Смерш. Главный козырь Сталина - Александр Александрович Зданович Страница 27

Предстоявшие серьёзнейшие изменения в сфере органов госбезопасности И.Сталин решил первоначально обсудить с членами Политбюро ЦК ВКП(б), заседание которого состоялось 14 апреля 1943 г.[210]

В постановлении, принятом по итогам обсуждения, указывалось на необходимость реализации рассмотренных проектов обозначенных выше документов. Участники заседания сошлись во мнении относительно задач Наркомата госбезопасности, отметив при этом, что в сферу ответственности НКГБ СССР не входит борьба с подрывной, шпионской, диверсионной и террористической деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной армии и Военно-морского флота, а также в войсках Наркомата внутренних дел[211].

Уже на следующий день во всех центральных советских газетах был опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР об образовании Народного комиссариата государственной безопасности[212]. Наркомом был утверждён В.Меркулов.

Здесь возникает вопрос: почему член ГКО Л.Берия согласился на явное сужение полномочий, а значит, и влияния? Ведь все без исключения авторы, пишущие об этом человеке, отмечают его крайнюю амбициозность и властолюбие. Однако никакого противоречия здесь нет. Дело в том, что Л.Берия, оставаясь руководителем огромной структуры НКВД, требовавшей, что называется, «ручного» управления, одновременно как член ГКО отвечал за производство военной техники и вооружения. Это поглощало практически всё его рабочее время. Немаловажно и то, что ответственность за львиную долю оборонной промышленности создавала Л.Берии своеобразный задел в укреплении влияния в высшем эшелоне власти на период после окончания войны, когда вопросы государственной и общественной безопасности будут менее значимы среди других проблем жизни страны.

Однако возвратимся к событиям, происходившим в Кремле в апреле 1943 г. За день до решения вопроса о создании НКГБ, то есть 13 апреля, кабинет председателя ГКО И.Сталина в одно и то же время посетили и провели там более двух часов члены ГКО В.Молотов, Г.Маленков, Л.Берия, заместитель наркома внутренних дел В.Меркулов, заместитель наркома обороны и начальник Главупра РККА А.Щербаков, только что назначенный заместителем наркома обороны по кадрам Ф.Голиков, а также семь руководителей особых отделов фронтов. Эту группу возглавлял замнаркома внутренних дел, начальник Управления особых отделов НКВД В.Абакумов[213].

Поскольку ранее в таком составе особисты никогда не вызывались на совещания к Сталину, тем более в присутствии основных членов ГКО и руководства Наркомата обороны, а также, зная о состоявшемся через несколько дней знаменательном для военных контрразведчиков решении, можно утверждать, что речь на заседании шла о выделении военной контрразведки из системы НКВД и придании ей определённого статуса в рамках военного ведомства.

Оперативная обстановка в период коренного перелома в ходе войны

В результате проведения зимней кампании 1942/43 г. советские войска продвинулись вперёд на 600–700 км, было разгромлено свыше 100 дивизий врага, действовавших на советско-германском фронте. Наша армия постепенно стала перехватывать у врага стратегическую инициативу. Контрнаступление под Сталинградом имело в этом плане решающее значение, но окончательно ситуацию переломил провал операции вермахта «Цитадель». Сражения на северном и южном фасах Курского выступа, активные действия Брянского и Западного фронтов привели к краху последнего крупного наступления немецкой армии, а фактически последней попытки германского командования вновь взять инициативу в свои руки.

Однако победы дались Красной армии ценой больших потерь в личном составе и боевой технике. Согласно новейшим исследованиям, за второй период Великой Отечественной войны (с 19 ноября 1942 г. по 31 декабря 1943 г.) людские потери составили 8 538 700 человек, из них безвозвратные — 2 553 400[214].

Потребовалось значительно увеличить объём пополнения, мобилизовать в армию и во флот новые возрастные категории советских граждан, массированно призывать тех, кто проживал на временно оккупированной территории, освобождённой нашей армией. Большинство мобилизуемых на фронт составляли лица, родившиеся уже при советской власти, воспитанные в патриотическом духе. В то же время этому контингенту, как и вообще молодёжи, наряду с безоглядной храбростью и напором были присущи и такие черты, как потеря целеустремлённости без твёрдого руководства командиров либо просто старших по возрасту, склонность к утрате способности трезво оценивать обстановку, поддаваться панике и т. д. Достаточно большое количество вновь мобилизованных составили представители коренных национальностей советских республик Средней Азии. По свидетельству маршала Советского Союза А.И.Ерёменко, в конце 1942 г. в состав Сталинградского фронта прибыл 4-й кавалерийский корпус, в котором 70 % личного состава приходилось на узбеков и казахов. Их подготовка вызывала много сомнений[215]. Слабое знание русского языка, предопределявшее плохое усвоение, а затем и ненадлежащее выполнение ими приказов командиров и начальников, самым непосредственным образом влияло на решение боевых задач воинскими частями.

В своих дневниках А.Ерёменко отметил и другой малоизвестный факт: в числе пополнения на Калининский фронт в середине июля 1943 г. прибыло 20 уже сформированных штрафных рот, созданных по решению ГКО из лиц, осуждённых на длительные сроки заключения[216]. Примерно по столько же штрафных рот было распределено и по другим фронтам. Вместе с тем к 1943 г. устойчивость войск в определённой степени обеспечивала прослойка военнослужащих, которые участвовали в боевых действиях с первых месяцев войны и приобрели необходимый фронтовой опыт. Именно они цементировали подразделения, заражая уверенностью в победе над врагом молодых солдат. Для многих рядовых и командиров — от взводного до дивизионного уровня — во второй период войны даже бои в полном окружении не являлись чем-то уникальным, воспринимались пусть и как экстраординарная ситуация, но не как катастрофа. Именно из категории бывалых бойцов и командиров сотрудники военной контрразведки приобретали своих негласных помощников, поскольку именно такие люди пользовались авторитетом уличного состава, могли не только давать объективную информацию чекистам, но и своим поведением, личным примером воодушевлять сослуживцев на упорное сопротивление врагу и решение задач в наступлении.

В октябре 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР упразднил институт комиссаров и вновь установил полное единоначалие, указав тем самым на возросшее доверие к командному составу Красной армии и флота[217].

Приобрели хорошие навыки работы в боевых условиях и партийно-политические органы. Основная масса политработников вполне эффективно вела пропагандистскую и контрпропагандистскую деятельность. Для положительного воздействия на политико-моральное состояние рядового и командно-начальствующего состава широко стали использоваться указания на примеры зверств оккупантов во временно занятых ими районах нашей страны.

Укреплению политико-морального состояния войск способствовало также переименование многих частей и соединений в гвардейские. На