Сила юности, магии и куная - Кицунэ Миято Страница 4

На этом водопаде эльф от нас отстал, хотя если судить по некоторым звукам, то он держался за тележку, и беднягу мотало за нами, как флаг. А я набрал чудесной водички. Сенсей был так любезен, что наложил на склянки чары сохранности, и я честно поделился с ним, отдал одну банку, а вторую припрятал в рюкзак. Очень полезной вода может оказаться, да… Было похоже, что Снейп-сенсей никогда не был во внутренних катакомбах банка — он с интересом, но, естественно, не теряя достоинства, осматривался, и я чувствовал исходившее от него любопытство.

— Скажите, Грипхук, а мы могли бы… ну, так скажем, побыть в моём сейфе наедине с профессором Снейпом? Нам хотелось бы кое-что обсудить без лишних глаз и ушей. Я подумал, что сейф достаточно… закрытое и уединённое место для этого.

— Как пожелаете, мистер Поттер, — чуть повернулся гоблин, который управлял тележкой. — Я могу оставить вас на какое-то время, а потом вернуться за вами. Часа вам хватит?

— Вполне, — повеселел я.

Тут и сенсей особо никуда не сбежит, когда я буду рассказывать про то, куда дел Кибу. Ещё уговаривать Договор подписать…

Тележка остановилась возле двери с номером «687» — процентным сейфом семьи Поттер. Массивные двери, закрытые не только на ключ, но и чарами, нам открыл Грипхук, и мы вошли. Сенсей безразличным взглядом обвёл уложенные горками золотые и серебряные монеты и с интересом вскинул бровь, обернувшись ко мне.

— Так о чём ты хотел рассказать, Гарри? — с какой-то долей ехидства спросил он.

— О Кибе, — коротко ответил я и достал из свитка керосиновую лампу, чтобы в сейфе было больше света. Вот сразу и пригодилась. — Мне надо оставить Договор призыва здесь, нельзя ходить с такой опасной штукой, а посещение «Гринготтса» у меня получается чуть ли не раз в году.

— А теперь по порядку, — сложил руки на груди Снейп-сенсей. — Я так понимаю, ты осведомлён, куда всё-таки делся цербер?

— Да, — кивнул я. — Помните тот ответ от мистера Зерваса? В котором он говорил, что церберов ликвидируют в возрасте шести месяцев? Я подумал, что Кибу тоже захотят… когда он станет ненужным. Но мне он был нужен, он — мой друг. Я стал думать, куда деть такое большое существо. А ему же хочется погулять и побегать, места для этого требуется много. Так и решил запечатать его в очень большой свиток, чтобы ему было там место. Знаю, вы говорили, что чары расширения пространства нестабильны, и потом нам старшекурсники об этом говорили. Но мне кажется, что нестабильны они из-за трёхмерности используемого пространства, и тогда получается, что третье измерение вмешивается в работу этих чар. К тому же их никак не закрепляют… А у меня… Вы однажды сказали, что проводником нашей магии является кровь. У меня кое-что вышло почти случайно, и я потом работал и экспериментировал в этом направлении. Мой свиток, так как не имеет третьего измерения для расширения, заимствует его где-то ещё… — я перевёл дух, собираясь с мыслями. Снейп-сенсей так и замер недвижимой статуей, внимательно слушая.

— В тот день, когда меня нашли… ну, после матча… У меня получилось перекинуть Кибу в мир свитка.

— Что? — на секунду приоткрыл рот от удивления он.

— Да, это определённо был другой мир. Там даже солнца два. Я оставил там Кибу, а потом смог вызвать обратно к себе. А также снова вернуться туда, — закосил под «я случайно изобрёл нечто крутое». — Чтобы попадать туда, надо вписать имя своей кровью в свитке. Я назвал это «Договор призыва». Я хотел предложить вам… Пойти со мной туда. В тот мир, исследовать его. И там ещё время течёт по-другому. За одни сутки здесь там можно провести двенадцать.

— Временное искажение? — переспросил сенсей. — Ты поэтому записал время и дату на той записке?

— Да, — кивнул я.

— То есть, — прищурился Снейп-сенсей, — с тем же успехом ты мог появиться в нашем мире и через несколько лет? А то и столетий?

— Думаю, такой риск был. Но мой свиток является как бы маяком и привязкой к этому миру и времени. Я сначала проводил опыты… Э… на кроликах.

— На кроликах, — повторил сенсей, прикрывая глаза, в черноте которых заплясали зловещие искры, а может, так из-за лампы керосиновой показалось.

Я кивнул, чуть отступая. Ух, как он разозлился.

— Мальчишка! — прорычал сенсей, сжимая кулаки, так и представилось, что это он меня готов придушить. — Как ты мог так рисковать?!

— Я больше трёх лет занимался исследованиями, сэр! — запальчиво ответил я. — И был больше чем на шестьдесят процентов уверен в успехе. Мне надо было рискнуть ради Кибы! Его могли… ликвидировать. Кому нужна опасная тварь, с которой нет сладу? Или ему так и надо было жить в крошечной для него комнате замка? А если бы его просто перестали кормить? Или распылили бы? Или отправили в Грецию, в которой от таких крупных церберов-переростков попросту избавляются? Он — мой друг! Я должен был что-то сделать. Хотя бы для него! Вы должны понять меня, сенсей!

Он вздохнул, словно из него выпустили весь воздух, и присел на небольшой сундук.

— Ты привык решать свои проблемы сам, верно? — тихо спросил меня.

— Просто не хочу, чтобы пострадали другие, — я распечатал огромный свиток Договора. — Это он. Я нарисовал его кровью Кибы и своей.

Снейп-сенсей заинтересовался и попросил меня развернуть его, а потом долго изучал блоки фуиндзюцу. Вообще, по сути, такой свиток Договора, кроме масштабов и некоторых специфических элементов, ничем не отличается от свитка, в котором, скажем, хранят оружие или снаряжение. Всё же я не настолько крут в фуиндзюцу, чтобы с нуля такое придумать… Простые свитки я в своём мире тоннами составлял, а Свиток Договора с Жабами мне доверили во время обучения, как сэннину — прошедшему обучение и научившемуся пользоваться природной чакрой. Тогда Фукасаку-сенсей и показал мне принципиальные отличия, а я запомнил, потому что после трёхлетнего путешествия с Джирайей и обучения у него живо интересовался всем, что касалось Узумаки. Да и фуиндзюцу у меня неплохо выходило, схватывал почти на лету, пусть и у самой земли, н-да. Печати подавления и барьерные — очень важны, когда ты джинчуурики. Взрывные мы делали совместно, их наполнение огненной чакрой оставалось за крёстным.