Смерш. Главный козырь Сталина - Александр Александрович Зданович Страница 35

пишет Константин Константинович. — Послали в Козельск группу офицеров штаба, политработников и врачей. Отобрали пригодных по здоровью. Эти люди столько испытали за время оккупации, что готовы были идти на любую опасность, лишь бы отомстить ненавистному врагу»[253]. А вот органы военной контрразведки были поставлены уже перед свершившимся фактом зачисления бывших военнопленных в части и учреждения наших войск.

УКР «Смерш» Южного фронта выявило и разоблачило окончившего варшавскую разведшколу Абвера Н.Трофименко, который под видом отставшего от своей части командира роты пытался проникнуть в одну из воинских частей 2-й гвардейской армии с разведывательными целями. Первоначально он внедрился на пересыльный пункт и был затем направлен в резерв командного состава, а уже оттуда прибыл в отдел кадров штаба армии и только там был арестован[254]. Подобных поверхностных проверок без участия сотрудников «Смерша» было немало.

Одним из оснований для организации разыскных мероприятий военными контрразведчиками являлись материалы, добытые в ходе проведения активной фронтовой работы. Суть её заключалась в проникновении в спецслужбы противника с целью получения упреждающей информации о планах и замыслах разведывательных, контрразведывательных и полицейских структур по вербовке, подготовке и внедрению их агентуры в воинские части действующей армии, прифронтовую зону и тыловые районы страны, а также в партизанские отряды и соединения, национальные патриотические организации. Такого рода работа проводилась и в первый период Великой Отечественной войны, однако по понятным причинам развернуть её в полную силу не представлялось возможным. Успехи советских войск в ходе контрнаступлений и наступательных операций позволили контрразведчикам действовать более активно.

Первое, что потребовалось сделать, — это проанализировать все ранее полученные материалы по конкретным разведывательно-диверсионным органам противника, действующим против того или иного фронта и армии. Собранные воедино данные стали основой для заведения объектовых агентурных дел на абверкоманды, абвергруппы и разведывательные школы.

В этих делах концентрировались протоколы допросов арестованных или явившихся с повинной шпионов и диверсантов Абвера и СД, а также доклады зафронтовых агентов, вернувшихся на нашу сторону после выполнения заданий военной контрразведки. Так, внедрённый ещё в июне 1942 г. в Смоленскую диверсионную школу, подчинённую абверкоманде-203, зафронтовой агент Особого отдела 20-й армии Западного фронта Михайлов (красноармеец 444-го стрелкового полка Алексей Семёнович Соболев) возвратился в конце января 1943 г. Он сообщил Особому отделу Калининского фронта ценные сведения о диверсионной школе, подготовленных и уже заброшенных в наш тыл агентах вражеских разведорганов[255].

Интересную информацию А.Соболев передал и ранее через посланного им курьера. Более того, он завербовал бывшего начальника штаба заградительного батальона 346-й стрелковой дивизии 61-й армии Петра Марковича Голокоза. Последний в августе 1942 г. попал в плен и с целью возвращения на сторону Красной армии дал согласие немецким разведчикам на вербовку. Он был направлен в так называемый лагерь МТС, а в действительности в смоленскую диверсионную школу, где и встретился с Михайловым. П.Голокоз уже самостоятельно завербовал 17 немецких агентов ещё до заброски их в наш тыл, дав им задание явиться в органы контрразведки. Все они исполнили задание и сдали сотрудникам «Смерша» заброшенных в группах с ними диверсантов, намеревавшихся выполнить поставленные немецкой разведкой задания[256].

По представлению ГУКР НКО «Смерш» указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 октября 1943 г. А.С.Соболев и П.М.Голокоз награждены орденами Красного Знамени за героизм и мужество, проявленные при выполнении заданий органов военной контрразведки в немецком тылу. Их материалы были ключевыми в агентурных делах, заведённых на абвергруппу-203 и смоленскую диверсионную школу (соответственно, «Кондотьеры» и «Взрыв»)[257].

Постепенно таких дел становилось всё больше и больше. Во второй половине 1942 г. и в первой половине 1943 г. было заведено всего лишь несколько объектовых агентурных дел (например, дело «Пауль Цвай» на абвергруппу-107 и её передовой пост и ещё на некоторые разведорганы)[258]. Позднее были приняты постановления о заведении более чем 20 подобных дел (агентурные разработки «Взрыв» и «Кондотьеры» на абвергруппу-203; «Птицеловы» на абвергруппу-209 («Бус-сард»); «Охотники» — на абвергруппу-205; «Яма» и «Коррозия» — на борисовскую разведшколу и др.).

По всем этим делам были намечены и реализованы конкретные оперативные планы, направленные на парализацию или снижение разведывательно-подрывной активности спецслужб противника. Если по агентурным делам «Пауль Цвай» и «Скорпионы» в абвергруп-пу-107 («Виддер») в 1942 г. удалось внедрить только одного зафронто-вого агента «Уланова», то за 1943 г. — уже И секретных сотрудников «Смерша» [259].

Один из них — зафронтовой агент «Патриот» — передавал чекистам данные на несколько десятков «учеников» борисовской разведшколы Абвера, перевербовал немецкого агента Шумилова, а за «успешное» выполнение диверсионного задания в тылу Белорусского фронта награждён был немцами бронзовой медалью. Особого успеха добилась зафронтовой агент Марта (УКР «Смерш» Брянского фронта), заброшенная в апреле 1943 г. в Орёл для проникновения в «Виддер». Выдержав серьёзные проверочные мероприятия со стороны германской разведки, она стала руководителем спецгруппы, в которую вошли ещё два агента-радиста «Виддера». В августе 1943 г. состоялась переброска группы в тыл Брянского фронта. Марта вышла на связь с военными контрразведчиками и представила им большое количество ценной информации[260]. Радиостанция агентурной группы «Марта» в течение некоторого времени, но практически до конца наступательной операции советских войск передавала противнику дезинформацию в интересах нашего командования.

По агентурному делу «Коррозия» УКР «Смерш» Брянского фронта проводило разработку борисовской разведывательной школы. Ещё в конце сентября 1942 г. в тыл противника на базу одной из партизанских бригад была направлена оперативная группа под руководством сотрудника Особого отдела 4-й ударной армии младшего лейтенанта П.Т.Дрега. Группа имела задание вербовать агентуру и внедрять её в разведшколы в Смоленске и Борисове[261].

Опергруппа добилась некоторых результатов в разработке борисовской разведшколы, но внедриться туда не удалось. Фактически продолжением работы явились мероприятия по агентурным делам «Коррозия» (УКР «Смерш» Брянского фронта) и «Яма» (УКР «Смерш» 1-го Белорусского фронта). В частности, по делу «Коррозия» военные контрразведчики задержали около десятка выпускников школы, перевербовали агента-радиста Богданова, а также ранее заброшенных в наш тыл агентов немецкой разведки Ростовцева и Свиридова. Предполагалось начать радиоигру с борисовской разведшколой и вызвать на контролируемую явочную квартиру связника. Кроме того, контрразведчики намеревались завербовать преподавателей школы И.Фролова и Д.Шинкаренко. Однако реализовать намеченные планы не удалось в силу ряда допущенных оперативных ошибок. Аналогичные ошибки имели место и по агентурному делу «Кондотьеры» на абвер-группу-203, которая черпала кадры из борисовской разведшколы[262].

Более эффективно шла работа по агентурному делу «Яма». Контрразведчики 1-го Белорусского