Бен Джонсон - Алхимик

Джонсон Бен

Алхимик

Комедия в пяти актах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Сатл, алхимик.

Фейс, дворецкий.

Дол Коммон, их сообщница.

Деппер, клерк адвоката.

Дреггер, торговец табаком.

Лавуит, хозяин дома.

Сэр Эпикур Маммон, дворянин.

Пертинакс Серли, игрок.

Трибюлейшен Хоулсом, пастор из Амстердама.

Анания, диакон оттуда же.

Кастрил, забияка.

Госпожа Плайант, его сестра, вдова.

Соседи.

Пристава, слуги и прочие.

Действие происходит в Лондоне.

АКТ ПЕРВЫЙ

Комната в доме Лавуита.

Входят Фейс, в офицерской форме, с обнаженной рапирой, и Сатл со склянкой в руках; они ссорятся. За ними следует Дол Коммон.

Фейс

Я так и поступлю!

Сатл

Тебе же хуже!

Чихал я на тебя!

Дол

Эй, джентльмены!

Вы что это, объелись белены?

Фейс

Ну, сукин сын, сдеру с тебя я шкуру!

Сатл

Как бы не так! А фигу хочешь?..

Фейс

Сволочь!

Постой, разоблачу твои проделки!

Дол

Мой повелитель! Генерал! Уймитесь!

Вы что, рехнулись?

Сатл

Черт с тобой, беснуйся!

Но если подойдешь ко мне, я мигом

Плесну в тебя крепчайшей кислотой.

Дол

Хотите, чтоб услышали соседи?

Чтоб все пропало? Тихо! К нам идут!

Фейс

Мерзавец ты! Прохвост!

Сатл

Попробуй, двинься!

Я все сожгу, что на тебе надето!

Фейс

Вот негодяй! Отъявленный подлец!

И ты осмелишься?

Сатл

Да, будь я проклят!

Фейс

Ах, выродок! Тебе известно, кто я?

Сатл

Не знаешь сам, так рассказать могу.

Фейс

Ну, ну, потише, скот!

Сатл

Не так давно

Ты был слугой, простым, веселым парнем,

Одетым в трехгрошовую ливрею,

И сторожил здесь дом, пока хозяин

В отъезде был.

Фейс

Да перестань орать...

Сатл

А ныне стал по милости моей

Из прощелыги капитаном.

Фейс

Что?

По милости твоей, паршивый пес?

Сатл

Да, да, всем это памятно!

Фейс

Э, нет!

Постой-ка! Кто из нас кому помог?

Ты мне иль я тебе? Давай припомним;

Где я тебя, нахал, впервые встретил?

Сатл

Я что-то плохо слышу.

Фейс

Где ж расслышать!

Ты ловок глохнуть в нужную минуту.

Но я тебе напомню: на Пай-Корнер;[1]

Вокруг лотков пирожников шатаясь,

Питался ты, бродяга, только паром

И запахом горячих пирогов

Точь-в-точь бог голода! Повесив нос,

Ты шлялся жалкий, мучась несвареньем,

Весь грязный, словно дрыхнул на навозе,

С немытой рожей, густо испещренной

Уныло черными прыщами, точно

Мишень на стрельбище...

Сатл

Нельзя ль погромче?

Фейс

Сколов тупой булавкою лохмотья,

Отрытые тобой в помойке где-то,

Ты шлепал изъязвленными ногами,

Обутыми в чудовищную рвань;

Твой ветхий плащ и сальные лоскутья

Не прикрывали ягодиц иссохших.

Сатл

Так, так...

Фейс

Когда алхимия твоя

И алгебра твоя, и минералы,

И травы, и растения, и зелья,

И колдовство, и каверзы, и плутни

Не обеспечили тебя тряпьем,

Пусть даже самым жалким и невзрачным,

Способным от любой заняться свечки,

Кто поддержал тебя? Я все достал:

Кредит на уголь, колбы, матерьялы,

Я печь соорудил, нашел клиентов,

В ход магию тебе помог пустить

И дом отвел для опытов...

Сатл

Хозяйский!..

Фейс

Где ты стал сводничать и преуспел

В науке этой.

Сатл

Да, в хозяйском доме,

Где прежде жили только ты да крысы!

Чего пристал! Ты ведь и сам не промах!

Кто в кухне закрывал окно пораньше,

Чтоб пиво, предназначенное бедным,[2]

Продать тайком повыгодней? А это,

Да чаевые к рождеству, да деньги

От игроков за карты и жетоны

Тебе доход великий приносили

Каких-то жалких двадцать марок в год;

С таким доходом только и сидеть

Тут с пауками - вот ты и сидел,

С тех пор как умерла твоя хозяйка.

Фейс

Гад! Тише ты не можешь?

Сатл

Нет, мерзавец!

Я в пыль тебя сотру, и ты узнаешь,

Как связываться с Фурией, что бурю

Несет в руках и голосе своем!

Фейс

Не мой ли дом тебе отваги придал?

Сатл

Нет, твой наряд! Да ты, ничтожный червь,

Барахтался в навозе, как свинья!

Никто с тобою, кроме пауков,

А может быть, и кой-кого похуже,

И знаться не хотел; ведь я тебя

Отвлек от пыли, щеток и горшков,

Развил, вознес высоко, воспитал

И в третью сферу - сферу благодати [3]

Определил; твой дух облагородить

Мне стоило таких трудов, что мог бы

Я легче философский труд создать;

Учил тебя я гладко выражаться,

Быть щеголем заправским; дал тебе

Возможность не водиться с разным сбродом,

Я научил тебя ругаться, клясться,

Мошенничать, играя в кости, в карты,

Во время боя петухов, на скачках,

И прочим столь же стоящим забавам;

Ведь к своему великому искусству

Я приобщил тебя. И вот за это

Мне благодарность! Бунтовать ты вздумал?

Ослушаться? Намерен испариться?

Удрать?

Дол

Вы что, рехнулись, джентльмены!

Опомнитесь, иль все погибло!

Сатл

Мразь!

Ты, безымянный раб еще недавно...

Дол

Ужель войны междоусобной ради

Решитесь дело прахом вы пустить?

Сатл

В конюшнях только ты и был известен,

Средь испарений конского навоза;

В подвалах под землею, в кабаках,

Грязнее, чем кабак глухого Джона.

И прозябал бы ты вдали от мира

В компании буфетчиков да прачек,

Когда б не я...

Дол

Услышат вас!

Фейс

Паршивец!

Дол

Ведь вы учтивым слыли, генерал!

Фейс

Эй, не ори, иль я дойду до ручки.

Сатл

Да хоть повесься - мне-то наплевать!

Фейс

Нет, угольщик, тебя повешу прежде

И перебью горшки твои и склянки,

Когда на то пошло!

Дол

Ну, все пропало!

Фейс

В Собор святого Павла я отправлюсь [4]

И сводником тебя ославлю там;

Все фокусы твои разоблачу

Как ворожишь ты на кочне капусты

Иль пепле; как украденные вещи

Искать берешься с помощью то сита,

То ножниц; как фигуры восковые

Ты расставляешь в коридорах дома

И как посредством потайных зеркал

Ты вызываешь духов! Все я выдам

И размалюю так тебя, что станешь

Страшнее ты Гамалиэля Ретси.[5]

Дол

Да полно вам!

Фейс

Я книгу напишу,

Где перечень твоих обманов мерзких

Издателю даст больше барыша,

Чем обладанье философским камнем.

Сатл

Прочь от меня, разбойник, убирайся!

Фейс

Тюремная блевотина, к чертям!

Дол

Иль жизнь вам не мила?

Фейс

Что? Обожрался?

С тюремных подаяний пучит брюхо?

Сатл

Тварь!

Фейс

Мразь!

Сатл

Свинарь!

Фейс

Колдун!

Сатл

Вор!

Дол

О горе!

Пропали мы! Разорены! Ужели

Вам репутации своей не жаль!

Куда девался разум ваш? Ах, боже,

Подумайте, что станется со мною

Совместным вашим достояньем...

Фейс

Шлюха,

Прочь! А тебя, подлец, я подведу

Под уложенье Генриха Восьмого

О колдовстве, пункт тридцать третий. Суну

Башку твою в петлю за промыванье

И за обрезку золотых монет.

Дол

(выхватывает шпагу Фейса)

Свою башку сунь в шутовской колпак!

(Сатлу.)

А твой раствор.

(Выбивает склянку из рук Сатла.)

Попробуй, подбери!

Черт вас заешь, паршивые вонючки!

Не лайтесь, хватит! Помиритесь! Ну?

Не то, клянусь, вам глотки перережу.

Не рвусь я стать тюремщика добычей,

Позволив вам, собакам, перегрызться.

Вы что, ослы, морочили людей

Затем, чтобы теперь молва пошла,

Как вы с ним облапошили друг друга?

Ах, ты винишь его?

(Фейсу.)

Под уложенье

Его подводишь? Кто же вам поверит?

Ты, мнимый капитан, лакей, ублюдок,

Тебе же ни единый пуританин

В Блекфрайерсе пера не даст взаймы! [6]

(Сатлу.)

И ты туда же! Ишь, распетушился!

Бранится! Львиной доли барыша

Потребовал! Всему он голова;

Как будто он один затеял дело!

Не вместе разве мы его вели?

У нас ведь тройственный союз - забыл ты?

Мы все равны, меж нами главных нет!

Черт побери! Собаки, спарьтесь снова

И надувайте дурней сообща

С сердечностью, в делах необходимой,

Да не теряйте времени - не то,