батальона аккуратно разобрали янтарные панели, сняли зеркала и люстры знаменитой комнаты, упаковали в ящики и на грузовиках вывезли на станцию Северная, а оттуда, на поезде, в Кенигсберг.

14 октября комнату доставили в королевский дворец и под руководством профессора Альфреда Роде смонтировали в одном из залов. По крайней мере, об этом сообщила 13 января 1943 года местная газета "Кенигсберг Альгемайне Цайтунг".

30 января 1945 года вокруг Кенигсберга замкнулось кольцо советских войск. С тех пор следы Янтарной комнаты теряются и все попытки разыскать ее в разных странах остаются тщетными. При этом поиск осложняют десятки гипотез, трактовок, предположений, зачастую противоречащих друг другу. На их основе вышли десятки книг, сотни статей о "тайне Янтарной комнаты", но, как говорится, "воз и ныне там".

Можно ли говорить о том, что надежда найти комнату, официальная стоимость которой (если эти слова применимы к исторической реликвии) составляет более 50 млн. долларов, погасла? Ведь дворец в Пушкине восстановлен, идет работа по возрождению Янтарной комнаты. Дело крайне сложное, ведь не сохранилось ни одного ее эскиза, проб янтаря, имеющего свыше 400 оттенков, от абсолютно черного до совершенно белого, а есть только черно-белые фотографии. Нет, энтузиасты действуют, проверяют старые и новые версии.

Наш журнал занялся выяснением судьбы Янтарной комнаты несколько лет назад. Представшие тогда перед нами факты складывались в такую стройную, вполне правдоподобную версию, что мы сочли необходимым тщательно проверить ее.

Младший лейтенант Д. ГРУБА с боевыми товарищами. Снимок военных лет.

Все началось с первого совещания аквалангистов в Севастополе, куда осенью 1980 года со всей страны слетелись отчаянные ребята, возглавлявшие клубы подводных искателей реликвий прошлого. Они встретились, чтобы обменяться опытом, обсудить перспективы, выслушать добрые советы адмирала Л. Н. Митина, тогда начальника Гидрографической службы Черноморского флота. Потом им устроили выход в море на гидрографическом катере, чтобы познакомить с современной техникой. Тогда-то председатель клуба аквалангистов Одесского медицинского института и проговорился:

- Это здорово, что мы живем на юге, у теплого моря. Но есть у нас один ветеран, мечтающий о холодной Балтике. И знаете почему? Говорит, имеет отношение к Янтарной комнате и мечтает достать ее!

- Достать? Да возможно ли такое?

- Еще бы, он утверждает, что потопил ее...

ЗАПОЗДАЛОЕ ОТКРОВЕНИЕ МАЙОРА ГРУБЫ

Так мы познакомились с майором в отставке Дмитрием Ефимовичем Грубой. И вот сидим у него на квартире, слушаем рассказ, подтверждаемый документами, которые этот пожилой человек о плотной колодкой наградных ленточек на груди извлекает из объемистой папки.

- Во время войны я служил в 5-й танковой армии Ротмистрова, в 249-м батальоне. Младшим лейтенантом командовал взводом тридцатьчетверок. Мы обходили Кенигсберг с юга, прорываясь к Фришгафскому, теперь Вислинскому заливу. Идем вдоль берега, справа лед залива, слева небольшая возвышенность. Мороз градусов двадцать, дело-то было в конце января 45-го.

Прошли Толкимид (ныне Толльмицко), глядим, километрах в двух по льду тянется обоз, 5 - 6 саней, в каждые впряжено по две лошади, рядом 2 - 3 охранника. Уходят на Фришгафскую косу, она километрах в восьми от берега, по ней немцы драпают из Кенигсберга на Данциг. Другого пути у них нет, Эльбинг-то мы уже взяли.

Командую: "А ну, ребята, огонь по гадам! Не дадим убежать!" Так, из трех танков, прямой наводкой мы этот обоз и потопили. Выпустили по 15 снарядов, били по площади. Сани заметались, а потом все потонули в ледяном крошеве.

Тем временем на берегу нам сдалось около 40 солдат и один штатский, лет 50, холеный, похожий на управляющего. Он мне и говорит на ломаном русском: "Если сохраните жизнь, большой секрет раскрою".

"Черт с тобой, говори, будешь жить".

"Вы знаете, что потопили в заливе? "Бернштайнциммер"!" - И тут же перевел - Янтарную комнату.

Бывшее имение принца Людвига-Фердинанда ныне отведено под конезавод.

"Не врешь?" - Я не знал тогда, что это такое, так он мне объяснил. И добавил, что сейчас докажет. После этого он повел нас уверенно в Кадыны, имение прусского принца Людвига-Фердинанда, внука кайзера Вильгельма II. Большой дворец - замок под черепичной крышей. Мне рассказали, что перед войной тут жил не только принц, но и "наследник" российского престола, великий князь Кирилл Владимирович, родня принца. Держал типографию газеты не то "Свободная Россия", не то "Русское слово", и действительно, в доме стояли печатные машины. Был здесь и эмигрантский банк, видим, на двухэтажном особняке надпись по-русски: "Банк". Вот те на, думаю, куда занесло...

В самом имении залы высоченные, в одном накрытый стол - говорят, хозяева сбежали за час до нашего прихода.

А немец приглашает: "Идем в подвал". Проходим через галерею и небольшую комнату. Немец показывает на стену: "Ломайте, здесь в один кирпич уложено!" Ломаем, кирпич красный, свежий, штукатурка не застыла, стена сама сыплется. Вот те секрет!

Через пролом увидели четыре огромных ящика, этак полтора на полтора и высотой метра два. Взломали, развернули несколько слоев плотной черной и коричневой бумаги, а там хрустальные люстры, меченные двуглавыми орлами размером 5 на 6 см. Открыли ящик поменьше, в нем зеркала в золоченой оправе, упакованы добротно,с мягкими прокладками и распорками.

Немец поясняет: "Вот все, что осталось от Янтарной комнаты. Панели погрузили на сани, а на это их не хватило. Машин лед не выдержит. Теперь вы поняли, что уничтожили?"

- Что же стало с немцем?

- Его вместе с пленными сдали в штаб батальона. О ценностях я доложил командиру батальона Кармеляну, а тот - генералу Полубоярову, заместителю командующего 5-й танковой армией. Он приезжал, смотрел... Кстати, нашли мы и еще один тайник. Километрах в двух от замка, у поляка, жила угнанная немцами русская женщина с ребенком, мы помогали ей. Она и сказала, что под лестницей, с боковой стороны, спрятано съестное. Там оказались бидоны с сахаром и разными продуктами, корзины со скатертями и салфетками и многое другое. Наверно, хозяева рассчитывали вернуться, да не вышло.

- А что было с вами потом?

- Немецкая танковая дивизия, вырвавшись из Данцига, нанесла нам увесистый удар. 17 апреля меня тяжело ранило - умирал и лечился долго, в четырех госпиталях, до конца 1945 года. Потом в армии служил. Не до Янтарной комнаты было. Как видите - жив.

А в 1973 году прочитал в "Известиях", что польские студенты ищут ее в районе Слуцка, и сразу вспомнил - так я же ее утопил в заливе! Сразу написал в самые верха, А. Н. Косыгину. Получил ответ. - Груба показывает бумагу со штампом:

"Ваше письмо от 12 февраля с. г. относительно организации поиска Янтарной комнаты направлено в Министерство культуры СССР (зам. министра тов. Попову В. И.), которое имеет непосредственное отношение к вопросам поиска Янтарной комнаты. Б. Бацанов, 27 февраля 1974 года".

Еще через два месяца ответили из министерства:

"Сообщаем, что ваше письмо в отношении организации поиска Янтарной комнаты направлено специальной правительственной комиссии под председательством заместителя министра культуры РСФСР тов. Стриганова В. М., занимающегося данной проблемой. В настоящее время ваше предложение изучается. О принятом решении вам будет сообщено. Заместитель начальника Управления изобразительных искусств и охраны памятников Д. Н. Кульчицкий".

- Так и не сообщили, - вздохнул Груба. - Тогда я обратился к бывшему тогда заместителем Председателя Совета Министров УССР П. Т. Тронько (живу-то на Украине!). Через год после первого письма получил ответ от Калининградской геолого-археологической экспедиции:

"Информация, содержащаяся в ваших письмах на имя заместителя Председателя Совета Министров УССР тов. Тронько П. Т. ив адрес Министерства культуры РСФСР, поступила для изучения в нашу организацию. Так как для проведения поисковых работ вне территории СССР нужны очень веские доказательства целесообразности таких работ, желательно было бы получить от вас возможно более полное описание места, откуда двигался обоз и схемы данного участка, а также возможно полное описание обстоятельств, при которых вы узнали о том, что в обозе эвакуировали ценности. С уважением. Начальник Калининградской геолого-археологической экспедиции Е. Стороженко. 18 апреля 1975 года".