Шэл Сильверстейн - Стихи

Приглашение

Дерзкий мечтатель, входи!Тень волшебства находящий повсюду,Лгущий, молящий и верящий в чудо,Знаю, сейчас ты услышишь меня.Маг и притворщик, садись у огня.Вихри историй нас ждут впереди.Входи!Входи! 

Дождь

Я глаза распахнулИ на дождь посмотрел снизу вверх,Он по векам скользнулИ в мой мозг перетек без помех,И отныне я слышу в кровати всю ночь напролет,Как внутри головы тихий дождь свои песни поет.Нелегка моя жизнь —Каждый шаг, каждый вздох выверяй,На руках не пройтись —Как ведро, перельюсь через край.Вы простите ту чушь, что наплел я на радость молве —Я не тот, кем я был, — тихий дождь у меня в голове. 

Забытый язык

Я когда-то владел языком цветов,И брюзжание гусениц мог до конца понять,Дирижировал хором орущих весной котовИ беседовал с мухой, влетевшей в мою кровать,Я смеялся над шуткой скворца, был рыдать готовВместе с каждой снежинкою, тающей, как мечта.Я когда-то владел языком цветов…Как же это ушло?Как же это ушло?И — куда?

В темноте

Пишу я эти строчкиИз внутренностей льва,Поэтому мой почеркПоймете вы едва.Я в клетку ради шуткиЗашел давным-давно,И вот — пишу в желудке,Здесь мокро и темно. 

Мальчишка по имени Сью

Отец мой сбежал, когда мне было три,Немного оставив для нашей семьи -Бутылку плохого бухла и гитару свою.Не жаль, что папаша поднял якоря,Одно лишь он сделал действительно зря -Назвал под конец меня девичьим именем Сью.Хотел пошутить он, наверное, ноПорою мне было совсем не смешно,Похоже, мне жить суждено в бесконечном бою.Девчонка хихикнет — краснею, как рак,С парнями — мгновенно доходит до драк.Да, жизнь тяжела для мальчишки по имени Сью!Я вырос недобрым, но шустрым весьма.Используя мощь кулаков и ума,Слонялся из города в город, чтоб скрыть мой позор.Поклялся я звездам на млечном путиВсе бары страны перерыть и найтиОтца, для которого вынес я свой приговор.Приехал я в Гатлинбург летним деньком.Гоняться устав за своим стариком,Решил — отдохну и пивка на дорожку попью.Убогий салун я нашел в тупике,С краплеными картами в грязной рукеСидел там паршивый урод, что назвал меня Сью.Я папу легко опознал в подлеце —Колючие глазки и шрам на лице —На фото у матери в спальне был странник похож.Огромен, неряшлив и полностью сед.Сквозь сжатые зубы сказал я: “Привет!Меня зовут Сью. Как дела? А сейчас ты умрешь”.

Я вмазал ему между глаз, он упал,Но мигом вскочил, доставая кинжал,И краешек уха отсек мне, нахально смеясь.Я стулом подправил нахалу лицоИ, вышибив стену, скатился с отцомНаружу, где пиво и кровь превращаются в грязь.Сильнее, чем он, не припомню громил,Он бил и кусал меня, как крокодил,Глумился, пыхтел, сквернословя ужасно притом.Схватился за пушку, но я был быстрей,Тогда на мгновение замер злодейИ вдруг улыбнулся он мне окровавленным ртом.Сказал он: “Сынок, этот мир очень худ,Ты хочешь здесь выжить? Ты должен быть крут!Я знал, без отцовской поддержки расти тяжело.Ругай мой подарок, но он был хорош —С ним, если не будешь крутым, пропадешь,Окрепнуть девчоночье имя тебе помогло.Сейчас ты сражался, как бешеный слон,Меня ненавидеть имеешь резон,Стреляй, если хочешь, тебя я ни в чем не виню,Скажи лишь спасибо, спуская курок,За крепость в плечах и в глазах огонек,Поскольку я — старый чудак, что назвал тебя Сью”.Тут я поперхнулся и выронил ствол,Воскликнул: “Папаня, ты сына нашел!”,И обнял его, и о нем эту песню пою.Я крепко отныне держусь на плаву,И сына когда-нибудь я назовуУильямом, Роджером, Генри, но только не Сью!

Мама и Бог

Бог дал нам пальцы, а мама нас учит есть ложкой,Бог дал нам голос, а мать: “Не кричи невпопад!”Мама считает полезными рис и картошку,Бог сделал так, что гораздо вкусней мармелад.Бог дал нам пальцы, а мама: “Сморкайся в платочек!”Бог дал нам дождь, заслонит его зонтиком мать.Мама сказала: “Спит папа, потише, сыночек!”,Бог дал кастрюли, чтоб ими везде грохотать.Бог дал нам пальцы, а мама — тугие перчатки,Бог дал нам лужи, а мама: “Не вымочи ног!”Мать запрещает ласкать и кормить шоколадкойМилых дворняг — их ведь тоже создал добрый Бог.Бог дал нам пальцы, а мама: “Помой их скорее!”,Бог дал нам грязь — с ней так много чудесных забав!Кажется мне, хоть я многого не разумею:Бог или мама — из них кто-то явно не прав.

Голос

Тот голос, что внутри тебя,Всегда дает совет:"Вот это — нужно, — знаю я,А это — точно нет".Друзей, отца, учителейНа веру не бери.Но доверяй всегда смелейТы голосу внутри.

Птица и червяк

Если ты птица, будь раннею птицей —Сможешь всегда червячком подкрепиться.Пташке нет пользы от долгого сна,Но если червяк ты, храпи допоздна!

Там медведь!Моя мама, увы, не смогла углядеть -В морозилке завелся полярный медведь!Он на мясе сидит,Головой — прямо в лед,Волосатою лапойКонсервы скребет,Он играет лапшой,Смачно кушает рис,Газировку всю выпил,Котлеты изгрыз,Если дверь отпереть –Начинает реветь,В холодильнике страшно — там белый медведь!

Крошка Абигайль и прекрасный пони

Жила-была девочка по имени Абигайль.Однажды во время загородной поездкиСо своими родителямиОна заметила прекрасного пегого пониС грустными глазами.Рядом с ним была табличка,Которая гласила:ПРОДАЕТСЯ — НЕДОРОГО."Ах", — сказала Абигайль -"Можно купить этого пони?Ну пожалуйста!"И ее родители ответили:"Нет, нельзя".И Абигайль сказала:"Но я ДОЛЖНА получить этого пони".И ее родители ответили:"Хорошо, дома ты получишь рожок чудесного мороженогоС ореховым маслом".И Абигайль сказала:"Я не хочу рожок мороженогоС ореховым маслом,Я ХОЧУ ЭТОГО ПОНИ,Я ДОЛЖНА ПОЛУЧИТЬ ЭТОГО ПОНИ".И ее родители ответили:"Успокойся и перестань канючить -Ты не получишь этого пони".И Абигайль заплакала и сказала:"Если я не получу этого пони, я умру".И ее родители ответили: "Ты не умрешь.Ни один ребенок еще не умер оттого, что не получил пони".И Абигайль стала горевать,И дома вмиг слегла в кровать,И не могла есть,И не могла спать,И такого разбитого сердца еще вы не видели.Дни и ночи бедняжка лошадку ждала,И в итоге, конечно, она умерлаИз-за пони, которого ей не купили родители.(Это — отличная история,Чтобы прочесть предкам,Когда они не хотят купитьТо, что ты хочешь.)

Клоун Клуни

Клоун Клуни когда-то запомнился мне –Его цирк круглый год колесил по стране,Он был худ и высок и нелепо сложён,Только был клоун Клуни совсем не смешон.Он дудел в свой тромбон — и тряслись небеса,Он имел сто шаров и зеленого пса,Его туфли вполне мог примерить и слон,Только был клоун Клуни совсем не смешон.Когда он делал хитрый трюк,Вздыхал партер от тяжких мук,От вялых шуток и остротРыданьями кривился рот,На шариках взмывал он ввысь —Кричал народ: “Пойди, проспись!”Когда он потерял штаны,Все ощущали груз вины.Когда страдалец галстук съел —Все побелели, словно мел,Он прыгал, дико хохоча —С галерки вызвали врача…

Был бедняга доходов от цирка лишен,Потому, что он не был ни капли смешон.Наконец, он решил: “Расскажу-ка я им,Как быть клоуном горько совсем несмешным!”И он поведал, почемуПечально сердцу и уму,О боли, холоде в глуши,О черноте своей души…Каков был зрителей ответ?Все зарыдали? Нет! Нет!! Нет!!!Тряслись деревья у рекиОт “Ха-ха-ха!” и “Хи-хи-хи!”,Смеялись люди напролетНеделю, месяц, целый год,Визжа, сгибались пополам,Трещали пиджаки по швам.Смех, прибывая как вода,Летел в другие города –Сквозь горы, через океан,В Париж, Нью-Йорк и Магадан,И весь земной вертлявый шарОт смеха вечного дрожал…

А Клуни стоял посреди шапито,Крича: “Вы не смейтесь! Я сделал не то!Успехом своим наповал я сражен,Ведь я не шутил! Я случайно смешон!”И хохот гремел, словно сотни цимбал,А клоун на сцене сидел и рыдал.

Страх темноты