Помощь толстушкам, или Не всё так, как кажется - Лина Ермакова

Лина Ермакова

Помощь толстушкам, или Не всё так, как кажется

«Утро добрым не бывает». Но… не для всех. Маша обожала рано вставать. Это как новый путь, по которому ещё никто не прошёл, и ты первая, твою дорогу не успели ещё затоптать. Маша бодро подскочила с кровати, насколько можно было подскочить с её весом, и побежала на кухню кормить свою кошку Муську, вернее не свою, а соседскую, которая с недавнего времени у неё квартировала.

Её соседка и подруга, Верочка Ивановна не знала, как быть ей с её любимой питомицей. Ей надо было уезжать с мужем в дальнюю поездку. Свою собаку Альму Вера отдала на время старшей дочери, а вот кошка Муська категорически не хотела находиться у неё в большом деревенском доме, кардинально менять своё любимое место жительства. Даже пришлось искать киску, когда всё же решили попробовать отвезти её погостить день у дочери. Пушистая плутовка сбежала, спрятавшись в дальнем углу сарая. Что подумалось бедной киске, что её хотят бросить, оставить в этом незнакомом месте? После такого стресса Муська даже заболела.

Как-то вечером Маша зашла к своей соседке и застала её в грустном раздумье, как той казалось, над своей неразрешимой проблемой. Маша любила заходить к Вере Ивановне, рассказывать о своих делах, и та всегда помогала ей дельными советами, поддерживала, заряжала оптимизмом.

Маше всегда хотелось отблагодарить Веру за её доброе к ней отношение. И Маша предложила оставить Муську у себя, пообещав Верочке Ивановне хорошо заботиться о киске. Та с благодарностью согласилась. Было перенесено все кошачье приданное к Маше: мисочки, лежаночка, корм, лоток.

Но, как только хозяйка уехала, Мусечке захотелось гульнуть. Утешало одно, что кошечка была стерилизована и не стоило беспокоится о прибавлении кошачьего семейства. Ну, а киска решила оторваться на все «сто»! Она любила теперь лежать на подоконнике открытого окна кухни, всем своим видом привлекая соседских котов, которые не могли молча любоваться такой красотой и орали, орали не своим голосом, будто соревнуясь между собой, кто громче и призывнее. Причём, эти серенады усиливались по ночам. Муся иногда «снисходила» к своим «кавалерам», спрыгивая со своего «трона» в палисадник, благо Маша, как и Верочка Ивановна, жила на первом этаже. Рандеву с очередным кавалером продолжалось до утра. Нагулявшись вдоволь, киска возвращалась домой через окно и нагло мяукала, прося у Маши завтрак. Муське было решительно всё равно, выходной это или будний день – всё должно было быть по её кошачьему расписанию.

Маше иногда, как это ни странно, было завидно её кошачьему успеху. Вот и сейчас она кормила Мусю и гладила её по разноцветной пушистой шёрстке:

– Мусь, ты бы и мне кавалера подогнала бы, что ли. Знаешь такого большого, красивого, умного, сильного, заботливого, надёжного, чтобы… ух! – но заметив внимательный взгляд кошки, которая оторвалась от еды и уставилась на неё своими большими зелёными глазами, Маша спохватилась, – Тьфу, не кота, конечно, а человека!

«Мамочки! До чего я дожилась, с кошкой разговариваю. Да не просто разговариваю, а прошу, чтоб она меня с мужиком познакомила! Дожили! Позорище!»

Но Муся вместо того, чтобы вылизывать себя, как обычно, после завтрака, стала тереться о Машины руки, как будто что-то понимая и обещая ей скорое знакомство.

***

Полгода назад Маша переехала из пригородного посёлка в город, надеясь тут найти своё счастье и долгожданную любовь. Но оказалось, что здесь тоже много таких, как она, соискательниц, да ещё и более красивых, а главное, более стройных, чем она. Наша героиня весила чуть больше ста килограмм. Естественно, у неё часто повышалось давление, ухудшалось настроение и т.п., и т.п.

Маше было уже почти тридцать лет. Личная жизнь не сложилась. Вернее, она как будто бы складывалась и сложилась в знакомство с молодым человеком, когда ей было двадцать лет. Маша тогда, как ей казалось, нашла того единственного и неповторимого, с редким именем «Федя». Были цветы, свидания, обещания, даже… интим. А потом оказалось, что это он у неё был «единственным и неповторимым», а таких, как она, у него было ещё две или три. Да, редкостным гадом оказался парень с таким редким именем «Федя»… Слёзы, переживания, страдания. Но рядом была мама, которая сказала:

– Милая моя девочка! Радоваться надо, а не плакать! Такое счастье, что вы расстались, не поженились, что ты узнала всё об этом «Казанове» раньше!

Папа был настроен по-другому. Он хотел просто набить морду этому козлу. И сделать из него мула. Но, благо, что он прислушивался к словам мамы: «Нечего о него руки марать!» Правда, он ей на это ответил: «Да я не руками, а ногами». Но всё, слава Богу, обошлось без членовредительства.

Маша вскоре успокоилась, но потом начала полнеть. Она не ела много, но всё равно полнела. Какие только диеты она не пробовала: и кефирные, и яблоневые, и овощные, и рисовые. Её сотрудницы постоянно обменивались друг с другом разными новинками, им помогало сбросить вес, а ей нет! Маша не была любительницей мяса, булочек, конфет, а всё равно вес не сбавлялся, скорее набирался. Она пробовала гимнастику для похудения. Несмотря на тяжесть выполнения, она старалась, трудилось, но всё попусту – вес не уходил.

После того, как она рассталась с Федей, кавалеров у неё не было и не один на горизонте не отсвечивал. Подруги знакомили её с мужчинами, но она им не нравилась. Да и кому понравится этакая пышечка! Всем хотелось красивую, стройную и грациозную, как лань, а не большую, как корова… Хотя, какая польза от лани? Корова намного полезнее. Сама Маша чувствовала себя униженной на таких встречах, будто лошадь выбирают, думалось ей, но где и как можно ещё познакомиться, не на улицах ведь? Ей не хотелось мимолётных встреч. Ей хотелось настоящего мужчину-друга навсегда. Она не была, как говорят сейчас, в «активном поиске», скорее в пассивном, вернее, вообще ни в каком. Она потеряла надежду встретить свою любовь. Постепенно перестала краситься, покупать новую одежду, ухаживать за собой. Она не любила читать женские романы, смотрела только детективы, и сериалы про любовь ей не нравились, они просто её выводили из себя. Особенные длинноногие героини-блондинки, разуверившиеся в любви. «Дура! Ты себе ещё лучше найдёшь!» – всегда ей хотелось закричать заплаканной красотке.

Потом она поняла, что так жить нельзя, постоянно думать, что ты одинокая, ненужная и тому подобное. «Сопли на кулак наматывать», как говорил её папа, она не любила и не умела. За плечами был институт. Маше нравилась её работа операциониста в главном сбербанке города, где её ценили и уважали. Ей пришлось много работать над собой, дать установку жить и радоваться каждому дню, не думая о