Смерш. Главный козырь Сталина - Александр Александрович Зданович Страница 7

Ясно, что при написании воспоминаний И.Х.Баграмян советовался с Д.С.Леоновым не только по эпизодам, связанным с проведением партийно-политической работы, но и при решении вопроса о возможном упоминании эпизодов из действий военных контрразведчиков по обеспечению безопасности войск фронта. Как никак, а в утверждённом ЦК КПСС тексте шестого тома истории Великой Отечественной войны среди успешных руководителей фронтовых аппаратов «Смерш» фигурировал и генерал-лейтенант Н.Г.Ханников. Именно он возглавлял контрразведку 1-го Прибалтийского фронта, где командующим был И.Х.Баграмян[50]. Уже после окончания Великой Отечественной войны они вместе служили в Прибалтийском военном округе: Иван Христофорович — командующим, а Николай Георгиевич — начальником УКР «Смерш». Но нет. Ни фамилии Н.Г.Ханникова, ни других чекистов, а тем более конкретных эпизодов их работы в интересах армейских и фронтовых операций в мемуарах маршала мы не найдём.

После прочтения воспоминаний уважаемого маршала для меня и моих товарищей по учёбе в Высшей школе КГБ при СМ СССР указанное выше показалось странным, поскольку И.Х.Баграмян неоднократно бывал в нашем учебном заведении, выступал перед слушателями и профессорско-преподавательским составом с рассказами о своём участии в войне, делая при этом упор на той помощи, которую ему как командующему фронтом оказывали руководители управления контрразведки «Смерш»[51]. К сожалению, генерал-лейтенант Н.Г.Ханников скоропостижно скончался в 1948 г. и никаких мемуарных записок не оставил. Но ведомственные историки знают, что в архивах ФСБ России сохранилось достаточно много подписанных им спецсообщений в Военный совет 1-го Прибалтийского фронта. Отдельные документы указанного аппарата военной контрразведки к сегодняшнему дню уже опубликованы, хотя они, конечно же, не могут передать полную картину информационного обеспечения командования со стороны УКР «Смерш» фронта[52].

Маршал Советского Союза В.И.Чуйков по сравнению с маршалами И.Х.Баграмяном и А.И.Ерёменко поступил более прагматично. Чтобы читателю стало понятнее такое утверждение, напомню, что в 1990 г. мне удалось записать некоторые эпизоды рассказа генерал-лейтенанта в отставке Н.Н.Селивановского, бывшего в годы войны начальником Особого отдела Сталинградского фронта, а с апреля 1943 г. — заместителем начальника ГУКР НКО «Смерш». По его словам, командарм 62-й армии (а затем 8-й гвардейской) активно пользовался информацией начальника армейского аппарата контрразведки и самого Н.Н.Селивановского. По словам последнего, уже после войны, ещё только начиная работу над своими воспоминаниями, В.И.Чуйков обращался к нему с просьбами уточнить некоторые эпизоды, связанные с деятельностью военных контрразведчиков, и обещал дать ей достойную оценку. А что получилось «на выходе»? Даже слов «особый отдел» или «отдел “Смерш”» в тексте мемуаров маршала не встречается. Своего близкого боевого товарища — полковника Григория Ивановича Виткова, автор, правда, трижды упоминает, но каждый раз без обозначения его должности — начальника отдела контрразведки армии[53]. То он с группой офицеров организует перемещение штаба армии на противоположный берег Волги, то отыскивает в подвале разрушенного сталинградского дома мальчика и усыновляет его, то участвует в бою. Даже отбирая из многочисленных фотографий те, которые послужат иллюстрациями к его книге, маршал посчитал возможным опубликовать одну из них, где читатели видят командарма с небольшой группой офицеров. Фамилии их не указаны. А рядом с В.И.Чуйковым не кто иной, как полковник Г.И.Витков. В этом я смог убедиться, сличив указанную фотографию со снимком из личного дела этого начальника Особого отдела 62-й армии, опубликованным в справочнике «Кто руководил органами госбезопасности. 1941–1954 гг.»[54]. Некоторые фрагменты мемуаров позволяют предположить, что маршал и в послевоенные годы общался со своим боевым товарищем — контрразведчиком и, надо полагать, презентовал ему книгу воспоминаний. Как известно, маршал В.И.Чуйков открыто, хотя и не всегда объективно, критиковал даже некоторые решения и приказы маршала Победы — Г.К.Жукова. Всё это нашло отражение в отдельных публикациях рассматриваемого автора. И ничего. Не убоялся ответной реакции как самого Георгия Константиновича, так и его сторонников из числа высокопоставленных в тот период военных деятелей. Так почему же, пусть и с критических позиций, он не представил работу органов особого отдела — контрразведки «Смерш» в своих книгах? Вопрос остаётся открытым.

Ничего не говорит о работе военной контрразведки и Маршал Советского Союза И.С.Конев в «Записках командующего фронтом», увидевших свет в издательстве «Наука» в 1972 г.[55]

Однако не только командующие фронтами и армиями избегали упоминаний о работе органов военной контрразведки. Аналогичным образом поступали мемуаристы, служившие в годы Великой Отечественной войны не на таких высоких постах. Взять, к примеру книгу «Земля в огне» — воспоминания И.И.Якубовского, ставшего Маршалом Советского Союза уже после войны. А войну он закончил, будучи только заместителем командира танкового корпуса. О начальнике Особого отдела руководимой И.И.Якубовским танковой бригады (на 1942 г.) автор вспомнил лишь единожды, и то в связи с описанием эпизода подрыва автомашины, на которой переезжал на новый командный пункт. Вместе с И.И.Якубовским передвигались также комиссар бригады Тимофеев, старший батальонный комиссар Фриз и начальник бригадного отдела «Смерша» Малахов[56]. Кроме этого эпизода, в достаточно объёмной книге (566 страниц) больше не нашлось, к сожалению, места ни для конкретных сотрудников госбезопасности, ни для фактов их работы, направленной на обеспечение безопасности боевых действий бригады, сохранение жизни наших военнослужащих. В то же время мемуары И.И.Якубовского, как и вышеупомянутые воспоминания военачальников разного уровня, изобилуют фамилиями солдат, офицеров и генералов, подчас даются их развёрнутые личностные характеристики и описания ратного труда, вклада в ту или иную боевую операцию или в конкретный бой.

По рассматриваемому вопросу практически единственным исключением из изученных мной воспоминаний являются воспоминания дослужившегося к концу войны до начальника оперативного отдела штаба 8-й гвардейской армии генерал-лейтенанта И.А.Толконюка. Как отмечено в краткой аннотации, «мемуары эти, написанные ещё в советское время, между 1971 и 1991 годами, абсолютно не похожи на издававшиеся тогда во множестве мемуары советских фронтовиков. Фактов и суждений, неудобных для официальной советской версии истории войны, в них так много, что на основе их одних можно выстроить другую версию, с официальной на имеющую ничего общего»[57]. Не берусь полностью соглашаться с таким утверждением автора текста аннотации, но могу однозначно констатировать, что, в отличие от других военных, он многократно упоминает сотрудников военной контрразведки. Однако при этом генерал И.А.Толконюк далеко не всегда даёт им и их практической деятельности положительные оценки, что вызывает ощущение объективности описания взаимоотношений штабных офицеров и сотрудников госбезопасности[58].

Фигурой умолчания органы «Смерш» являются, как это ни странно, и в мемуарах военных политработников. Уж они-то (начиная с первых членов