Георг Борн - Дон Карлос. Том 1

Георг Борн

Дон Карлос. Том 1

ЧАСТЬ I

I. Маскарад

Зной одного из майских дней 1872 года сменился живительной вечерней прохладой. Заря, угасая, последним сиянием едва озаряла улицы и площади испанской столицы.

Мадрид праздновал победу маршала Серрано над карлистами в битве при Ороквието, и народ ликовал на площадях под звон благовеста бесчисленных храмов, сзывавшего прихожан на молитву.

Закутанные в плащи богомольцы и богомолки, согбенные монахи вдоль стен пробирались по улицам, прекрасные молодые девушки смеялись и болтали у фонтанов, солдаты с музыкой шли через городские ворота, направляясь на север, а ко дворцу герцога Медины на улице Алкала съезжалось множество экипажей. По старинному обычаю герцог в этот день устраивал маскарад, празднуя одновременно и победу испанских войск.

Нарядные гости в дорогих костюмах уже начинали собираться в большом зале дворца, окнами выходившем на террасу. В открытую дверь проникал ароматный свежий ночной воздух, пропитанный запахом множества цветов; широкая лестница, убранная тропическими растениями, с террасы спускалась в сад, искусно иллюминированный разноцветными лампами; клумбы, оранжереи, беседки — все благоухало, а на террасе ясное лунное сияние меркло в свете больших золотых канделябров.

В зале с хоров гремела музыка, но музыкантов не было видно из-за цветных флагов с гербами герцога Медины, нового испанского короля Амедея и маршала Серрано.

Внизу были расставлены столы, там в золотых сосудах искрилось и пенилось дорогое вино, сверкали хрустальные бокалы, столы ломились от фруктов, мороженого и других яств.

Маршал Серрано в фиолетовом рыцарском костюме только что вошел в зал в сопровождении своей супруги. На ней было длинное бархатное серое платье с фиолетовыми бантами и черная маленькая маска. Герцог Федро Медина и его молодая жена тотчас поспешили навстречу высоким гостям. Герцог, в черной маске, одет был испанским грандом, герцогиня — французской маркизой, лицо ее было прикрыто голубой бархатной полумаской.

Маски прибывали. Гости парами под музыку расхаживали по залу, кто смеясь и шутя, кто тихо беседуя между собой.

Генерал Конхо в широком желтом плаще и генерал Топете присоединились к группе, собравшейся посреди зала.

Генерала Топете в турецком костюме, в чалме и белом кафтане нетрудно было узнать, несмотря на маску. В этом костюме он казался еще более полным.

Между дамами особенно выделялась одна, одетая гранатовым цветком. Герцогиня указала на нее донье Энрике Серрано.

— Да, горячо мы бились под Ороквието, — рассказывал между тем маршал своим друзьям. — Я с небольшим отрядом оказался перед главными силами мятежников. Тем не менее я не хотел медлить с нападением, стремясь в решительной битве покончить с беспрестанными вылазками.

— Конечно, иначе и быть не могло, — перебил маршала Федро Медина, — герцог де ла Торре одержал победу!

— После тяжелой жаркой битвы, — добавил Серрано. — В этом беспримерном сражении пролилось много крови, и трижды счастье то улыбалось, то изменяло нам.

Мятежники бились упорно. Дон Карлос сам вел их в бой.

— Говорят, молодой претендент ранен? — спросил Топете.

— Да, он был ранен в правую руку, выпустил поводья и упал вместе с лошадью. Рана его опасна, и он бежал за границу.

— А может быть, он уже умер, — заметил Медина. — Тогда прекратится и злополучное восстание.

— Ну, на это мало надежды, — произнес Конхо, — его младший брат еще честолюбивее дона Карлоса.

— Помните последнее его воззвание, в котором он не признал короля Амедея и называл себя законным наследником престола? Имя Альфонса тоже стояло под этим воззванием.

— Многие из полководцев дона Карлоса согласились на капитуляцию, — продолжал Серрано, — и я надеюсь, что это заставит карлистов отказаться от дальнейших попыток. Потерпев поражение, они стали сговорчивее.

— Король об этом знает? — спросил Топете.

— Король скоро появится здесь, — с самодовольной гордостью прервал разговор Медина. — Король пожелал своим присутствием украсить наш праздник.

— Кто же эта дама, одетая гранатовым цветком? — спросила Энрика Серрано у герцогини.

— Это должна быть графиня Инес де Кортецилла.

— Дочь известного графа Кортециллы, который почти все время путешествует? Говорят, он несметно богат?

— Да, это верно, — отвечала герцогиня, — ему, кажется, нет покоя в Мадриде. Посмотрите, как красивы эти красные гранаты на белом шелковом платье, с каким вкусом сделана вокруг шеи чашечка цветка. Видите этого Ромео в бархатном кафтане и чешуйчатом трико? Это, наверное, дон Мануэль Павиа де Албукерке. Он, кажется, хочет сообщить что-то очень важное этому прекрасному цветку, — герцогиня с притворным равнодушием произносила свои замечания, но на самом деле это было ей далеко не безразлично.

В то время как в пестрой толпе в ярко освещенном зале велись эти разговоры, в саду у балкона две маски оживленно беседовали между собой. Маски эти были сенатор в широком черном плаще и монах в фиолетовой рясе. Неподалеку от них на лестнице, наполовину скрытой тропическими растениями, скрестив руки на груди, стоял никем не замеченный мужчина в темно-красном домино. Он был так неподвижен, что скорее походил на статую, чем на живого человека.

— Так это в самом деле вы, принц, — говорил сенатор монаху. — Вы сдержали свое обещание: прибыли в Мадрид и проникли в неприятельский лагерь. А я до сих пор сомневался.

— Дон Карлос всегда исполняет задуманное, хотя бы все было против него. Я около часа назад приехал в монастырь, — шепотом отвечал монах. — Сказали ли вы, патер Доминго, графу Кортецилле, чтобы он был здесь сегодня?

— Он приглашен самим герцогом и, следовательно, должен быть здесь. Все было исполнено соответственно приказам, которые привез нам ваш тайный посол. Принц, вам известна наша деятельность и преданность, и теперь мы ждем только заключения известного соглашения…

— Это можно будет сделать у вас в монастыре! Скажите, патер, кроме вас и ваших братьев, никому не известны мои тайные поручения?

— Кроме них, никому, — отвечал патер Доминго низким шепотом.

— Вы говорили с графом Кортециллой?

— Насчет денег, которые…

— Я должен узнать, не теряя времени, согласен ли он примкнуть ко мне.

— Да, принц, граф согласен на это, но только с одним условием.

— Что за условие?

— Вы должны, принц, просить руки его дочери.

Эти слова, казалось, сильно озадачили монаха, однако он сумел скрыть свое изумление.

— Действительно, граф по-королевски воспитал свою дочь, — продолжал патер. — Ее воспитанием и образованием руководил патер Антонио, один из умнейших и преданнейших наших служителей. Донья Инес несравненно прекрасна, умна и богата. Она принесла бы вам пять миллионов приданого…