Владимир Маяковский - Стихотворения (1922 - февраль 1923)

Владимир Владимирович Маяковский

Стихотворения (1922 - февраль 1923)

                                 СОДЕРЖАНИЕ

     Прозаседавшиеся

     Спросили раз меня: "Вы любите ли НЭП?" - "Люблю,- ответил я,- когда он не нелеп"

     Сволочи

     Бюрократиада

     Выждем

     Моя речь на Генуэзской конференции

     Мой май

     Как работает республика демократическая?

     Баллада о доблестном Эмиле

     Нате! Басня о "Крокодиле" и о подписной плате

     Стих резкий о рулетке и железке

     После изъятий.

     Германия

     На цепь!

     Товарищи! разрешите мне поделиться впечатлениями о Париже и о Монё

     Пернатые

     О поэтах

     О "фиасках", "апогеях" и других неведомых вещах

     На земле мир. Во человецех благоволение

     Барабанная песня

     Срочно. Телеграмма мусье Пуанкаре и Мильерану

     Париж. (Разговорчики с Эйфелевой башней)

     Давиду Штеренбергу - Владимир Маяковский

                      Чуть ночь превратится в рассвет,

                      нижу каждый день я:

                      кто в глав,

                      кто в ком,

                      кто в полит,

                      кто в просвет,

                      расходится народ в учрежденья.

                      Обдают дождем дела бумажные,

                      чуть войдешь в здание:

                   10 отобрав с полсотни -

                      самые важные! -

                      служащие расходятся на заседания.

                      Заявишься:

                      "Не могут ли аудиенцию дать?

                      Хожу со времени _о_на". -

                      "Товарищ Иван Ваныч ушли заседать -

                      объединение Тео и Гукона".

                      Исколесишь сто лестниц.

                      Свет не мил.

                   20 Опять:

                      "Через час велели придти вам.

                      Заседают:

                      покупка склянки чернил

                      Губкооперативом".

                      Через час:

                      ни секретаря,

                      ни секретарши нет -

                      голо!

                      Все до 22-х лет

                   30 на заседании комсомола.

                      Снова взбираюсь, глядя на ночь,

                      на верхний этаж семиэтажного дома.

                      "Пришел товарищ Иван Ваныч?" -

                      "На заседании

                      А-бе-ве-ге-де- е-же-зе-кома".

                      Взъяренный,

                      на заседание

                      врываюсь лавиной,

                      дикие проклятья дорогой изрытая.

                   40 И вижу:

                      сидят людей половины.

                      О дьявольщина!

                      Где же половина другая?

                      "Зарезали!

                      Убили!"

                      Мечусь, оря.

                      От страшной картины свихнулся разум.

                      И слышу

                      спокойнейший голосок секретаря:

                   50 "Оне на двух заседаниях сразу.

                      В день

                      заседаний на двадцать

                      надо поспеть нам.

                      Поневоле приходится раздвояться.

                      До пояса здесь,

                      а остальное

                      там".

                      С волнения не уснешь.

                      Утро раннее,

                   60 Мечтой встречаю рассвет ранний:

                      "О, хотя бы

                      еще

                      одно заседание

                      относительно искоренения всех заседаний!"

                      [1922]

                       Многие товарищи повесили нос.

                       - Бросьте, товарищи!

                       Очень не умно-с.

                       На арену!

                       С купцами сражаться иди!

                       Надо счётами бить учиться.

                       Пусть "всерьез и надолго",

                       но там,

                       впереди,

                    10 может новый Октябрь случиться.

                       С Адама буржую пролетарий не мил.

                       Но раньше побаивался -

                       как бы не сбросили;

                       хамил, конечно,

                       но в меру хамил -

                       а то

                       революций не оберешься после.

                       Да и то

                       в Октябре

                    20 пролетарская голь

                       из-под ихнего пуза-груза -

                       продралась

                       и загн_а_ла осиновый кол

                       в кругосветное ихнее пузо.

                       И вот,

                       Вечекой,

                       Эмчекою вынянчена,

                       вчера пресмыкавшаяся тварь еще -

                       трехэтажным "нэпом" улюлюкает нынче нам:

                    30 "Погодите, голубчики!

                       Попались, товарищи!"

                       Против их

                       инженерски-бухгалтерских числ

                       не попрешь, с винтовкою выйдя.

                       Продувным арифметикам ихним учись -

                       стиснув зубы

                       и ненавидя.

                       Великолепен был буржуазный Лоренцо.

                       Разве что

                    40 с шампанского очень огорчится -

                       возьмет

                       и выкинет коленце:

                       нос

                       - и только! -

                       вымажет горчицей.

                       Да и то

                       в Октябре

                       пролетарская голь,

                       до хруста зажав в кулаке их, -

                    50 объявила:

                       "Не буду в лакеях!"

                       Сегодня,

                       изголодавшиеся сами,

                       им открывая двери "Гротеска",

                       знаем -

                       всех нас

                       горчицами,

                       соусами

                       смажут сначала:

                    60 "НЭП" - дескать.

                       Вам не нравится с вымазанной рожей?

                       И мне - тоже.

                       Не нравится-то, не нравится,

                       а черт их знает,

                       как с ними справиться.

                       Раньше

                       был буржуй

                       и жирен

                       и толст,

                    70 драл на сотню - сотню,

                       на тыщи - тыщи.

                       Но зато,

                       в "Мерилизах" тебе

                       и пальто-с,

                       и гвоздишки,

                       и сапожищи.

                       Да и то

                       в Октябре

                       пролетарская голь

                    80 попросила:

                       "Убираться изволь!"

                       А теперь буржуазия!

                       Что делает она?

                       Ни тебе сапог,

                       ни ситец,

                       ни гвоздь!

                       Она -