Алла Гореликова - Серебряный волк

Алла Гореликова

Серебряный волк

В KOPBAPEHУ!

Я мог бы уделить больше времени южной границе… честно сказать, мне очень этого хотелось. Но я, пожалуй, и так уж чересчур затянул доверенное мне дознание. Пора идти дальше. Пора узнать, что за судьба забросила принца Валерия в Корварену в самый разгар Смутных времен, — да еще так, что король Лютый об этом и не подозревал.

Я беру «серебряную траву» и думаю о короле Андрии и королеве Марготе… о том, как их сын вернулся со службы.

Сегодня они сидят за этим столом как равные. Принц Валерий и его побратим — напротив короля с королевой, а сбоку — Сергий, Васюра и Ожье.

Сегодня речь идет о них — о Леке и Сереге. И еще — о Таргале.

Вот только разговор совсем не тот, какого хотела бы королева…

Голос Марго дрожит:

— Я боюсь за них, Андрий! Мальчики только вернулись… а сколько раз на этой проклятой границе были они на волосок от смерти?! Мне страшно отпускать их снова…

— В Корварену, — договаривает король. — В столицу твоего отца. Ты тоже чувствуешь, Марго, что тесть мой стал нам врагом. Однако вспомни, Марго, наш сын станет королем! Он должен знать не понаслышке опасные точки своей власти. Для того и провели они с Сережей год на южной границе… Ну же, Марго, не плачь! В Корварене ведь нет ни ордынцев, ни вильчаков.

— Я мать, — почти шепотом говорит королева. — Мне простительно бояться. Ты ведь знаешь, как прошел для меня этот год…

Лека смотрит на мать, и сердце его сжимается от жалости и любви. Королева утратила смоляную черноту волос, и в уголках глаз притаились лучики морщин. И все равно — она самая красивая на свете, его мама… Принцу пристало молчать и слушать, но Лека не выдерживает.

— Ма, ты не бойся, не надо, — говорит он. — Ты посмотри на нас, мы ведь уже воины, мы разве пропадем в этой Корварене?

— Это Корварена от нас пропадет, — бурчит Серега. Вроде как себе под нос, но так, чтобы королева обязательно услышала.

Андрий смеется — громко, раскатисто:

— Они не пропадут, Марго, это точно! Ты погляди, какие парни! — и добавляет уже серьезно: — Вот только твой отец, Марго, не должен узнать о них. Можно ли так сделать?

— Ничего нет проще… — Марго промакивает кружевным платочком глаза и робко улыбается. — В Коронной школе и то не проверяют родословных — лишь бы дворянская грамота была. А в Университет и вовсе любой поступить может, лишь бы деньги платил.

— Осталось решить, что нам больше подойдет. — Андрий берет жену за руку: — Марго, милая… Леке в самом деле стоит на время уехать из Славышти. Хотя бы до начала зимы, а лучше — до весны. Он вернулся победителем, о его службе говорит вся столица… это хорошо, но немного не ко времени. А Корварена — всего лишь самое подходящее место для того, чтобы скрыться от лишнего внимания и заодно показать себя. И еще, Марго, — я пошлю с ребятами Ясека, он согласен. Ведь это тебя успокоит?

— Да… да, ты прав. А Ясек — да, я ему верю. Он надежный… Ты подумал обо всем, спасибо. Я и вправду успокоилась. Почти…

— Ну вот и хорошо. Тогда, я прошу тебя, сходи к Юле. Расскажи ей — и успокой, как мы тебя успокоили. А мы обсудим кое-какие подробности.

Дверь за королевой закрывается, и Лека первым разбивает тишину:

— Так, значит, мой дед стал для нас по-настоящему опасен?

— Да, Лека, — вздыхает король. — За этот год дела Таргалы стали совсем плохи — а я снова отказал ему в помощи. И боюсь я, что если он узнает о тебе и сможет захватить, то потребует помощь в обмен на твою жизнь.

— Но это же гнусно! — кричит Серега. — Он же Лекин дед, ведь родная же кровь!

— Вы ведь помните, каков он был, — вздыхает король. — А теперь… он словно обезумел, только и говорит, что о гномах, как он их всех истребит. — Андрий хмыкает, чешет бороду. — Никак не может понять, что глупо людям воевать с Подземельем. Будь я королем Золотого полуострова, давно бы замирился с гномами.

— Будь ты там королем, ты бы с ними и не ссорился, — бурчит Васюра. — А так нам приходится тратить людей на присмотр за Таргалой, да еще и терять их.

— Объясни ребятам, что там творится, — просит король.

— Там ужасно. — Васюра передергивается. — Там давно позабыли о хороших урожаях. В деревнях голод, горожане в панике. Все больше разбойников. Почти не осталось мастеров — они бегут из Таргалы еще с тех пор, как там начались казни за связь с Подземельем. А те, кто не боялся тогда, бегут сейчас — от голода и нищеты. Мои агенты пару раз сталкивались с ханджарами на узкой дорожке в ремесленных кварталах — империя, как и мы, старается перехватить лучших.

— А через пару лет, — пожимает плечами король, — может дойти до того, что империя и Двенадцать Земель будут спорить за право оккупировать Золотой полуостров. Грозный не сможет обороняться.

— Что мы должны будем делать там? — спрашивает принц.

— Учиться. Васюра подготовит вам документы. Будете обычными школярами из обедневшей дворянской семьи, откуда — подумаем. И ничего такого, что выходит за рамки обычной жизни.

— Смотреть и слушать? — улыбается Серега.

— И понять, что там творится, — добавляет Лека.

— Сущие пустяки, — с непривычной мрачностью итожит Васюра.

Я долго сижу с Лекиным амулетом в руках. Просто сижу. Пальцы теребят серебряную змейку шнурка, а я вспоминаю глаза короля Андрия. Я чувствую — что-то гнетет его. Что-то еще, помимо отъезда сына и неурядиц Таргалы. «Хорошо, но немного не ко времени», — повторяю я… Видно, и в Славышти неладно. Ведь не без причины доставшаяся сыну слава кажется Андрию опаснее далеких таргальских трудностей…

Потом я думаю о Леке. Все-таки ужасно несправедливо, что на родину матери, в страну, которой правит родной его дед, он едет под чужим именем. Пусть Лютый обижен на дочь и зятя, пусть воюет он с Подземельем — но чтобы внуку, любимой дочери первенцу, опасно было с ним встречаться?!

Запоздало вспоминаю я посольство Лютого в Славышть — ведь он, пожалуй, готов был к ссоре! Не зря же Карела с собою не взял. Ведь какой был случай — подружить наследников двух королевств-соседей…

Но теперь мы можем лишь гадать, как сложилась бы история, не будь Лютый — Лютым. А в гаданиях таких — что толку? Принц и его побратим едут в Корварену — вот что важно. Потому что с этого и начнется та часть их жизни, которая вошла в сказание. Я добрался до Смутных времен.

Вот только почему Сереге не нашлось места в песнях менестрелей?..